Гончаров и Бюро добрых услуг

Долго я думал, не меньше недели и наконец ответ был найден. Клофелин с водкой, вот все, что мне было нужно. К тому времени я уже собрал группу из трех человек, одной девушки и трех парней. Первый экзамен прошел успешно.

Через пару месяцев ко мне начали поступать заказы от друзей первого клиента, а потом уже и от их друзей. Механизм заработал и началась упорядоченная работа. О ней можно рассказывать бесконечно долго.

– Времени у тебя будет предостаточно, вместе со следователем вспомнишь о каждом эпизоде, а пока нас интересуют только три момента: убийство Батурова, уничтожение Костенко и устранение Свиньева, а так же поведай нам, кого заказывала Нина Осадчая из Норилька?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

В девять часов вечера, вконец измотанная Елена Дмитриевна Батурова, попросила своих многочисленных гостей оставить её одну. Выпроводив их из комнаты она плотно притворила дверь и в полуобморочном состоянии, без сил повалилась в кресло. Всегда подтянутая и собраная сегодня она выглядела не лучшим образом. Щеки обрюзгли, нос заострился, а свинцовые тени вокруг глаз особенно подчеркивала мертвенно бледная, неживая кожа.

Неподвижно и безучастно просидев около получаса она встрепенулась, потерла ладонями виски и резко поднявшись подошла к рыжему кабинетному роялю над которым висели два портрета в траурных рамках. Долго всматривалась в лица родителей, потом отошла и неумело перекрестившись приподняла крышку инструмента. Потревоженные струны, случайно задетые её рукой, отозвались гулким и хаотичным аккордом. Не обращая на это внимания Батурова извлекла из недр рояля черную пластиковую короку и поставила её поверх полировки.

Звук подъехавшего автомобиля, а затем лязг открываемых ворот заставил её поторопиться. Выдернув из коробки пистолет она проверила обойму и загнав в ствол патрон опустила его в широкий карман халата. Времени у неё оставалось достаточно. Вернувшись на место она удобно устроилась в кресле и прикрыла глаза.

– Леночка, что с тобой?
– Заглянув в комнату озабочено спросил сороколетний седеющий брюнет.
– Ты не заболела?

– Заболела, но врачи мне уже не помогут.
– Хрипло ответила Батурова. Станислав, зайди, мне нужно с тобой серьезно поговорить.

– Поговорим, детка, обязательно поговорим.
– Улыбнувшись пообещал Брюнет.
– Отчего не поговорить. Вот только приму ванну и тут же вернусь к тебе.

– Ванна подождет.
– Решительно возразила она.
– Зайди в комнату.

– Но, детка...

– Зайди в комнату.
– Настойчиво повторила она.
– Зайди и сядь напротив.

– А ты и в самом деле нездорова.
– Уступая жене он пристроился на краешке стула.
– Вид у тебя изможденный, что случилось?

– Стас, в апреле месяце мы с тобой ездили в Княжеск, ты помнишь?

– А как же не помнить?
– Вытаскивая сигареты удивился он.
– Конечно помню.

– Зачем мы туда ездили?

– Что за глупый вопрос? Мы ездили на день рождение моего товарища Юрия Матвеевича Топоркова, но почему ты об этом спрашиваешь?

– Соизволь отвечать, а не спрашивать.
– Властно оборвала она его. Кто он такой?

– Фотограф и прекрасный семьянин.
– Пожал плечами Станислав.
– В этом ты сама имела возможность убедиться. Но что все это значит? Что означает твой допрос?

– А ты ещё не понял?
– Тяжело и пытливо посмотрела она на него.

– Нет. И играть с тобой в гадалки я не намерен.
– Сухо ответил он и резко вскочил со стула.
– Если у тебя головная боль, то не перекладывай её на другого. Если сформулируешь свою мысль, то неприменно дай мне знать, а пока...

– Не торопись, Станислав.
– Скривилась она в жутковатой улыбке. Мысль я сформулировала давно и давно хотела тебя спросить, как обстоят наши финансовые дела?

