Гомо акватикус (первое изд.)

Наблюдая за жизнью подводной фауны, ученые заметили, что несколько изогнутое тело со слегка сжатыми плавниками означает примерно то же, что петушиное «ко-ко-ко-ко», сзывающее кур, — сигнал к трапезе.

Раздвинутые жаберные крышки, открытый рот, волнообразные движения спинного и хвостового плавников — все это на рыбьем языке означает «иду на вы».

С нескрываемым изумлением следили ученые за побежденными, отдающими себя во власть врага. Признав поражение, рыба поджимала плавники, приподнимала голову, опускала хвост и, подплыв к победителю, жертвеннически подставляла под удар самые уязвимые части тела…

Некоторые рыбы выделяют «вещество испуга».

Как-то один из ученых изготовил настой из кусочка кожи рыбки гольяна. Когда несколько капель этого снадобья вылили в большой аквариум с гольянами, рыбы пришли в ужас и в одно мгновенье разбежались и попрятались кто куда.

Весьма любопытны наблюдения за жизнью рыб в разное время суток. Ученые пока еще мало знают об их «распорядке дня». Знание рыбьего режима ответило бы на многие интересующие людей вопросы. Какие? Ну, например, на такой извечный вопрос рыбаков: почему одни рыбы идут на клев ранним утром и под вечер, а другие рыбы — явные полуночники?

А всегда ли одинакова их активность и, если хотите, настроение?

Наблюдения в искусственных условиях не так интересны, да и не так достоверны. Другое дело, если подсмотреть жизнь рыб у них дома — в море.

Вот как, например, держатся вечером дневные хищники. В это время они малоподвижны, почти ничего не едят. Найдя себе уютное местечко, они устраиваются на ночлег. Возможно, сейчас они сами дрожат от страха перед ночными разбойниками.

Иногда становилось не по себе и обитателям «Преконтинента».

— …ночью появлялось создание, вид которого пугал даже наших ветеранов. Представьте себе эдакий куст с пятью толстыми сучьями, множеством ветвей и тысячами толстых веточек. Он стоит на коралловой глыбе и вдруг… начинает двигаться. Слизистые сучья извиваются, будто кобры. Посветишь на куст — съежится и прильнет к кораллу. Потом отойдет в сторону, сожмется в комок и протиснется в трещину… Этот призрак из заколдованного леса — «голова Горгоны», один из представителей змееруких морских звезд, офиур… — рассказывал Кусто.

Людей давно занимает тайна «навигации» перелетных птиц. Какие чудесные «приборы» используют птицы, безошибочно прокладывая курс в своих дальних странствиях? Но отличными «штурманами» оказываются и многие рыбы. Некоторые из них, как и большинство перелетных птиц, великолепно ориентируются по солнцу. Об этом свидетельствуют остроумные эксперименты, которые провела группа американских зоологов из Мэрилендского университета. В опытах участвовали рыбы, обитающие у Бермудских островов в Атлантике. Ночью они «отсыпаются», а днем путешествуют в поисках пищи, причем всегда по одним и тем же маршрутам.

Чтобы проверить их навигационные способности, ученые выловили некоторое количество рыб, а затем выпустили их в незнакомом районе. К спинным плавникам каждой пленницы привязали нейлоновой нитью миниатюрный воздушный шар. Для того чтобы он был виден и в ночное время, шар снабдили крошечной батарейкой с электрической лампочкой.

В солнечную погоду рыбы уверенно находили курс. Однако ночью, в ненастье, а также если им надевали на глаза маску, рыбы теряли ориентировку, начинали кружиться на одном месте или вовсе замирали.

Вызывают изумление и выдающиеся штурманские способности некоторых видов морских черепах. С точностью до сотых долей градуса крейсируют они морскими дорогами, оставляя позади тысячи миль, и ничто не может остановить их или заставить свернуть с избранного курса.

Путь этих животных проследил профессор Арчи Карр из США. В экспериментах использовались маленькие цветные аэростаты, снабженные миниатюрными транзисторными радиопередатчиками. Черепахи плыли, а за ними на тоненьком тросе над водой несся крошечный воздушный шар.

Но что управляло животными? Это так и осталось тайной.

Да, жители океана должны еще о многом поведать людям, и особенно ценной их информация может оказаться для представителей новой науки — бионики, инженерам и конструкторам сверхчувствительной аппаратуры.

Несколько лет назад Кусто со своими помощниками составили десятилетний план биологических исследований в море:

— Было задумано построить в Монако большой маринариум на открытом воздухе. Нас вдохновили на это успешные опыты с «маринлендами» в США, но мы хотим кое-что усовершенствовать. Маринариум позволил бы нам расширить наши исследования.

Кроме того, Кусто мечтал создать в море, на плато Сен-Никола, напротив Океанографического музея, заповедник площадью шесть квадратных миль:

— На этом участке мы хотели устроить экспериментальный морской биотрон: направленно видоизменять подводную среду, размещать в ней искусственные убежища для рыб, водоросли, применить искусственный фотосинтез и химическую подкормку, создавать машинами течения, а по соседству выделить контрольные участки нетронутой природы, запретив всякий лов и подводный спорт.

Этот план Кусто уже было начал воплощаться в реальность. На дне моря выстроили первую образцовую рыбоферму. Наблюдения за поселенцами возлагались на аквалангистов, а также на механических помощников — подводное телевидение, подлодки, подводные приборы-автоматы. Поток информации направлялся в Океанографический музей.

Но, увы, биотрон вскоре перестал существовать. По обе стороны предполагаемого заповедника, несмотря на протесты ученых, устроили свалку. Так распорядились местные власти. На берег моря ринулись самосвалы. Они везли всякую рухлядь и мусор. Рыбы, видно, бросили клич: «Спасайся, кто может!» Большинство обитателей покинули биотрон, они ушли в поисках лучших земель. Те же, кто не мог уйти, погибли, не пережив осквернения моря. Их место заняли отвратительные бурые сорняки.

— С вертолета я видел, как строительный мусор на несколько миль от берега заполняет море мутью. Еще дальше простирались покрытые радужной пленкой черные полосы: здесь суда бесстыдно сливали в море тонны нефтепродуктов, сея смерть над континентальным шельфом. Я отложил создание морского биотрона до лучших времен, — вспоминает Кусто.

Хотя Кусто и не удалось сохранить биотрон, проекты рыбных ферм и подводных заповедников частично воплощались на станциях «Преконтинент-один» и «Преконтинент-два»: по соседству с «Диогеном» выросли рыбные домики, эти работы были продолжены в Красном море.