Голубая Сфера

Вечером все четверо вновь оказались в небольшом ресторане.

–  Я так понял, вам там не понравилось.
– Сказал он, взглянув на Рау.

–  Как тебе сказать?
– Ответила Рау.
– Это твое дело. Раз ты считаешь, что так нужно, нам нечего тебе сказать.

–  Ладно.
– Вздохнул он.
– Мы едем послезавтра. Я могу дать вам деньги на билеты до Книссара.

–  Ты уверен?
– Спросила Рау.

–  Да чего ты спрашиваешь?
– Спросила Ирса.
– Не нужны нам никакие билеты. Мы не доедем туда на поезде. На первой же границе нас сцапают.

–  Почему?
– Удивился Ал.

–  Без денег, без документов, непонятно кто и откуда.

– Сказала Ирса.
– Все люди чокнутые на этих бумажках.

–  А как же вы тогда живете без них?
– Удивился Ал.

–  А так и живем.
– Ответила Мари.
– Мы ведь, дорогой мой, не какие-то там бродяги. Мы беглые каторжники. Нас куда-то везли на поезде, мы проделали дыру в стенке вагона и выпрыгнули ночью. Выпрыгнули и прямо в лес.

–  И за что же вас?
– Спросил Ал.

–  А ни за что. Схватили в гостинице, на следующий день военный трибунал, предатели Империи, пожизненно на каторгу. Нас и не спросили ни о чем.

–  И после этого вы защищаете этих преступников?

–  Когда это мы их защищали? Мы сказали, что война это преступление. И преступники сидят не только на Империи, но и на том самом Теринере. Тот кто хочет войны тот и есть преступник.

–  Значит, и я преступник?
– Спросил Ал.

–  А черт тебя разберет, кто ты.
– Ответила Рау.
– Ты ведешь себя как нормальный человек, а хочешь начать войну.

–  Вы считаете, что преступников не нужно наказывать?

–  Нужно.

–  И как? Как их наказать, если они сидят в Правительстве и всеми командуют? Захватить Правительство? Как его захватишь, если его защищает целая армия?

–  Начнем с того, что защита это не преступление.
– Сказала Ирса.

–  И закончим тем, что захватить Правительство можно и без армии. Там сидят люди, а один человек не может прятаться за миллионом. Его защищает сотня, может, тысяча, но не вся планета. Не город, где он сидит.

–  Вы думаете, что армия это миллионы людей? В армии несколько десятков тысяч человек, которые обучены убивать. Это их цель и они знают на что идут, когда идут в армию.

–  А они знают, что по статистике во всех войнах больше всего страдают не солдаты, а мирные люди?
– Спросила Раурау.
– Почему бомбы сыплются на мирные города?

–  Пока еще ничто никуда не сыплется.

–  Посыплется. Из-за таких как ты, Ал.

–  По твоему, мы все должны сдаться?

–  По моему, вы все должны сделать так, что бы под ударом не было мирное население.

–  И как это сделать?

–  Уйти. Уйти вообще.

–  Это и значит сдаться. И после этого погибнут еще миллионы и миллионы.

–  Почему это?
– Удивилась Ирса.

–  А потому что в Правительстве сидят преступники. Вы сами попали на каторгу ни за что. И таких будут миллионы.

–  Почему? Они не будут икать шпионов, если не для кого будет шпионить.

–  Здраствуйте! Как кто-то сказал.
– Произнес Ал.
– Они не только будут их искать. Они бросят на это всю армию. И пострадает во много раз больше людей, потому что они будут сидеть в Правительстве годами.

–  А новый Император, стало быть, так не сделает?
– Усмехнулась Ирса.
– Он придет к власти и устроит расправу над теми, кто ему не подчинялся.

–  А ты хочешь, что бы этого не было?

–  Я хочу, что бы не было убийств.

–  Как? Как ты этого хочешь, если в обоих случаях будут убийства?

–  Я не знаю.

– Ответила Рау.
– Глупость все это. Тупость людей, которые не понимают, что не должны убивать друг друга за то что одним нравится Император, а другим Правительство.

–  Это гражданская война.
– Сказал Ал.
– А в гражданской войне не может быть незаинтересованных лиц. Тот кто не друг, тот враг.

–  Вот потому я и говорю, что ты дурак, Ал!
– Выкрикнула Рау.
– Дурак, потому что не понимаешь, что нельзя считать врагом тех, кто хочет мира. Миллионам людей фактически наплевать на то кто окажется у власти. Им нужно, что бы у власти был тот кто остановит войну и насилие. Если ты этого не поймешь, ты сам станешь преступником. Таким же как те люди, которые сидят в Правительстве. Ты станешь этим преступником, даже если ваш закон тебя будет оправдывать. Это будет так, потому что такой закон будет преступным. Думаю, нам не о чем больше говорить. Можешь считать нас своими врагами, если тебе этого хочется.

Ал молчал. Он пытался понять что же ему сказала Рау. В его сознании появлялось что-то, чего он еще не мог понять. Он каким-то чувством видел, что Рау права, но не мог с этим согласиться из-за своих прежних убеждений.

–  Я не хочу, что бы мы были врагами.
– Сказал он.

–  Я тоже не хочу.
– Ответила Рау.

–  Тогда, как понять твои слова?

–  А так, Ал. Вот объясни мне, чего ты хочешь больше всего. Вернуть на трон Императора или восстановить справедливость?

–  Я хочу и того и другого.

–  Того и другого не будет! Не будет, потому что, как ты сказал Император начнет ту же самую войну против людей, которые ему не понравятся. Справедливости в этом случае не жди. Он и тебя повесит, если ты скажешь слово поперек, даже если ты будешь героем войны.

–  Император не будет вешать своих друзей.

–  Да?
– Удивленно переспросила Рау.
– Он их будет расстреливать?

–  Ты специально пытаешься меня разозлить?

–  Да, Ал. Я пытаюсь тебе доказать, что никакой справедливости не будет, если власть будет злиться на тех, кто что-то говорит против нее.
– Рау вздохнула.
– Да что мне с тобой говорить, если ты не можешь даже понять, что изменить свое собственное мнение о чем-то это не означает предательство.

–  Как ты сказала? Изменить мнение, это не предательство?

–  Да, Ал. В тот момент когда ты нас встретил, ты в пять секунд изменил свое мнение об Ирсе и Мари. Изменил и даже не заметил этого. Точно так же можно изменить мнение о других людях. О миллионах других людей. И так же можно изменить мнение об Императоре, потому что он такой же человек, как и все остальные. А то что ему по какому-то праву принадлежит власть в Империи, это уже второе. Все права придуманы людьми и люди вправе их отменить. Я имею в виду, всех людей. Горстка негодяев в Правительстве не имеет права это делать.

–  Значит, ты признаешь право Императора на трон?

–  Господи, да что от этого изменится? Признаю, или не признаю. Его там нет сейчас. Придет, увижу что он делает, тогда и буду думать признаю или нет.

–  Как это так?
– Удивленно спросил Ал.

–  А так, Ал. Представь себе, что к тебе вернулся твой отец. Ты говорил, что он был жесток с тобой. Ты станешь ему подчинятся снова? Скажи мне, ты хотел бы, что бы он остался тогда жив, что бы вы остались богатыми и он так же вас унижал как прежде?