– Ах, ты об этом.
– Облегченно вздохнул и воодушивился Станислав.
– За это даже не беспокойся. Все идет чудненько! В моих руках денежная мельница твоего родителя начинает набирать обороты. Подожди ещё с годик, Алена, мы с тобой будем купаться в деньгах. Несколько лет напряженной работы и можно будет навечно расстаться с этой страной Дураков. Обещаю тебе, что пятый год второго тысячелетия ты встретишь в собственной вилле на живописном береге Средиземного моря.

– Если только я доживу до твоего пятого года.
– Улыбнувшись одними губами она обожгла его ледяными зрачками черных глаз.
– Если только доживу, а?

– Алена, ну что ты такое плетешь.
– Укоризненно качнул он головой. Что за дурные мысли? Конечно, за здоровьем надо следить, но нельзя же так...

– На здоровье я не жалуюсь, здоровье у меня отменное. Тебя я Стасик боюсь, тебя и твою волчью натуру.

– Ну, знаешь ли... Всему бывает предел. Это уже оскорбление! Я могу и обидеться. Это просто подло, оскорблять человека огульно.

– Так ведь не огульно, Стасик, а обоснованно, опираясь на факты.

– И что же я тебе сделал плохого? Почему ты меня боишься?

– Да потому, что ты можешь меня убить.

– Да ты рехнулась, подруга! Тебе и в самом деле нужна медицинская помощь...

– Тебе ничего не стоит меня убить, как ты убил моего отца, нотариуса Свиньева, вместе с его охранником и какого - то Костенко из Питера. Теперь я склонна думать, что и к скоропостижной кончине матери ты тоже приложил руку. Не правда ли? Утром я оставила её цветущей и веселой, а в обед она скончалось. Странно, да?

Ты убил четверых и при этом ещё двоих подставил. По твоей милости, ни в чем не повинные, старик и женщина томятся в СИЗО и ждут приговора, который судя по всему, мягким не будет. Подонок ты, Синельников.

– Я вызываю психбригаду.
– Побледнев он кинулся к телефону.

– Не успеешь, Стасик.
– Одним движением она выхватила пистолет и направила его на мужа.
– Ты снимешь трубку, но набрать номер уже не успеешь, твои гнилые мозги вместе с поганой душонкой вылетят из твоей вонючей задницы.

– Что ты делаешь, Алена?
– Побелевшими губами беззвучно прошептал Стас.
– Не делай этого, не надо. Тебе на меня наговорили. Подумай, как я мог убить твоего отца, милейшего человека. Ты только вспомни, когда он болел я покупал ему лекарства, а помнишь, мы играли с ним в шахматы?
– Как ты могла такое обо мне подумать?Завороженно глядя в глаза он начал к ней приближаться.
– Спокойно, Алена, все будет хорошо, все у нас с тобой будет замечательно...

– Стоять и не двигаться!
– Сбросив оцепенение крикнула она, когда их разделяло не больше трех метров.
– Еще один шаг и я стреляю. Ты меня прекрасно знаешь и знаешь то, что я всегда выполняю обещанное. Не советую тебе затевать со мною игру, все равно проиграешь. Впрочем, так или иначе, а все равно я тебя уничтожу. Но от тебя зависит когда это произойдет, то ли после суда, где тебе вынесут официальный приговор, то ли прямо сейчас. Я бы с удовольствием это сделала ещё пять минут назад, когда ты только пришел, но меня сдерживает только то, что ты не сможешь во всем признаться и тень подозрения останется на мне.

– Елена, кто тебе сказал подобную глупость?
– Попытался он взять себя в руки.Это же чистой воды бред и вымысел. Назови мне его имя и будь уверена, я подам на этого негодяя в суд! Кто он такой?

– Не волнуйся, Стасик, он такой же негодяй как и ты. Его зовут Юрий Матвеевич Топорков. Что ты на это скажешь?

– Чушь, я в это не верю.
– Облегченно вздохнул Синельников.
– Ты просто больна. Не мог Матвеич выдать такой абсурд.

– Тебе в этом ещё предстоит убедиться.

– С удовольствием, а пока отдай мне пистолет.
– Решительно и твердо он протянул руку.
– Лена, это не игрушка, он стреляет...