Гондурас

– А та бо не байт?
– поинтересовался Саня.

– Ты строишь дом?
– поинтересовался Саня.

– Кэн!
– утвердительно кивнул Атеф.

– Да!
– утвердительно кивнул Атеф.

– А та ро це лик нот ха ти ха ше ли? Метр аль метр! Орез Ша хор!
– втюхивал, как мог, Санёк свою дорогую обузу.

– Хочешь, мою плиту купить? Метр на метр! Орез Ша хор!
– втюхивал, как мог, Санёк свою дорогую обузу.

– Они лё ехоль! Они квар ка ни ти ха ти ха шель Лёха.
– кинул заговорщецкий взгляд Атеф на кивающего Лёху.
– зэ квар ё тер ми дай ка вед, а валь ани эаре ле ха ма ком тов. А ко тэ Та ха на Мер ка зит еш ар бэ ана шим. Шам тем кор я кар вы ма хэр. Аль тидаг.

– Я не могу! Я уже купил Лёхину плату.
– кинул заговорщицкий взгляд Атеф на кивающего Лёху.
– Слишком тяжело их тащить, но я покажу тебе хорошее место. Возле центральной автобусной станции. Ты там продашь быстро и выгодно. Не дрефь!

Подхватил тему Атеф. Самир рядом с ними то и дело вспрыскивал безудержными спазмами веселья. Зрители на стульях вслушивались в диалог молодых балагуров и не верили своим ушам. Они так прониклись искренней доверчивости Санька, что все рабочие кухонных подмостков получили чаевые от благодарных зрителей, а Санёк получил больше всех, чему в купе с полученной зарплатой был безмерно рад.

ЭПИЛОГ

Арабов снова закрыли и опять надолго. Саня вскоре уволился, сославшись на наклюнувшийся фарт в коммерческой сфере и Лёха работал с новым подмастерьем из Питера.

– Максимилиан Оливерович Буклей!
– представился парень.

– Алексис Янович Розенблюм!
– протянул руку Лёха и ребята сработались.

Внешне он был невероятно похож на моложавого Ярмольника. Со стороны было забавно наблюдать, как Макс общался с Виктором, как будто Ярмольник с Бельмондо репетируют сцену в совместном фильме.

Как то весной Лёха отправился на рынок. Хотя бродить в шумной толкотне и искать среди одинаковых фруктов и овощей лучшие, парень не любил и делал это, когда Лёля затевала в квартире генеральную уборку. В этот период даже одноглазая кошка с параноидальным домоседством сваливала из дома. Набрав в обе руки продуктов, парень вдруг вспомнил, что Елена Малышева посоветовала его жене пить чай с мятой, о чём ему было напомнено перед уходом и молодой человек подошёл к ближайшему лавочнику узнать, где продается душистая трава.

– Ата ца рих ле ха пес Гондурас.
– и торговец указал на противоположную сторону рынка.

– Тебе нужен Гондурас.
– и торговец указал на противоположную сторону рынка.

Среди множества лавочников и покупателей Лёха разглядел знакомого Санька весело и уверенно зазывающего народ из будки с прилавком зелени.

– Ла ма а та ко рэ ло Гондурас?
– поинтересовался Лёха.

– Почему ты называешь его Гондурас?
– поинтересовался Лёха.

– А ни ло ё деа. Улай ху а са шам си юр? Улай а вад? А валь ку лям ко рим ло Гондурас.- Развел руками продавец.

– Я не знаю. Может он там служил? Может работал? Но все зовут его Гондурас.- Развёл руками продавец.

Слухи есть слухи. Шхунат Эзра древний район Тель-Авива бережно хранит городские легенды. Лёха, как ледокол, начал протискиваться с ворохом пакетов к старому знакомому через броуновское движение людского потока.

– Ха меш бэ эс эр - задорно выкрикивал Санёк.
– Ло ов рим. Ба им, ко ним, ни ша рим ме ру цим! И ху дим!
– Орал во все горло розовощёкий торговец.

