Горбуны2.Сны
Шрифт:
Если бы в этот момент пролетела надоедливая муха, от которой наш черт все время отмахивался, то эта мысль не посетила бы его голову и эта история могла сложиться совсем иначе… И Эдам Хейсонд никогда не стал бы нашим святым козлом! Но именно этим летом черт ждал у себя великих мыслей, как говорил его оракл, он готовился к великим мыслям и повесил на всех окнах москитные сетки, и никаких мух в его большом доме не было, и быть не могло! Черт ждал, что этим летом на него снизойдет вдохновение! И дождался! Оно снизошло!
Сначала черт понял, что надо возвращать детей, и никто не заберет его золото… И черт Слава даже подпрыгнул на месте… Детей решил все-таки возвращать! И это было важно… И
Пока работорговля была подписана на высшем уровне, черта Славу бы не тронули, но как только ее бы официально отменили, Славу с семьей казнили бы прилюдно. И чтобы жить дальше, за проданных им же детей надо было бороться, их надо было возвращать. И официально кого-то за себя сажать… И тут появился наш Эдам…
– Подождите-подождите! А сколько нам вернут детей, если мы посадим за работорговлю того, кто подписал декларацию рабства? Сколько-сколько? Серьезно!!! Ого! – Наш черт потер довольно руки… быстро посмотрел вокруг… и решил действовать…
Когда приехал Эдам и все ораклы подтвердили черту, что Эдам будет сидеть за всю работорговлю за последние сорок лет, черт даже не поверил своему счастью, даже схватился за сердце! Ведь если посадят Эдама, то детей вернут много. и черту платить меньше… И золото дадут легализовать… И опухоли можно не пить! И жить в богатстве, чести и уважении до конца дней! Одни плюсы!
После отмены рабства в России в 2004 году Деликаты возмущались: – И представляете, Путин подписал окончание работорговли… Представляете, какой кошмар!.. – Как только Деликаты поняли, что детей можно вернуть, а золото не возвращать, они сразу стали помогать полиции и черту Славе. Сразу стали всем полезны и стали детей после рабства реабилитировать…
И черти искали себе святого козла. И преступники искали себе козла, чтобы отсидел за их преступления… Потом вдруг оказалось, что то один и тот же козел… Эдам Хейсонд… и объединились тогда черти с преступниками сажать Эдама за них всех…
Часть 1. Осень 2004
Разговор отца с сыном
А в это время в поместье Спенсермэнов после поездки Келвина в Россию отец Келвина-Джоша ругал сына:
– У него рука не поднимется убить генеральского! Как же так! Так ты меня на весь мир опозорил!
– Ты же мне сам говорил, в чужой стране не убивать генеральских? Все сложно, и надо все подписать!
– И не дай Бог ты его убьешь! Не дай Бог!.. Да мне стыдно за тебя! Мне за тебя стыдно! Как это ты не хочешь генеральских выродков мочить? Как это ты сам разрешал себя подстрелить, чтобы не дай Бог не попасть в генеральского… Да мне за тебя уже черную метку поставили! Выродок ты, и мать тебя не от меня родила, а от того врача, с которым мне изменяла… Ну не мой ты! Не можешь ты быть моим… Как это мой? Ты проверь ДНК-тест, мой сын не может отказаться стрелять в генеральских… Только та девочка и может… Анна, по-моему! – и отец слег с холодным компрессом на лбу…
И своим потом отец говорил: – Его в перестрелки не берем! Он в генеральских даже не целится и стрелять в них отказывается…
А потом оправдывался:
–
Ну не может он генеральских убивать! Ну не может он! А друг его детства, единственный друг, генеральским оказался, полицейским… И не смог он убить его… взял и не мог… опустил пистолет… такой вот он у меня… За друзей…И снова сыну говорил: – Мы за порядок, мой мальчик… Лучше бы ты от того врача был… Хоть не так стыдно перед своими… Позор! Ты мой позор! Наградил Бог дурачком! Это про тебя, Келвин. Мне стыдно за тебя! Мне почему-то всегда за тебя стыдно! Ты ни в одного полицейского попасть не можешь, ты хоть в меня попадешь?.. Сам под пули поставляется! Чтобы ему бок подстрелили! Это надо же! На весь мир ты меня опозорил!..
Умный американец Мэтт
Летом в американский центр приехал новый американец Мэтт. Он вел тренинги, как эффективно проходить интервью, и мне показался очень харизматичным, раздал нам свои распечатки с основными правилами интервьюирования… С новым американцем мы провели три дня тренинга… Я в него, конечно, же тут же влюбилась, как и все девушки, кто его видел и сидел на тренинге… Мэтт был среднего роста, «бочковидного типа», с кругленьким животиком на ножках, темноволосый, коротко подстриженный, с ежиком, небольшой щетиной, с плоским круглым лицом, в очках в металлической оправе с минусом, примерно минус три… У него были выцветшие голубые глаза, курносый нос и средний рот, и он был очень умным… По крайней мере таким казался. Он сказал, что ему двадцать шесть.
В первый день он нам рассказывал правила прохождения интервью и говорил, что он получил все работы, на которых когда-либо подавал резюме. Много ли было у него в его годы работ? В тренинге участвовало не много человек – только семь… Мэтт был очень харизматичен, говорил эмоционально и воодушевляющее!
Мэтт говорил быстро. Нам, не носителям языка, все свои лекции он дал в распечатках, чтобы мы могли следить по тексту, переводить и подписывать сверху новые слова карандашиком.
Потом Мэтт нам дал домашнее задание – составить свое резюме, как будто мы ищем работу, описать свои сильные и слабые стороны.
Пока мы ждали в коридоре в первый день, мимо пробегал Саша-наркодилер, который был Машей Бонтюк, его тоже сделал «мальчиком» его профессор. Посмотрели на Мэтта и Сашу-Машу вдвоем… Маше Бонтюк, говорили, растворили «вешалку», чтобы ее плечи по ширине были как у Маши-Саши. «Он» учился на моем факультете информатики в параллельной группе, но после первого курса перевелся на эконом. Я знала лично и общалась и с Машей Бонтюк, и с ее мужским клоном…
Дома мы должны были написать свое резюме для приема на работу, принести ему и на следующий день пройти с ним собеседование, как с работодателем, рассказать о себе. Мы должны были пройти с ним интервью, описать свои сильные и слабые стороны. Надо было готовиться к его заковыристым вопросам. Мэтт так отличался от веселых и «глупеньких», на мой взгляд, наших летних американцев, которые уже уехали, был таким серьезным и умным… Он был в стиле топ менеджеров крупных фирм, как я тогда их себе представляла.
Мэтт спрашивал меня на интервью на следующий день: – Кем вы видите себя через пять лет?
– Ну, через пять лет я думаю закончить вуз. Надеюсь, и буду работать экономистом, я думаю… – До этого я вообще не задумывалась, где и кем я буду работать через пять лет.
– Какой ваш уровень владения языка? – спросил он у меня, к этому моменту я уже перепутала пару слов и еще несколько не знала.
– Upper-intermediate, выше среднего.
– Upper-intermediate? – он даже рассмеялся. – I think it’s intermediate1… – сказал он уверенно.