Голубая кровь

Студенты одобрительно загудели, а Кирилл даже выкрикнул:

– Правильно, давайте разберемся! Позор для института, если в это вмешаются менты. Я согласен!

Петр промолчал; взял свою сумку, вместе с Кириллом спокойно подошел к старосте Казакову. Тот очень тщательно проверил у обоих содержимое карманов и принялся за сумки. Ничего не найдя у Слепнева, заглянул в сумку к Петру и охнул – пакетик с наркотиком… С недоумевающим видом вытащил на всеобщее обозрение.

– Ну, Юсупов, ты и оборотень! Никак от тебя этого не ожидал! – только и мог он вымолвить, обескураженно посмотрев на Петра поверх очков.

Все разом возмущенно заговорили, и некоторое время стоял невообразимый шум, пока расстроенный Николай Иванович снова не поднял руку.

– Что ты нам на это скажешь, Юсупов? Зачем принес сюда эту гадость? Ты, Слепнев, – кивнул он Кириллу, – можешь вернуться на место.

– Юсупов не виноват! Я его друг и знаю: это недоразумение! – с фальшивым пафосом имитировал заступничество Слепнев. – Его кто-то подставил!

– Сядь на место! – прикрикнул на него Бурмак. – Юсупов не маленький, сам за себя ответит. Ну, что молчишь, будто язык проглотил? – гневно обернулся он к Петру. – Объясни нам, откуда у тебя наркотики!

Петр стоял как громом пораженный… «Так это не сон, все произошло наяву?.. Необходимо взять себя в руки».

– А что я могу сказать? Сам ничего не понимаю, – тихо произнес он среди напряженной тишины. – С утра этой дряни у меня в сумке не было. Я к ней и не прикасался. Кто мне ее туда подложил – не знаю.

Объяснение банальное – любому известно, кто смотрит криминальную хронику. Последовал взрыв негодования.

– Ну конечно! Как всегда: «я не я, и бомба не моя»! – выкрикнул чей-то голос.

– Ладно, подумай пока. Из-за тебя мы не станем срывать занятие, – решил Николай Иванович. – Придется тебе, Юсупов, пойти вместе со мной и старостой в деканат. Там и поговорим.

Петр молча подчинился и в сопровождении замдекана и старосты Казакова под перекрестными взглядами товарищей покинул лабораторию.

Юсупову в деканате учинили форменный допрос – он длился больше часа. Бурмак призвал на помощь проректора по режиму Савелия Ильича Бессонова. Профессиональная интуиция, факты – все быстро расположило его к этому парню.

– Значит, так, – констатировал Савелий Ильич. – Если верить, что Юсупов не наркоман и к пакету с наркотиком не прикасался, а я надеюсь, экспертиза это подтвердит – можно предположить, что его подставили.

– Но кто и зачем? – перебил Бурмак. И как попал пакет с наркотиком в сумку Юсупова, когда он фактически не выпускал ее из рук?

– А это мы постараемся выяснить у Юсупова и Казакова, не нужно только торопиться. – Бессонов спокойно взглянул на него, как бы призывая к терпению. – Где хранятся сумки на лекциях и где была твоя, Петр?

– В том-то и дело, что на лекции она все время была при мне, – недоумевая, пожал плечами Петр. – В перерыве я не выходил, мы с Кириллом отгадывали кроссворд. А в лаборатории были только свои. Это какой-то фокус!

На лекциях мы держали сумки при себе, а в лаборатории свалили в кучу и пошли покурить, – дополнил Казаков. – Никто там не оставался. – Умолк, мотнул головой, припомнил, добавил: – Кирилл Слепнев вроде бы подотстал, присоединился к нам позднее.

– Вот это уже зацепка! – констатировал Бессонов. – Ведь мы установили: он хоть и не наркоман, но, говорят, иногда балуется. Не мог он тебя подставить, Петр? Получается – больше некому.

– Такого быть не может! – возмутился Юсупов. – Кирилл – мой друг. Зачем ему мне вредить? И потом, он не идиот, чтобы самому на себя писать доносы. А анонимный враг обвинял нас обоих!

Однако это не убедило Бессонова.

– Положим, донести на обоих он мог для отвода глаз. Чтоб не подумали на него. Но если не Слепнев, то кто-то все же это сделал!

– Теоретически мог Руслан Алиев, – предположил староста Казаков. – Я его сразу заподозрил, когда узнал в деканате про анонимку и сказал Юсупову, но он мне не поверил.

– А почему ты его заподозрил? – заинтересовался Бурмак. – О нем ходят нехорошие толки?

– У него была ссора со Слепневым, а Юсупов за того заступился. Вот я и решил, что Алиев таким образом решил им отомстить.

– Но тогда он подложил бы наркотики Слепневу, – резонно заметил Бессонов. – Тут что-то не вяжется.

Воцарилась тягостная пауза; все размышляли. Наконец, Бессонов поднял голову – глаза азартно блестели.

– Ну что же, складывается логическая цепочка. Однако трудно доказуемая.

– И как же вы объясняете происшедшее? – с любопытством спросил Бурмак. – Поделитесь с нами, хоть теоретически.

– Могу объяснить эту загадку лишь следующим образом: из мести, кто-то, возможно, Алиев с помощью дружков, подбросил в сумку Слепнева наркотики и сообщил в деканат.

– Но как же они оказались у Юсупова? – не выдержав, перебил Бурмак. – И почему Слепнев, обнаружив их, об этом не сообщил?

У меня только одно объяснение, – спокойно продолжал Бессонов. – Слепнев обнаружил пакет, открыв зачем-то сумку в лаборатории, и, вместо того чтобы сообщить об этом или просто выкинуть, переложил в сумку Юсупова. Потому и задержался. Судите, какой он ему друг.

Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

– Неужели Кирилл мог пойти на такое? – пробормотал убитым голосом Петр. – Никогда не поверю, что он мне сделал такую подлянку!

– Это, конечно, нужно доказать, – рассердился на него Савелий Ильич. – Но альтернативная версия лишь одна, Юсупов: наркотики принес ты! Не хочешь помочь нам изобличить Слепнева – придется отвечать тебе!

– Только не надо меня стращать, – тихо, но твердо произнес Петр. – Я против того, чтобы вместо меня, – он сделал паузу, – поскольку я не виноват, сделали козла отпущения из моего друга. И помогать в этом не буду!

– Ишь какой герой нашелся, – усмехнулся Бессонов. – Хотел бы на тебя посмотреть, когда будут исключать из института или отдадут под суд, если обвинение подтвердится. Ведь наркотики нашли у тебя, а отпечатки можно было и удалить. – И уже вполне серьезно заключил: – Одно тебя может выручить, Юсупов. Подлецы – хлипкий народец. Стоит покрепче поднажать – расколется твой дружок, сам все выложит. На этом пока остановимся. О том, что здесь говорилось, попрошу до времени держать язык за зубами. Соберемся, когда придут результаты анализа.