Голубой огонь

— Это ты был на тропинке в тот день? — устало спросила она.

В первый раз он почувствовал неловкость.

— Это было необходимо. И я позаботился, чтобы не поранить тебя, дорогая. После того как ты зашла в кабинет отца и по простоте своей проболталась о том, что рассыпала сигары, Мара вызвала меня из кабинета и сообщила, что кое-что пропало. Я перепрыгнул через ограждение террасы и убежал по тропинке вперед тебя.

Она вздрогнула, вспомнив толкнувшие ее грубые руки и отвратительную сетку на своей голове.

— Кстати, — поинтересовался он, — что ты сделала с техническими алмазами, которые нашла в сигаре? Где ты их спрятала?

— Я отдала их Джону Корнишу, — ответила она — Он подозревает тебя. И у него есть идеи в отношении того, что предпринять.

— Ты немного сглупила, — отозвался он.

— Давай поедем домой, — вяло проговорила она. — Скоро зайдет солнце, и будет слишком темно, чтобы разглядеть здесь что-либо.

— Здесь еще много интересного, — заверил он ее — Ночные огни чудно смотрятся отсюда. Однако я обещаю не задерживать тебя после темноты, если ты предпочтешь спуститься. Но ты должна увидеть вершину горы, пока ты здесь.

Ей не хотелось идти с ним, но она чувствовала себя в этот момент слишком утомленной и разбитой, чтобы сопротивляться. Остались только две вещи, за которые она должна бороться. Первое: факт обнаружения алмаза должен быть скрыт. Он принадлежит ее отцу и больше никому, И второе: когда Дэрк покинет Южную Африку, ее с ним не будет.

Расплатившись за чай, он насмешливо-любовно взял ее за руку и потащил вверх, к выходу, по неровным каменным ступеням. Небо над океаном все еще было светлое, окрашенное в цвета заходящего солнца, но в дальнем конце этого огромного, лишенного растительности нагромождения валунов начали сгущаться серые сумерки.

Теперь она поняла, что имеют в виду люди, говоря о подобии лунного ландшафта. Огромная ровная поверхность горы была длиннее, шире и намного больше по площади, чем она могла себе представить. С того места, где они стояли, у края горы, не было видно ничего, кроме вершин близлежащих холмов, а Готтентотские Голландские высоты были окутаны голубым туманом. Камнепады с обеих сторон были вне поля зрения, и от этого было спокойнее. Она не хотела находиться у края горы.

— Пойдем, — сказал Дэрк, взяв ее за руку. — Смотри себе под ноги, дорогая. Если упасть отсюда, можно сильно покалечиться.

Около чайной было что-то вроде дорожки, залитой бетоном, однако когда они начали подъем, перед ними осталась только неясная тропа, образованная насыпанным между камнями грязным песком. Через несколько ярдов тропинка едва угадывалась, и они вынуждены были идти на ощупь. То, что снизу казалось абсолютно плоской поверхностью стола, образованной ровными камнями, здесь оказалось каким угодно, только не плоским. Со всех сторон громоздились черные валуны с белыми вкраплениями, шероховатые от возраста, вынесенные наверх на огромной равнине, бывшей раньше дном океана. Тут и там росли низкорослые зеленые кустарники, а кроме того — маленькие светлые дикие цветы, находившие себе приют в случайных расселинах между древними камнями.

Несмотря на то, что на горе было довольно много людей, все они куда-то исчезли, как только чайная осталась позади. Место было настолько обширное, что маленькие группы рассеялись и потеряли друг друга из виду. Она заметила со странным облегчением, что здесь хорошая акустика: голоса тех, кто, казалось, находился очень далеко, были слышны отчетливо. По крайней мере, она и Дэрк не были по-настоящему одни.

Воздух был прозрачен и свеж, и постепенно устанавливалась мертвая тишина. Подул легкий холодный ветерок, и Сюзанне захотелось, чтобы этот ветер перерос в шторм, так чтобы все сразу отправились вниз, созванные гудком.

Дэрк тащил ее вперед скорее, чем ей хотелось, и она тянула его назад, спотыкаясь о камни и то и дело наступая в лужи, образованные в каменных углублениях затхлой водой. Однажды они оказались у края вязкого зеленого болотца, и Дэрк изменил свой курс, чтобы обойти его. В отдалении кто-то невидимый играл с эхом, крича вниз, в сторону находившихся за горой утесов, и ожидая возвращения странных фантастических голосов.

Валуны теперь казались больше. Они припадали к земле подобно черным фигурам животных, которые жутко смотрелись на фоне темневшего неба. Теперь вместо трудных подъемов и спусков нужно было перепрыгивать с камня на камень.

— Куда мы идем? — умоляюще спросила Сюзанна — Я не хочу идти дальше. Здесь идти трудно и опасно. И нечего смотреть.

— Теперь уже скоро, — пообещал Дэрк. — Но мы должны идти быстро, а то станет темно и мы вынуждены будем спуститься.

Она упрямо стояла там, где остановилась, отказываясь пошевелиться. Он огляделся вокруг и вдруг уступил:

— Хорошо. Это место ничем не хуже других. Я не хочу утомлять тебя. Посиди и отдышись. Не беспокойся, мы сейчас пойдем обратно. Я знаю эту вершину как свои пять пальцев.

Она не хотела отдыхать. Она хотела сразу же возвратиться назад и присоединиться к другим группам, которые, должно быть, уже спешили добраться до станции канатной дороги, прежде чем совсем стемнеет. Но у нее еще не восстановилось дыхание, и, когда Дэрк потянул ее за руку, усаживая рядом с собой на камень, она подчинилась. По крайней мере хоть сейчас он не будет ее торопить.

— Мы сейчас недалеко от края, — сказал он. — Если ты посмотришь туда, то увидишь начинающие зажигаться огни Кейптауна.

Она дрожала, глядя на огни, и еще плотнее запахнула пальто. Ветер подул сильнее.

Дэрк наклонился вперед и, взявшись за ремень ее сумочки, мягко оттянул его.

— А теперь не расскажешь ли ты мне правду, дорогая? Ты нашла алмаз, не так ли? Он, конечно же, был в фотоаппарате. Маре показался подозрительным твой интерес к этому маленькому фотоаппарату, хотя она ничего и не увидела, заглянув туда. Мы, конечно, оба исследовали этот сундук с игрушками раньше, но фотоаппарат не вызвал у нас подозрений. Я ни о чем не догадывался, пока не нашел этот кусочек черной ленты на полу в кабинете твоего отца. Почему ты не рассказываешь мне обо всем этом, Сюзанна, дорогая?

Она с трудом выдавила:

— Я н-не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты понимаешь очень хорошо, — твердо сказал он. — Ты доверишь мне алмаз или я должен забрать его у тебя?

— Он… он принадлежит моему отцу, а не тебе!

— Он принадлежит тому, у кого находится, — сказал он тихо. — Будь благоразумной, дорогая. С Кимберли в руках мы будем очень богаты. Мир даст нам все, что мы пожелаем. Впереди нас ждет богатая, удивительная жизнь. И тебя и меня, дорогая.

Сюзанна подавила трепет и преодолела дрожь в голосе: