Гончаров и империя негодяев (Часть 2)

– Мне нужен Николай Федорович Хромчено.
– Любезно доложил я.

– Так он на работе.
– Почему - то обиженно ответила она.

– Вот незадача, а как мне его найти?

– Его мастерская в ста метрах отсюда. Прямо у магазина "Океан". А вы кто такой?

– Его коллега ответил я сбегая по ступенькам.

У магазина "Океан" я обнаружил только одну мастерскую с вывеской "Секундомер" из чего я заключил, что Николай Федорович мастер по ремонту часов.

В небольшом алюминевом модуле не было ни единого посетителя, что меня несказанно огорчило. Над стеклянными столами, не обращая на меня внимания, склонившись корпели два здоровенных мужика и это обстоятельтво ввергло меня в полное уныние. В случае чего, я и с одним бы не справился, а тут пара бугаев. Однако делать нечего, уж коли замахнулся так бей.

– Добрый день.
– Откашлявшись поздоровался я.
– Могу я видеть Николая Хромченко.

– Можете.
– Не отрываясь от стола.
– Нехотя отозвался мужик сидящий справа.
– Какой у вас ко мне вопрос?

– Мне бы хотелось поговорить с вами наедине.
– Подходя к стойке заявил я.

– А у меня от напарника тайн нет.
– Отрываясь от работы он откинулся на высокую спинку чудного кресла.
– Так что не стесняйтесь. Говорите что у вас там.

– Вам имя Яремчак что - нибудь говорит?
– Наблюдая за его реакцией спросил я.

– Гена, он спрашивает знаем ли мы Татьяну Александровну!
– Воскликнул он и с иронией посмотрел на меня.
– Дурацкий вопрос, конечно знаем. Что дальше?

– Почему вы во время не вернули деньги взятые у неё под проценты?

– А тебе - то что до этого?
– Враждебно сверкнул он черными зрачками.
– Какое твое собачье дело? Дергай отсюда, мужик.

– Как хотите, я сейчас уйду, но через десять минут за вами прибудет "воронок".

– С какой стати? Чего это ты нам грозишь?

– Я вам вовсе не угрожаю, просто довожу до вашего сведения.
– кивнув я взялся за дверную ручку.
– До скорой встречи, Николай Хромченко.

– Подожди мужик, я ничего не понимаю. Какой "воронок"? Объясни толком. Почему он должен за нами приехать?

– Потому что вы не желая возвращать долг убили Татьяну Александровну.

На улице просигналила машина, негромко переговариваясь прошли две женщины, где - то заверещал ребенок. В воцарившейся тишине было отчетливо слышно как тикает десяток отремонтированных часов.

– Подойди ко мне, мужик.
– Тихо попросил Хромченко.

Нащупав в кармане пистолет я приблизился к стеклянному столику.

– Посмотри.
– Оттолкнувшись от стойки он откатился вглубь мастерской и я застыл пораженный увиденным. В кресле каталке сидело половина человека, его голова, туловище и руки. Обе ноги, ампутированные под самым животом, отсутствовали.
– Генке повезло больше, одна ходуля у него осталась. Усмехнулся он заметив мою реакцию.
– Крутые из нас мокрушники, не правда ли?

– Извините.
– Невольно покраснел я.

– Ладно, Бог с ним. Что случилось с Татьяной Александровной?

– Ее убили.
– Опускаясь на стул автоматически ответил я.

– Как и когда?
– Без лишних эмоций, просто спросил он.

– Застрелили в собственной квартире в воскресенье.

– Значит уже похоронили. Жалко, она нам здорово помогла. Мы с Генкой уже начали побираться на рынке. У меня там была часовая будка. Так, одно название. Дворовый сортир лучше выглядит. Ни света, ни тепла, ни оборудования, а отсюда и ноль клиентов. Раз в неделю какой нибудь дурак притащит старый будильник, вот тебе и вся выручка. В общем пропадали мы как шведы под Полтавой. И тут сам Бог столкнул нас с Татьяной. Она возле нашей будки каблук поломала. А до сапожника ковылять, да ковылять. Свистнул я ей и говорю, мол, давай дамочка свою туфлю, поможем мы твоему горю. Она обрадовалась, запрыгнула в наш шалаш и увидела чем мы занимаемся. Пока Генка ремонтировал её туфель она предложила мне открыть дело на широкую ногу и при этом обещала помощь. Мы с Генкой весь вечер думали, а на следующий день приехали к ней в магазин. Составили договор и уже через три дня она нам купила этот павильон со всеми потрохами, инструментом и оборудованием.

Однако дела пошли не так хорошо как мы расчитывали. Задушили сумасшедшие налоги. Хотя нас как инвалидов и участников Афганской войны должны были от них освободить. Но пока Таня им это доказала пришло время отдавать ей долг, а отдаватьто было нечем. Она вошла в наше положение и предложила полугодовую отсрочку. Мы состряпали новый договор и по нему должны теперь отдать деньги первого апреля.

– Почему же вы не уничтожили старый?
– Протягивая ему копию резонно спросил я.

– Потому что он был составлен как дополнение к первому.

– Покажите ка мне это самое дополнение, - попросил я Хромченко и пояснил.
– Мне очень жаль. но в бумагах Татьяны оно почему - то отсутствует.

– Наверное плохо искали.
– Подкатываясь к сейфу предположил он.
– У меня так все на месте. Я даже снял с него пару копий. Вот взгляните. Протянул он мне листок и тревожно ожидая моей реакции закурил.

– Здесь глядеть я ничего не буду, позвольте мне взять его с собой.

– Да, но сначала представьтесь. С кем я разговариваю?

– Гончаров Константин Иванович. Меня наняла мать погибшей Татьяны. Протягивая ему визитку представился я.
– Мужики, извините, что мне пришлось вас побеспокоить. Думаю все будет нормально и это недоразумение скоро уладится. До свидание.

По дороге я размножил копию, а потом заехал в больницу, где узнал, что кризис миновал и дней через десять Жанка сможет дышать полной грудью. Зато в самом себе я обнаружил некоторые признаки недомогания. То ли сказались последние дни проведенные в колоссальном напряжении, то ли я просто простудился. Отложив визит к Яремчак назавтра я приехал домой и проглотив две таблетки аспирина позвонил к ней на работу.

– Светлана Васильевна, - без лишних слов перешел я к делу, - ничего утешительного я вам сообщить не могу. Я нашел должника, но он представил мне дополнение к договору, по которому срок оплаты перенесен на первое апреля.

– Где это дополнение?
– Отрывисто спросила она.

– Копия у меня на руках и я удивляюсь, почему такого же документа нет в бумагах Татьяны. Может беть вы не достаточно хорошо проверили?

– Проверила я хорошо, все таки тридцать лет работы ревизором КРУ меня чему - то научили. Приезжайте, на месте разберемся.