Гонконг. Почти что пенсия

Мордоворот срывает с меня бейдж, забирает пропуск, шманает по карманам и вытаскивает какие-то ключи. Когда заканчивает, у меня наконец получается частично восстановить контроль над чужим непослушным телом.

Зачем же ты так напился, дорогой предшественник. До коматозного состояния.

Непосредственно удерживают двое. Напрягшись, сперва выпрямляю ноги — груз в их руках теряет вес — затем расслабляю.

Импровизированные конвоиры крякают, напрягают мышцы, чтоб удержать меня в вертикальном положении — и дружно выходят из равновесия.

Теперь бросить пальцы на запястье первого. Надавить на тыльную часть ладони, загибая кисть к локтю и заставляя разжать руку.

Есть. Дальше освободиться рывком против большого пальца.

Второй спохватывается на удивление быстро. В долгие фехтования, любые размены ударами и прочую акробатику ввязываться нельзя — не тот возраст, не тот организм. Не то состояние из-за выпитого, не тот противник.

Очень короткий шаг вперёд, благо, дистанция и так невелика. Короткое движение лбом вперёд — и мои очки весело звенят разбитыми стёклами по каменному полу, а второй секьюрити, как стоял, так и заваливается назад на прямых ногах.

Что-то ещё могу даже в этом теле, никак не молодом и не спортивном.

На моём лице успевает зажечься улыбка перед тем, как свет в глазах гаснет и звуки отключаются — за всеми сопровождающими не уследить, кто-то прикладывается по затылку сзади.

В бессознательном состоянии сгруппироваться не получается и я уже не чувствую, как вспахиваю землю щекой, словно комбайн на пашне.

* * *

На улице жуткий ливень, а я лежу на земле, моргаю глазами и всматриваюсь в огни небоскребов Гонконга. Странно, я думал тут везде асфальт, а лежу на голой земле.

Меня переполняет не самая уместная на первый взгляд эйфория: не всё конечно, радужно, но второй шанс на новую жизнь — это всегда второй шанс.

За битого дают двух небитых и своим гандикапом я намерен воспользоваться по полной, кажущаяся бесперспективность положения и возраста не в счёт.

* * *

ЗА НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ДО ЭТОГО

Гонконг, корпорация «Цяи групп»

Курилка цеха по производству палладия

8 августа, 14:37

— Дура, это Хироси, — бывший начальник производственного участка Линь Чун оперся локтем о перегородку, подкурил любимые «Нанкин» и выпустил сизый дым в лицо своего бывшего зама, коренастого толстяка Ян Цзиня по прозвищу Пончик.

Пончик никогда не курил, но имел годами сформированную привычку выходить на перекур с Чуном, замом которого вскоре стал. Раньше Цзинь делал вид, что дышать дымом премиального табака ему нравится, но теперь позволил себе закашляться и даже отмахнулся конвертом с изображением спутниковой тарелки. Чун в ответ удивленно изогнул бровь, но никак не прокомментировал, только лениво подумал: интересно, а где теперь его бывший зам будет покупать любимые пончики с заварным кремом? Вход в корпоративную столовую для него отныне закрыт раз и навсегда. Впрочем, как и оптовая цена на любимые «Нанкин» для самого Чуна.

— Дура, — неохотно согласился Пончик Цзинь, привычка во всем соглашаться с боссом у него все же осталась. — Ей ведь тоже вручили «письмо счастья», поздно дергаться.

— Поздно, — согласился Чун, щурясь и выпуская дым через нос. — В материковом Китае не ведают, что творят, когда разбрасываются такими ценными кадрами, как мы, Цзинь. Но ничего, через несколько месяцев они спохватятся и предложат нам новые условия, лучше предыдущих.

Цзинь промолчал, сделал вид, что засмотрелся пролетающим мимо голубем.

Два бывших высокопоставленных сотрудника корпорации «Цяи групп» обсуждали «неделю сокращений», что случилась после национализации крупного предприятия. Их внимание привлекла теперь уже бывшая начальница мастеров чистоты. Та решила, что сможет избежать участи других начальников, но по мнению Чуна и Цзиня, выбрала крайне неэффективную тактику. Самолично надела перчатки, взяла швабру и ведро, и зачем-то наполняла его из кулера, установленного в цеху для рабочих. Или она согласилась на предложение новых руководителей и осталась работать в корпорации на месте обслуги? Вряд ли… «Хироси», на самом деле звавшаяся Аими (просто никто не запоминал) переживала увольнение тяжелее всех, потому как только несколько дней назад получила долгожданное повышение. И снова работать уборщицей — да никогда! Чун, например, рассмеялся в лицо новому начальнику, когда тот предложил ему рабочую должность с окладом в десятки раз меньше, чем был у него до того.

Чун наблюдал за происходящим с интересом. Докурил сигарету, потянулся за новой и обнаружил, что в пачке ничего не осталось. Закончились. Недовольно сжал окурок и выбросил в урну.

— Эй… да ты! — окликнул он одного из работяг, вышедшего на перекур, не вспомнив его имя. — Закурить дай?

Тот остановился, еще вчера этот бедолага и думать не смел выходить в курилку, когда в ней были Чун и Цзин. А теперь работяга с ухмылкой достал из кармана спецовки пачку дешевых «Юси» в мягкой упаковке.

— Такие куришь? — с ухмылкой спросил он, опуская привычное «господин».

— Пойдет, — отмахнулся Чун, курить хотелось настолько, что мочи нет — нервы, будь они неладны. — Давай сюда!

Работяга пожал плечами и тотчас достал сигаретку, взявшись за фильтр масляными пальцами.

— Угощайся!

Чун брезгливо поморщился, но от сигареты не отказался. Все равно теперь некоторое время придется жить согласно достатку и от дорогого табаку предстоит отказываться.

Набрав воду, Аими тем временем решительно зашагала по лестнице на второй этаж, где располагался кабинет директора крупного производственного участка. Проход перегородила вертушка, отключенный пропуск у Аими предсказуемо не сработал, но начальница уборщиц под смешки Цзиня и Чана перелезла через турникет и нагло вломилась в кабинет…

— Думает это ее спасет, — презрительно заметил Чун, морщась от вкуса «Юси». — Пойдем, с приходом партии нам здесь больше нечего делать.

Докуривать «солому» он не стал. Выбросил в урну почти целую сигарету.

— Не ценят они таланты, Пончик, и за это очень скоро поплатятся, — бывший шеф смотрел задумчивым взглядом на цех огромного производственного участка корпорации «Цяи групп».

— Сам ты Пончик, — недовольно пробурчал под нос Цзинь. — Ты ступай, и я, пожалуй, тоже пойду…

— Куда? — удивился Чун, обычно Пончик предлагал подбросить его до дома, хотя жили они в разных частях города.

— Как и предложили, — Пончик отстраненно пожал плечами. — Работать наладчиком.

Чун аж закашлялся, не веря своим ушам. Менять должность с начальника на должность работяги и получать лишь сотую часть от своего прежнего заработка, он не хотел. По крайней мере пока… Глядя на дымящуюся в урне «Юси», невольно задумался о том, что возможно зря смеялся в лицо новому боссу.

В Гонконге наступили непростые времена