Гончаров и новогоднее приключение

– Повторяю в пятый раз, мне эти псы нужны. Они очень опасны.

– И я тебе в пятый раз говорю - они больше не кусаются, совсем ты, Медов, тупой.

– Что? Я не понял. Как расценивать ваши слова?

– В прямом смысле. Ты их больше никогда не увидишь.

– Где гарантии?

– Не успели они их дать, Медов, - криво усмехнулся я.
– А времени ждать у меня не было. Так что спи спокойно. Я не спрашиваю, успел ли гарантировать свое молчание Евгеша со товарищами, но думаю, что они тоже не подведут.

– Да, они велели передавать вам привет, а на радостях запалили большой пионерский костер. Ну что ж, тогда я пойду, а телефон этот необходимо уничтожить.

– Да, не сочти за труд, прихвати с собой, и с наступающим тебя.

– Вас также, если что - звоните и приезжайте.

– Обязательно, - пообещал я, заранее проклиная тот день, когда я к нему вновь обращусь.

Отключив телефон и строго-настрого приказав Милке полтора часа меня не будить ни под каким предлогом, я наконец-то забылся блаженным сном.

* * *

В одиннадцать часов чисто выбритый и необыкновенно импозантный я с папкой под мышкой входил в редакцию газеты "Фортуна". Как мне помнится, последний и единственный раз я здесь был позавчера. Срок совсем недолгий, но боже мой, какие разительные перемены произошли здесь за время моего отсутствия. Я не верил своим глазам. Куда подевалась извечная редакционная неразбериха и кажущийся беспорядок? Куда исчезли груды бумаги, заляпанные чаем и пирожками? Наконец, где интимное шушуканье молодых корреспонденточек? Ничего похожего я не увидел.

За тремя компьютерами чинно сидели три знакомые мне девицы, и на экранах их мониторов не прыгали дурацкие чудовища, а ровненькими столбиками струились набираемые тексты. Все смешалось в доме Носова. Вспоминая подслушанное мною заявление госпожи Носовой, нетрудно было догадаться, кто здесь начинает править бал.

– Доброе утро, Красные Шапочки, - располагающе улыбнулся я.

– Здравствуйте, - вежливо ответили три весталки, тут же вновь погружаясь в работу.

У меня создалось впечатление, что я попал в японский офис, где царят организованность и прилежание.

– Вот, девочки, подшивку вам принес, извините, что задержал.

– Положите на стол возле телефона, - голосом монашки ответила самая темпераментная.

– Да что с вами случилось, девули?
– не выдержав, спросил я.

– Ничего не случилось, - ответила Ольга, украдкой показывая на угловую дверь начальника.
– Сидим и работаем, почему это вас удивляет?

– Ольга!
– непонятно откуда проквакал динамик.
– Пригласи Константина Ивановича ко мне и подай нам чай.

– Вас просят.
– Скорчив рожицу в сторону двери, Ольга бесстрастным голосом перевела: - Константин Иванович, Людмила Владимировна просит вас зайти в кабинет.

Пожав плечами, я открыл дверь и вошел. Если эту клетушку называют кабинетом, то я генеральный прокурор СССР. Однако несмотря на свой мизерный оплот власти, госпожа Носова держалась со спокойным достоинством хозяина солидного предприятия.

– Вы к нам по делу?
– спросила она значимо, словно и не было нашего утреннею разговора.
– Если да, то позвольте спросить - по какому?

– Какие уж там дела, - забавляясь ее самолюбованием, ответил я.
– Так, пустячки, подшивку занес. А вот у вас, я вижу, дела намечаются серьезные.

– Ну, пока об этом говорить рано, однако...

– Не скромничайте, - продолжал резвиться я.
– Птицу по полету видать. Давно вам нужно было брать бразды правления в свои руки. Совсем другой коленкор получается. Иная организация труда - иные результаты. Наверное, теперь я вам уже без надобности?

– Нет, что вы, продолжайте заниматься тем же делом. Это просто необходимо.

– Так ли уж необходимо?

– Конечно, я во что бы то ни стало хочу отыскать мужа.

– Мне кажется, что и без него вы отлично справляетесь.

– Да, но это только на трудовом фронте, что же касается личного, то...

– ...вы и там прекрасно обходитесь услугами Павлуши-Надеру Уши.

– Что... Как... Он вам... О боже!

Личико ее стало белее снега, и я всерьез испугался: не грохнется ли она в обморок?

Теперь я был почти уверен, что мои подозрения о ее причастности к исчезновению мужа беспочвенны и смехотворны. Да, она хотела найти своего мужа, но лучше его труп. Это бы раз и навсегда развязало ей руки, и она становилась узаконенной полновластной хозяйкой не только "Фортуны", но и юного Павлушиного тела. Пока же все упиралось в задокументированное юридическое признание смерти мужа. Будь она сама причастна к его смерти его розыск она бы не санкционировала. Не настолько она рисковая и прагматичная баба, чтобы, отважившись на такой вариант, сыграть с тюрягой ва-банк.

– Все путем, Милочка.
– Придерживая ее трясущуюся голову, я влил ей с полстакана воды.
– Не волнуйтесь, все нормально, и Павлуша мне ничего не сообщал. Просто после вашего утреннего звонка уже через десять минут я стоял у вас под дверью. Не потому, что люблю подглядывать в щелочку, а исключительно затем, чтобы проверить свои подозрения. Успокойтесь, слава богу, они не оправдались.

– Да как же вы могли, это непорядочно!

– А порядочно жить с сынишкой своей подруги, который младше вас вдвое?

– Нет, я не о том.
– Обиженно всхлипывая, она отстранила мою руку. Непорядочно было так скверно обо мне думать.

– Прошу прощения, я при первом же случае извинюсь перед вами всерьез, подмигивая, схамил я, - если, конечно, вы мои извинения примете.

– Ладно, забудем. У нас есть какие-нибудь серьезные шансы отыскать Виктора?

– Признаюсь, сейчас у меня осталась только одна версия. Сегодня я собираюсь ее отработать, не знаю, правда, какие она принесет результаты. Кстати, для этого мне потребуется женщина или даже две женщины. Вы не против, если я попрошу и вас поучаствовать?

– А это опасно?
– распахнув раскосо-синие, заранее согласные глаза, на всякий случай спросила она.

– А как же, но вы не волнуйтесь, я дам вам автомат и бронежилет.

– Ну, тогда я согласна, - рассмеялась Носова, и я подумал, что ей совсем эта фамилия не подходит.

– А как на предмет подружки?
– усилил я натиск.

– Их у меня море, вы только объясните характер и цель поездки.

– Цель - поиски вашего мужа. Извините за прямоту, а если мы отыщем его в неживом состоянии - то как?