Гонка к Источнику

— Отрадно слышать. В любом случае, это наш лучший шанс.

Раласс был непоколебим. Он даже стал выше, широкоплечее, и светился уверенностью, что твоя звезда. Шорл подумал, что выпусти он в обер-полковника очередь из ШВР, и пули отлетят он него, как от супермена, но проверять свою догадку на деле, конечно, не стал… Заместо этого, он безнадёжно опустил голову, и несильно пнул чёрный угловатый камушек. Всё пропало. Азъер мог храбриться сколько угодно, но шансы найти «замочную скважину» за отведённое время слишком сильно походили на ноль… Если каперанг знал о Древних хоть что-то, так что то, что они не искали простых путей. И раз они создали ключи, то замок от них должен располагаться в таком месте, где нормальный человек и в жизни не подумает посмотреть.

А с другой стороны… Отказался ль бы капитан от полёта, если бы знал априори? Если бы знал, что летит на девяносто-девяти-процентную смерть? А шиш вам. Ни хрена бы он не отказался. «Это наш лучший шанс.» — повторил он слова Раласса, и враз успокоился. Обер-полковник, век бы его не видеть, был как всегда прав.

Пущенный каперангом капмушек отскочил пару раз от земли, и звонко чиркнул о борт самолёта.

— Дверь поцарапаете. — с иронией хмыкнул Азъер, и развернулся к остальным, чтобы раздать указания.

— Дверь, вы сказали? — тупо спросил каперанг, застывши. Дверь… Это слово было нередким, Шорл слышал его много раз, но какой-то из этих разов был особенным, выделяющимся из серой массы всех прочих… Лийер это знал, но не мог припомнить конкретного случая. Образы, лица, и обрывки фраз замелькали в его уме с головокружительной быстротой, и безрезультатно. Нужный кадр ускальзывал, как сырое мыло из рук.

— Да? — полуспросил, полуответил Раласс, снова уставившись на Шорла, но тот не реагировал, глядя в одну точку — Что с вами, капитан?

Слайдшоу образов остановилось на искомом кадре абсолютно внезапно, как табло однорукого бандита останавливается на трёх семёрках. «Всё сходится…» — ожила в Шорле робкая, но неуклонно растущая надежда — «Чёрт вас дери, всё сходится!»

— Капитан! — снова окликнул его Сабирь.

— Дверь… — повторил Лийер, подняв на обер-полковника пылающие торжеством глаза — Ведь стоунхедж, это тоже своего рода дверь, да?

— Ну! — нетерпеливо подтвердил Раласс — Вы что-то знаете? Говорите!

Капитан загадочно улыбнулся, и закрыл глаза, концентрируясь на единственной мысли. Достаточно лишь сильно захотеть… И перед тобой откроется… Любая… Дверь… Так сказала чокнутая улс-артальская ведьма, когда Шорл и Ай гуляли по городу. Ну и что, что ведьм не бывает? Ну и что, что не бывает предсказаний?! Шорл всё равно хотел. Всей душой хотел. Так сильно, как только мог — и даже сильнее. Его не волновало, что на него смотрят — с непониманием, с насмешкой, с надежной… С брезгливым состраданием. Неважно. Он спасал мир.

Сначала не получалось. Лийер просто стоял с закрытыми глазами, и пытался сотворить чудо. Он не знал, как. Он не знал где, куда, и с какой стороны. Он просто стоял на каменистом плато, и концентрировал всё своё существование в одном простом слове: впустите! Может это было глупостью, бредом, но капитан представлял свою мысль как маленький светящийся шарик, который непрерывно уплотнялся, сжимаясь в точку… Стереотип, взятый из какого-то фильма — Шорл не помнил, какого — но разве то причина, что бы не попробовать?

Ветерок трепал его волосы, позади гудела «Лаоза», а сверху доносился хищный орлиный клич. Плотоядная птица кружила над древним монументом, широко расправив почти что прямоугольные крылья и красивый белопёрый хвост. Примерно так же, но многим выше, над планетой парили и боевые машины Идгу… Стоп! Какой ещё хвост, какие крылья?! Глаза капитана были плотно закрыты!

