Гордячка

С тех пор они не общались. Ванесса провела рукой по щеке и неожиданно осознала, что щеки ее мокры от слез. Она скучала по нему. Три года она скучала по его занудным рассуждениям о философии и теологии, по его попыткам научить ее каким-то формулам и объяснить схемы сражений, произошедших в древности. При виде нее он только поднимал шляпу и отвешивал демонстративно вежливый поклон. А теперь снова явился, когда она была так несчастна, чтобы поглумиться над ее горем.

— Не плачь, Несси, — услышала она слова Пейшенс, — мы сюда еще обязательно вернемся...

Ванесса достала платок и вытерла слезы.

— Нет, Пейшенс, не вернемся, — сказала она, — но ты права, мы не должны унывать.

— Может быть тетушка Эмбер хорошая, — проговорила Рози, — ведь она сестра мамы.

Может быть, согласилась Несси. А может быть и нет. Но плакала она не потому, что они вынуждены были покинуть родные места. Совсем нет. Плакала она потому, что Джон оказался не таким, каким она привыкла когда-то видеть его.

Мать и отец учили ее уважению к себе и окружающим. Они учили ее, что никто не имеет права оскорблять ее, тем более, она не должна позволять мужчине разговаривать с собой в недопустимом тоне. Джон... сэр Джон переступил эту черту многократно, проявив крайнее неуважение. Ванесса снова уткнулась в платок. Ей было безумно обидно. Безумно. И, несмотря на то, что она никогда не рассматривала Джона в качестве жениха, она все же разрыдалась в голос, чувствуя, как три маленькие ручки гладят ее по руке и колену.

И от этого только больше хотелось плакать.

Глава 2. Тетушка Эмбер

Линкольншир, неделю спустя.

Путешествие прошло без особых приключений. Девочки устали от постоянной тряски, от дорог, от однообразных пейзажей за окном. Когда же карета остановилась рядом с красивым белым домиком, окруженным пышным садом, и кучер сообщил, что это и есть дом миссис Сэндфул, то все они радостно повыскакивали из дверец кареты, даже не дождавшись, пока им помогут.

Солнце клонилось к вечеру. Было прохладно, и Ванесса поежилась, заворачиваясь в плащ. Белый домик, что утопал в цветах и деревьях, показался ей слишком маленьким. Ванесса смотрела на него и брови ее съехались на переносице. Тетушка, конечно, знала, что у сестры ее четыре дочери, но оценила ли она свои возможности, когда пригласила их к себе?

Дверь домика отворилась, и на пороге показалась старая служанка, а так же рыжий спаниель с длинными ушами. Собака залаяла, а служанка всплеснула руками и бросилась обратно в дом.

Тетушка Эмбер вышла буквально через минуту. Пока она шла по дороге, Ванесса успела хорошо разглядеть ее. Миссис Сэндфул была рыжей, с высоко забранными волосами, в сером платье, отделанном черным позументом. Совсем еще не старая, она казалась даже красивой, но ничем не напоминала их мать. Строгий профиль, темные брови в разлет, чуть раскосые глаза делали ее похожей на лису из сказки.

Тетушка Эмбер сама растворила калитку перед племянницами, и остановилась, рассматривая их. Девочки дружно присели в книксене, расправляя темные платьица, и Ванесса по очереди представила их тетушке. Спаниель путался под ногам, и Рози, не дождавшись разрешения, наклонилась и погладила собачку.

— Осторожно, юная леди, — проговорила тетушка Эмбер спокойным мелодичным голосом, — собачка не так безопасна, как кажется. Она может и укусить.

— Меня не укусит, — улыбнулась Рози, — я люблю животных.

Домик на самом деле оказался маленьким. В нем было всего четыре комнаты, две из которых миссис Сэндфул выделила племянницам. Простые кроватки (и совсем не жесткие!), занавесочки с рюшами, шкафчики и коврики на полу делали комнаты уютными и опрятными. Ванесса приказала занести их вещи в комнаты, и поспешила выйти к тетушке, которая смотрела на возникшую суету с видом святой мученицы. Девочки бегали, шумели и смеялись, радуясь, что теперь у них снова будет свой дом, а Несси понимала, что тетушка совсем не так представляла жизнь со своими маленькими племянницами. Рози и Пейшенс распаковали сундук с игрушками, вытащили мишек и кукол, и поспешили в сад, откуда тут же раздались их громкие веселые голоса. Старая служанка поспешила следом, боясь, что пострадают цветы или ягоды, а тетушка Эмбер поджала губы.

