Головоломка
Шрифт:
Гадес проигнорировал вопросы, взял телефон и набрал номер.
– Дюк? Я уезжаю с последней машиной. Стартуем через десять минут. Будьте готовы.
Дав указания невидимому Дюку, он сделал знак Хлоэ и Илану:
– Погода портится, скоро начнется снежная буря. Если не поторопимся, рискуем застрять.
Илан сжал виски ладонями. Происходящее не укладывалось у него в голове.
– Вы и правда больной или чокнутый… Думаете, мы будем и дальше слушаться вас, как наивные зайчики?
– Вариантов два: подчиняетесь или едете домой. Если решите попытать счастья, вернетесь домой к Рождеству и, возможно, станете богаче на триста тысяч евро. Плюс бонусы.
Илан промолчал, а Хлоэ робко кивнула.
– Поезд отправляется, решайтесь – сейчас или никогда. Потом игра исчезнет, переместится, а вас вычеркнут из списка кандидатов. В какое бы время, в какой бы стране ни начался новый тур, вы участвовать не сможете.
– Кандидатов восемь, верно? – спросила она, глядя на конверты.
– Верно. – Гадес улыбнулся. – Восемь – вместе с вами. Жду в машине.
Он вышел. Илан тяжело опустился на стул, уронив руки. Револьвер упал на пол.
– Я ему не верю. Все это… чистый бред. Все было нереальным.
Хлоэ нервно ходила по комнате.
– Не так. Все было реальным, но не имело отношения к реальности.
– Объясни, в чем разница.
– Они отлично разыграли спектакль.
Илан пристально взглянул на нее, одновременно успокоенный и встревоженный:
– Только не говори, что поедешь с ним. Что собираешься ввязаться, несмотря на все, что они заставили нас пережить.
– Если это – преддверие игры, представь, какой будет сама игра. – Хлоэ присела на корточки, чтобы видеть лицо Илана. – Да, я поеду. Конечно поеду. А ты хочешь отступить? Все бросить – сейчас, когда мы так близки к цели? И речи быть не может!
Илан все еще не мог осознать случившееся. Не мог различить грань между вымыслом и реальностью. Как давно игра влияет на его жизнь? Когда точно мерзавцы из «Паранойи» вторглись в его жизнь? Он обвел взглядом комнату. Стол, за окном – машины и автобусы. Кому принадлежит транспортная компания?
– Нельзя доверять человеку, который каждые пять минут называется новым именем, – произнес он, уходя в глухую оборону.
– Это часть игры.
– Чушь! Забыла, что они заставили меня вынести? Сущий кошмар…
– Таков принцип, нет – сама суть игры.
– Перестань философствовать, черт бы тебя побрал! Лучше подумай о сложившейся ситуации. Кому известно, что мы здесь? Никому.
Хлоэ протянула Илану мобильный:
– Давай, позвони кому-нибудь. Ну давай.
Илан не реагировал. Хлоэ не сдастся. Игра – ее шанс удержаться на поверхности, ее горючее.
– Пять дней, Илан. Пять коротких дней и триста тысяч евро в конце.
– Триста тысяч евро? А кто сказал, что это правда? Что это – реальность? Да это самоубийство, Хлоэ. Мы ничего не знаем ни об организаторах, ни о самой игре. А если мы не вернемся? Если нет никаких других кандидатов? Почему нельзя вернуться домой и подготовиться? Все слишком… стремительно. Кроме того, им слишком много о нас известно. Что-то тут не так.
Хлоэ увидела в окно, как Гадес садится в большую машину с работающим двигателем и зажженными фарами (одна горела чуть ярче).
– Страх, который ты чувствуешь, – часть игры, неужели ты до сих пор не понял? А домой нас не отпускают, чтобы избежать утечек в Интернет и не позволить жульничать остальным. Целая свора жадных соискателей
готова на все, чтобы принять участие в игре. Делай что хочешь. Можешь вернуться на свою заправку и все забыть. Но я не с тобой. Слишком много вложено сил, слишком много принесено жертв. Я должна уехать подальше от Парижа, чтобы в голове прояснилось. И на сей раз дойти до конца.Илан так и сидел, зажав руки между коленями. Хлоэ сделала шаг к двери и на пороге обернулась:
– Мы в деле. Не упускай свой шанс. Подумай, чего мы можем добиться вместе.
Она вышла и закрыла за собой дверь. Илан бросил взгляд в окно: Хлоэ села в машину. Он посмотрел на часы – времени оставалось минуты две-три, не больше.
Илан встал, взял со стола хрустальных лебедей, начал внимательно их рассматривать и заметил надпись: «Изготовлено на хрустальной фабрике „Кристом“».
«Паранойя» вездесуща, она повсюду, даже в самых незначительных предметах.
Он попытался восстановить в памяти события последних дней. С одной стороны – игра. С другой – те, кто за ним следят. Те, кто вломился в дом. Те, кто, возможно, убил его родителей. Илан не мог отделаться от мысли, что это не совпадение. Что участие в игре позволит ему получить ответы.
Что у него есть сейчас, кроме вопросов без ответов?
Он вскочил и ринулся к выходу.
Жребий брошен.
20
Илан и Хлоэ устроились в глубине огромной дорогущей машины, способной взять на борт восемь или девять человек. Виржиль Гадес сидел рядом с водителем. На столике между удобными креслами стояли бутылочки воды, соки и легкие закуски.
– Угощайтесь, прошу вас, – сказал Гадес, – дорога будет долгой.
– Мы не голодны, – ответил Илан, – лучше скажите, где другие игроки.
– В пути, едут в разных машинах. Те, кто быстрее справился с отборочными испытаниями, уже на месте. Одна участница прибыла сегодня утром. В первой тройке.
– Участница… Значит, Наоми Фе в игре? – встрепенулась Хлоэ.
– Лица и личности других кандидатов вы узнаете только завтра утром, когда игра стартует. Сейчас никто никого не знает. Мы не должны допустить ни малейшей утечки и намерены как можно дольше хранить все в тайне.
– Куда именно мы едем? – резким сухим тоном спросил Илан.
Он все еще бешено злился на Гадеса.
Тот ответил, набирая сообщение в телефоне:
– Проявите терпение. Место весьма оригинальное и идеально подходит для нашей игры. Есть небольшая проблема с отоплением, но ее очень быстро решат. Если хотите кому-то позвонить, сделайте это сейчас. Потом я заберу телефоны – с вашего согласия, конечно. Никто не должен знать, где будет проходить игра. Оружие тоже придется отдать.
Хлоэ наклонилась и протянула Гадесу мобильник:
– Я не возражаю.
– Вам действительно некого предупреждать?
– Нет. Но вы ведь уже это знаете, правда?
Хлоэ поудобнее устроилась в кресле и взяла себе бутылку кока-колы. Илан несколько минут молча смотрел на нее, потом попросил водителя остановиться, вышел, набрал номер своего патрона и сказал, что серьезно загрипповал и на работу сможет выйти только через неделю. Илан уже год работал на АЗС и практически никогда не брал отгулов, да и в отпуск не ходил. Образцовый и исполнительный служащий. Начальник Илана проглотил его ложь и даже пожелал скорейшего выздоровления.