Гордость и профессионализм

Я улыбнулась и покачала головой, но все-таки решила ответить Эдварду:

– Все будет хорошо, надеюсь. Просто кое-что случилось с моей подругой, Роуз.

– Это твоя начальница в ресторане? Я не знал, что вы так близки.

– Да. Мы очень сблизились за последние несколько лет. – Интересно, он все-таки меня поцелует? А я хочу этого?

Конечно, хочу.

Я нервно улыбнулась Эдварду, выворачивая пальцы и переминаясь с ноги на ногу.

– Эй,– сказал он, подходя, – ты можешь рассказать мне все.– Я посмотрела в его зеленые глаза, полные надежды и такие искренние.

– Спасибо, Эдвард. – Он начал опускать голову, приближаясь к моим устам. Я чувствовала его теплые пальцы на своем подбородке. Что-то теплое, мягкое, легкое, по ощущениям, покрыло мои губы и украло мое дыхание.

Я закрыла глаза, отвечая на его поцелуй, который чувствовала даже пальцами ног. Наши языки медленно сплелись, и он тихо застонал. Эдвард отпустил мой подбородок. Теперь его руки перемещались по мне, мягко сжимая задницу, одновременно лаская спину и затылок. Дыхание участилось, сердце билось быстро и резко. Не было слов, чтобы описать, то, что я чувствовала. Все проблемы исчезли, даже страх пропал, что нас осудят, если застанут босса и его помощницу в кабинете в интимных позах. В этой вселенной остались мы вдвоем: я и Эдвард, разделяющие этот невероятный поцелуй.

Мои руки бродили по его спине, талии, бедрам… Идеально… Он подходит для меня идеально. А его объятия … словно теплый и уютный домик… Будто я никогда не понимала, насколько вокруг холодно и одиноко, пока не оказалась в этом тепле. Было так приятно находиться в его руках.

– Белла,– прошептал он. – Белла, я люблю целовать тебя, детка, – произносил он между поцелуями. Я улыбнулась ему в губы, целуя его каждый раз, когда он пытался заговорить снова.

– Тогда не останавливайся, – сказала я хрипло. Я словно дала ему зеленый свет своими словами: Эдвард схватил меня и посадил на свой стол, раздвигая мои колени и вставая между ними. Он ласкал пальцами линию скул, прежде чем жадно обрушиться на мои губы.

Внезапно мы оба услышали кашель прямо за закрытой дверью кабинета. Он отступил от меня сразу же, оставив сидеть на краю стола. Я была ошарашена и ошеломлена.

Это мог быть просто кто-то проходящий мимо… Ведь никто не стучал в дверь сейчас, но это, безусловно, вылило ведро воды на наше состояние. Я и понимала его и нет: быть пойманным за страстными поцелуями с собственной помощницей – конец карьеры адвоката и репутации бизнесмена, но и мне было больно, от его этой боли, и еще от нежелания быть пойманным. Вот логика! Я и не хочу, чтобы нас поймали … и хочу!

– Черт! Мы должны быть осторожнее, Белла, – сказал он напряженно.

– Что же, говори за себя, Эдвард. Я не сама сюда забралась, – сказала я, имея в виду не столько кабинет сколько стол.

– Извини, Белла. Я просто не хочу, чтобы о нас узнали вот так.

– Почему у меня ощущение, что ты не хочешь, чтобы о нас узнали, вообще?

– Это неправда … и, пожалуйста, здесь не время и не место для этого разговора, – сказал он уверенно.

– Отлично.– Да, я всегда была трусихой, и это все, что я могла сказать в данный момент.

Я спрыгнула и вышла из кабинета, чтобы вернуться на свое рабочее место.

В пять, я помахала на прощание Эдварду, не останавливаясь у его двери, и отправилась домой. Задача, которую я так боялась осуществить, должна была быть выполнена сегодня. Наконец оказавшись дома, я переоделась и включила радио. Мне нужно было позвонить Полу и сказать ему спасибо за цветы. С намеком на то, что никаких отношений между нами не предвидится.

Что я и сделала, но он не ответил. Я оставила ему голосовое сообщение, сказав спасибо за цветы, и попросила позвонить мне, когда получит сообщение. Стук в дверь застал меня, прежде чем я успела повесить трубку телефона, поэтому я быстро сказала до свидания и пошла взглянуть кто там.

На пороге стоял Эдварда, и столько эмоций обрушилось на меня сразу: радость, гордость (потому что он был так чертовски красив и стоял на моем пороге), желание, и все это вперемешку с неуверенностью. Его галстук был ослаблен, а волосы растрепаны, губы слегка приоткрыты, будто он собирался или сказать что-то, или поцеловать меня.

– Эдвард, – поздоровалась я.

– Можно войти? Думаю, нам нужно поговорить, – сказал он.

– Конечно. Спасибо, что зашел. – Я шагнула в сторону, позволяя ему войти и стараясь не нервничать. Почему, черт возьми, я нервничаю? Мы не должны ходить, вокруг друг друга, черт побери!

– Во-первых, иди сюда, – сказал он, хватая меня за талию и притягивая к себе. – А теперь мне нужно это.– Он поднял мой подбородок и наклонился, чтобы поцеловать.

– Вот. Мне нужно было это, – сказал он через продолжительное время и улыбнулся своей божественной улыбкой, а я почувствовала невероятное облегчение. – Ты должна прекратить убегать так, как ты это сделала сегодня.

– Думала, ты был зол на меня, – сказала я, глядя вниз.

– Нет, любимая, совсем нет. Только пытался придумать, как разобраться со всем этим. Я действительно забочусь о тебе, Белла. И не хочу видеть, как ты страдаешь.

Мы не говорили, что любим друг друга, с ночи субботы, когда занимались любовью, и я начала задумываться, действительно ли он это имел в виду. Думаю, это, но почему он больше не произносил слов любви?

– Я тоже не хочу видеть, как ты страдаешь, Эдвард. Я знаю, насколько твоя репутация важна для тебя, – сказал я, отворачиваясь и пялясь в окно своей гостиной.

Его руки прошлись по моим плечам, он встал сзади и положил подбородок мне на плечо.

– Не этого я больше всего боюсь.

– Но боишься, – прямо заявила я. Он разочарованно вздохнул.

– Белла, я знаю, как жестоки могут быть люди. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

– Знаю. – Может быть, я не достаточно сильно переживала за свою карьеру? Он не говорил, что мы должны будем скрываться вечно, ему просто нужно было время, чтобы … Чтобы что? Хотя я должна была признаться себе, что наши с ним отношения в офисе вызовут массу сплетен и пересудов.

Бренчание гитары донеслось из радио, отвлекая наше внимание, и он обвил руками мою талию, все еще стоя позади, и нежно целуя в ухо. Это была песня из нашего небольшого путешествие к озеру: его любимая песня с шестого класса, если я вспомнила правильно. Баллада о Джейн.

Зазвучали слова, и он принялся напевать тихо, демонстрируя свой замечательный голос. Я ждала, чтобы услышать, будет ли он на самом деле петь – бьюсь об заклад, Эдвард был превосходным певцом. Наконец, он запел:

– Кажется, что все меж нас – нелепые мечты, часто все не так, как видишь ты…

Он продолжал подпевать еще несколько строчек, прежде чем я обернулась и прервала его.

– Ты прекрасный певец. – Он улыбнулся в ответ, продолжая петь. Его голос был немного хриплым, но мягким, он попадал во все ноты. Я положила голову ему на грудь и обнимала, пока он не допел. Он поцеловал мою макушку, когда зазвучал еще один классический роковый мотив.