— Мисс Ванесса, — обратилась она к Несси, — как я понимаю, вы тут старшая. Пожалуйста, пойдите в гостиную, и выслушайте меня.

— Очень благородно с вашей стороны дать нам приют, тетушка Эмбер! — сказала Ванесса, как только тетушка села за столик, где стоял чайный прибор, — я была в полной растерянности, когда умер отец! Мне было очень страшно, я не знала, что делать, куда идти с девочками! Ваше письмо было моим спасением! Пожалуйста, примите мою огромную благодарность!

— Присядьте, юная леди, и перестаньте шуметь, — устало проговорила миссис Сэндфул, — хотя бы вы пожалейте мои уши. И выслушайте меня прежде, чем благодарить.

Ванесса послушно села напротив нее. Тетушка разлила чай по чашечкам, и некоторое время молчала, слушая, как в другой комнате напевает что-то под нос неумеющая молчать Миракл.

— Вы очень красивые девочки, — наконец заговорила тетушка Эмбер, — но, как я вижу, не очень воспитанные. Ваш отец, конечно, не занимался вами. Он играл на скачках, что просто непозволительно для викария, пока окончательно не разорился, а теперь, перед смертью, умолял меня позаботиться о вас.

Тетушка Эмбер развела руки, показывая, что сама не знает, как так получилось.

— Так это отец писал вам? — удивилась Несси.

— Да, ваш отец. И, несмотря на то, что я совсем не любила его и не уважала, мне придется смириться со своей судьбой, потому что выставить из дома дочерей моей любимой сестры я не могу. Так же у меня нет денег на пансион, и поэтому все девочки останутся жить здесь, что с некоторых пор меня сильно удручает. Как вы понимаете, я совсем не богата, а содержание на достойном уровне четырех девиц — дело очень накладное. Так что, мисс Ванесса, я хочу, чтобы вы поняли меня правильно. Вы и ваша вторая сестра, как я помню, ее зовут Миракл, должны как можно скорее выйти замуж и забрать в новую семью по возможности, конечно, младших девочек. Иначе мой бюджет не выдержит такого напряжения в течении множества лет, и мы все окажемся на улице, — тетушка отхлебнула чая и смотрела на испуганную и осунувшуюся племянницу, хлопая длинными ресницами, — не переживайте, мисс Ванесса, насильно я выдавать замуж никого не буду. Пока вы живете у меня, я прошу вас осознать, что денег на наряды и капризы у меня нет. Зато есть для вас занятие. В соседнем городке моя хорошая приятельница держит магазин, где продает кружева, изделия из бисера и вышитые ленты. Если бы вы с сестрами занялись плетением украшений или вышивкой лент, я была бы признательна вам за помощь.

Ванесса молчала. Она даже не притронулась к чаю, хотя сначала ей казалось, что она хочет пить. Тетушка Эмбер смотрела на нее без всякого выражения, ожидая ее ответа.

— Моя сестра Миракл еще не выезжает, и она слишком юна, чтобы выходить замуж, — проговорила Несси тихо.

— Через два года ей будет шеснацдать. А я знаю множество девушек, которые выходили замуж и раньше этого возраста. Поэтому я постараюсь познакомить вас с приличными кавалерами. Конечно же, Миракл пока еще рано об этом думать, но на следующий год жизнь ее должна измениться.

— Я уверена, что Миракл не захочет так рано выходить замуж, — упрямо сказала Несси, — она же совсем дитя!

— Через год уже можно будет представить ее в узком кругу моих знакомых, — тетушка Эмбер снова отпила чаю, — мы, к сожалению, не в том положении, мисс Ванесса, чтобы долго выбирать и усложнять себе жизнь. Я могу обещать, что два года я еще смогу содержать вас и девочек. Но после от моего капитала ничего не останется. Так что, дорогая моя племянница, я прошу вас со всей серьезностью отнесись к тем молодым людям, которым я вас представлю.