– Пять за десять - задорно выкрикивал Санёк.
– Не проходим. Подходим, покупаем, все довольны! Евреееииии!!!

– Орал во все горло розовощекий торговец.

Он держался уверенно, отвечал людям бойко и с ловкостью жонглера отправлял купленные пучки наны в пакеты. Прокручивал, обвязывал, принимал деньги, протягивал кулёк покупателю. Ловко выходило у Сашки крутиться в коммерции. Зеленая мята аккуратно разложена на прилавке и сбрызнута водой. Аппетитный запах травы распространял ауру свежести вокруг Санька. Под прилавком, аккуратными неровными линиями, было любовно выведено, пять равно десять, и подрисован, видимо, пучок наны, больше похожий на канаплю.

– О, Лёха, а хи. Ма шлом ха?- закричал радостно Санёк заметив прежнего наставника.
– Шмуэль, это друг мой, ха вер ше ли!

– О, Лёха, братишка. Как дела?- закричал радостно Санёк заметив прежнего наставника.
– Шмуэль, это друг мой, друг мой!

Поставил он в известность какого то своего знакомого торговца на другом краю торговых рядов. С того конца неслось приветственное улюлюканье, подхватываемое десятком горластых мужчин и женщин за прилавками.

– Привет, Санёк! Как дела?
– приветственно улыбался Лёха.

В Сашкиной позе и выражении лица Лёха прочел независимость и какую то даже статность. Было ясно, что это уже совсем не тот доверчивый и нескладный парнишка, а опытный торгаш, чувствующий клиента. Тем более, что у Санька наконец то начали пробиваться усы.

К Саньку подошла глазастая кубышка с огромными густонакрашенными стаканами вместо глаз и чарджоускими дынями вместо груди. Она лаского смотрела своим пухлым лицом на юного зазывалу, складывая губные подушечки уточкой.

– Жена моя! Мирьям!
– Представил Сашка девушку - Дочка хозяина! Теперь у меня особое доверие!
– Санек любовно погладил мягкие ростки на прилавке.

– Ша лом.
– поздоровалась глазастая сувгания писклявым голоском, прихватив супруга под руку.

– Ха вер ше ли Лёха!
– добродушно улыбался Санёк - Ро це ли кнот нана! Кама ата ро це? Вообще не дорого! Бери пять пучков за десять шекелей. Мив ца!

– Друг мой Лёха!
– добродушно улыбался Санёк - Хочет купить мяту! Сколько ты хочешь? Вообще не дорого! Бери пять пучков за десять шекелей. Скидка!

– Не - запротестовал Лёха - Зачем мне такая охапка? Они огромные. Мне бы немного для супруги в чай…

Продираясь сквозь толпу равнодушных людей Лёха думал:

– Зачем он купил пять пучков мяты? Что он будет делать с таким количеством зелени? А гланое! Как Саньку удалось развести его, Лёху, на эту безумную покупку?

Ручки пластиковых пакетов врезались в мясо пальцев. Где то на плече телепался и трепался безразмерный мятный и мятый гербарий. Веник безумно раздражал, мешал и хлестал злобных прохожих по ушам. Наконец, Лёха выскочил из людского месева и кинулся к подошедшему автобусу.

Вдоль автобусного борта простиралась реклама. На постере усатый военный, похожий на латино американского диктатора, улыбаясь, беспечно демонстрировал бокал с пивом на фоне мулаток под тропическими пальмами, виллы на бело-песчаном пляже с лазурным морем и двумя латинскими буквами Джей. и Оу. перед открытой дверью автобуса и дальше ступенька вела внутрь салона.

– Неужели они рекламируют курорты Гондураса?
– подумал Лёха в поисках денег в карманах, но денег не было. Последняя потраченная десятка свисала обведшими ошмётками с края пакета. Двери автобуса закрылись и Лёха прочёл перед собой "Голдстар. Мила Шель Гевер!"