Голубая луна

— Если хочешь подробности, я сообщу тебе подробности. Не про Бетти, но есть еще Люси, Кэрри и Майра. Особенно про Люси и Майру — там много подробностей.

— Я слыхала, что ты времени даром не терял, — сказала я. Голос у меня был чуть тише, чем мне хотелось, но нормальный. Я не собиралась плакать.

— Кто тебе велел сюда приехать, Анита? Кто меня ослушался?

Первый щекочущий вал энергии прокатился по комнате. Иногда можно было забыть, кто такой Ричард на самом деле. Он умел это прятать лучше всех моих знакомых ликантропов. Я поглядела на Белизариуса. Он вроде бы ничего не заметил. Отлично, он к этому не чувствителен. Зато чувствительна я. Сила пробегала по моей коже теплым ветром.

— Никто тебя не ослушался, Ричард.

— Кто-то тебе сказал.

Его руки сомкнулись на прутьях, потирая их. Я знала, что он мог бы вырвать их из бетонного пола. Он мог бы, если бы захотел, пробить дыру в задней стене. В этой клетке он сидел лишь потому, что не настолько хотел выбраться, чтобы разрушить свое прикрытие. Тихие и вежливые преподаватели естественных наук не гнут стальные прутья.

Я придвинулась к решетке, понизила голос. Неотмирная энергия Ричарда овевала кожу.

— Ты в самом деле хочешь это обсуждать сейчас, при постороннем?

Ричард тоже придвинулся поближе, прижался к прутьям лбом.

— Он мой адвокат. Разве он не должен знать?

И я приблизилась настолько, что могла бы коснуться его сквозь решетку.

— Ты в этом деле действительно младенец в джунглях?

— Меня никогда раньше не арестовывали.

— Действительно, это всегда выпадало на мою долю.

Он почти улыбнулся. Прилив энергии несколько спал. Зверь Ричарда скрылся под этой безупречной маской.

Я взялась за холодные металлические прутья, под самыми его руками.

— Наверняка ты думал, что когда-нибудь тебе придется навещать меня в таком заведении, но не наоборот.

Он слегка улыбнулся:

— Ага, и я испек бы тебе пирог с напильником.

Тут улыбнулась я.

— Тебе не нужен напильник, Ричард. — Я притронулась к его рукам, и он слегка сжал мои руки. — Тебе нужен хороший адвокат, и я тебе его доставила.

Он отступил от решетки.

— Зачем мне адвокат, если я ни в чем не виноват?

Ответил Белизариус:

— Вас обвиняют в изнасиловании. Судья отказался выпустить вас под залог. Друг мой, если мы не сумеем разбить ее показания, вам светит от двух до пяти лет — если повезет. Снимки лежат в деле. Ее сильно избили. Она — милая миниатюрная блондинка. Она придет в суд, одетая как любимая учительница младших классов. — Он встал и пошел к нам, говоря на ходу: — Волосы мы вам отрежем...

— Отрежем? — воскликнула я.

Белизариус нахмурился, глянув на меня:

— Отрежем, оденем вас прилично. То, что вы белый и красивый, нам на пользу, но все равно вы крупный и с виду сильный мужчина. — Он покачал головой. — Нам не вашу невиновность надо доказывать, мистер Зееман. Нам надо доказывать виновность миз Шаффер.

— То есть? — нахмурился Ричард.

— Мы должны выставить ее Блудницей Вавилонской. Но сначала я подам ходатайство, что при первом правонарушении залог допустим всегда.

Черт побери, у вас даже штрафов нет за неправильную езду. Я вас вытащу под залог.

— И сколько времени это займет?

Белизариус посмотрел на меня чуть пристальнее.

— У нас есть ограничения по времени, о которых я не осведомлен?

Мы с Ричардом переглянулись, будто ища ответа друг у друга.

— Да, — сказал он.

— Нет, — сказала я одновременно с ним.

— Так как же, мальчики и девочки, да или нет? Есть что-то еще, что я должен знать?

Ричард посмотрел на меня, потом произнес:

— Нет, я думаю, что нет.

Белизариусу это не понравилось, но настаивать он не стал.

— Ладно, детки. Я поверю вам на слово, но если эти сведения, которых мне нет необходимости знать, вылезут и воткнутся мне в задницу, приятно мне не будет.

— Этого не случится, — сказала я.

Он покачал головой:

— А если случится, я брошу мистера Зеемана в том виде, в котором он будет. Вам придется искать себе нового адвоката быстрее, чем успеете произнести слова «исправительная тюрьма».

— Я ничего плохого не сделал, — сказал Ричард. — Как же такое могло случиться?

— Почему она обвинила тебя в изнасиловании? — спросила я.

— Кто-то это сделал, — сказал Белизариус. — Если не вы, то кто?

Ричард покачал головой.

— Бетти много с кем встречается. Я лично знаю еще троих, кроме себя.

— Нам нужны будут их имена.

— Зачем? — спросил Ричард.

— Слушайте, если вы будете препираться со мной по каждому поводу, толку не выйдет.

— Ричард, ты попал в беду, — сказала я. — Пожалуйста, не мешай Карлу делать его работу.

Ричард посмотрел на меня.

— Ты все бросила и поскакала меня выручать?

Я улыбнулась:

— Вроде того.

Он покачал головой:

— И что думает по этому поводу Жан-Клод?

Я отвернулась, не глядя ему в глаза.

— В восторг не пришел, но он хочет вытащить тебя из тюрьмы.

— Да уж, не сомневаюсь.

— Ребятки, у нас мало времени. Если вы никак не можете не цапаться по личным вопросам, наверное, Аните стоит уйти.

Я кивнула:

— Согласна. Ты будешь рассказывать подробности о миз Шаффер, которые мне слышать не хочется. А надо, чтобы ты мог о ней говорить свободно.

— Ревнуешь? — спросил Ричард.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Хотела бы я сказать «нет», но он бы учуял ложь. Я ничего держалась, пока он не ляпнул насчет того, что Бетти была его девушкой для грубых игр. Это меня достало.

— У меня нет права ревновать тебя, Ричард.

— Но ты же все равно ревнуешь? — спросил он, изучая выражение моего лица.

Мне пришлось заставить себя глядеть ему в глаза. Хотелось пригнуть голову, а прилив краски к лицу я сдержать не могла.

— Да, ревную. Доволен?

— Да, — кивнул он.

— Я пошла.

Записав Белизариусу в блокнот телефон моего коттеджа, я нажала кнопку звонка.

— Рад, что ты приехала, Анита.

Я стояла спиной к двери, мысленно поторапливая Мэйдена.

— Хотела бы я то же самое сказать, Ричард.

Дверь открылась, и я сбежала.

Глава 7

— Приятно провели время с вашим парнем? — спросил Мэйден, выпуская меня в коридор.

— Он не мой парень, — ответила я, подождав, пока Мэйден закроет дверь.