Запрос на нейроконтакт получен, производится сканирование таламуса… Сканирование завершено, нейроконтакт установлен. Совместимость: 100 %… Каперанга потянуло вздрогнуть, но вздрагивать оказалось нечем — своего тела он больше не чувствовал. У него больше не было тела. Пользователь не идентифицирован… Создание новой учётной записи… Анализ ДНК завершён. Биологический вид не идентифицирован… Шорл повторил попытку вырваться, но опять безуспешно. Некая сила удерживала его в глухой чёрной пропасти, где не было вкуса, зрения, слуха, не говоря уж о прочих осязаниях. Были только мысли — свои, и чьи-то ещё. Ограниченный доступ разрешён. Добро пожаловать в информационную систему контрольного центра «Хенеза». Идентификатор удалённого терминала: 12-88-0-9-1. Прекратив рыпаться, каперанг теперь просто смотрел. Точнее, внимал. Для того чтобы смотреть, у него банально не хватало глаз. Учётная запись создана. Ваш идентификационный номер: 473918910976-Б… В этот раз, он попытался вставить и своё собственное словечко. Откройте ворота! Откройте! И к удивлению каперанга, система информации истолковала его желание корректно. Невозможно открыть центральные ворота объекта. Требуется подтверждение административных прав. Активация модуля авторизации… Выберите тип интерфейса…

Перед Лийером раскрылось то, что можно было с натяжкой назвать «меню», и хотя Шорл его «не видел», смысл представленных вариантов был понятен, как таблица умножения. Визуальный интерфейс, или нейро интерфейс. Шорл выбрал волевым усилием первое, и иллюзорный мир тотчас же прекратил своё существование, уступив место настоящему. Вся полнота пяти чувств обрушилась на Лийера как мешок с цементом. Сердце билось пулемётом, а подкладка бронекостюма неприятно липла ко взмокшей спине. Капитан сделал два шажка в сторону, восстанавливая ориентацию, и осмотрелся. На лицах друзей, обступивших его плотным кольцом, читалось полное непонимание, готовое вот-вот превратиться в тревогу… Сколько же прошло времени?

— Приветствую и вас, жамые господа! — послышался со спины хриплый мужской голос. Голос звучал очень странно, как будто говоривший находился в неописуемой дали, хотя слышимость была прекрасная… Одним словом — странно.

Девять голов единодушно обернулись на звук, а следом за ними, повернулись и руки со взведённым оружием. Капитан победно улыбнулся, и повторил движение товарищей последним. Поздоровавшийся с ними человек сидел на раскладном деревянном стульчике в пяти метрах от самолёта, и задрав ногу на ногу, беззаботно покуривал толстую сигару, подслеповато щурясь сквозь дым. Его одежда была длинной, неудобной, но безусловно богатой: на синей блестящей ткани было столько золотых завитушек, что сама ткань просвечивала только на животе, и немного ещё — на плечах. Человек был лыс, но это компенсировалось короткой ухоженной бородой, и чёрными, как смоль, бровями. Серые глаза смотрели на искателей приключений со стариковским спокойствием, хотя человек был в самом расцвете сил…

— Кто вы? — задал Азъер самый очевидный вопрос, и сделал два шага навстречу неизвестному.

— Я? — задумался человек — Ну как же? Сами позвали… Впрочем, меня позвали не вы.

— Это пользовательский интерфейс модуля авторизации. — подсказал капитан Ралассу, улыбаясь. Интерфейс недовольно хмыкнул:

— Фу, как невежливо. Вы ещё назовите меня программой, или, ещё лучше, приложением … — издевательски выделил он последнее слово — Нет уж, давайте без пошлостей. Моё имя Страж. Я сторожу ворота.

— Эти? — обер-полковник показал обеими руками вокруг себя.

— А вы видите здесь другие? — улыбнулся куритель, и выдохнул через нос.

— Резонно… — признал Раласс — И как давно вы их сторожите?

— Ну лет так тысяч девять… С половиной. — Страж встал, и шагнул к Сабирю. Под его ногами не шелохнулось ни камушка. — Я сторожу их с момента постройки. А почему вы спрашиваете, уважаемый?

— Просто думаю… Как это вас раньше никто не видел?

— Ваша информация неверна… — протянул лысый — Меня видели миллиарды… Но это было давно… В вашем понимании.

— Как давно?

— До сегодняшнего дня? Дайте вспомню… Восемь тысяч триста тридцать девять лет тому обратно. И ещё сколько-то там месяцев, дней, и агтэз… Вам это так интересно? — вздохнул Страж, и вынув сигару изо рта, взглянул на небо.

— Почему вы сразу к нам не вышли? — последовал следующий вопрос обер-полковника. Сторож нехотя оторвал взгляд от проплывающего над головой облака, и возмущённо пожал плечами:

— А вы меня звали? — он встал вплотную к Азъеру — Нет, не звали… Так какой же резон мне к вам выходить? Ну, скажите?