Горец-грешник

– Ха. Я уступила лишь затем, чтобы твое бедное мужское достоинство не было в синяках.

Он засмеялся и поспешил оседлывать лошадь. Морейн вздохнула и перекатилась на спину, бездумно рассматривая потемневший потолок их убежища. Ее тело все еще гудело от полученного удовольствия, и ей совсем не хотелось выбираться из постели. Торманд, конечно же, заслужил свою репутацию искушенного любовника, но с каким бы удовольствием она забыла о том, каким образом он достиг такого умения.

Она любит этого распутника! Нора была права не только в этом. Когда Торманд оставит ее, ей придется испытать боль, равной которой она еще не испытывала, но печаль не опустошит ее душу. Ведь у нее останутся воспоминания – прекрасные, наполненные радостью и удовольствием. Она вздохнула и закрыла глаза. Хотя, возможно, эти воспоминания лишь заставят ее сердце болеть еще сильнее.

Когда Саймон наконец вышел к Торманду, у него был вид совершенно не выспавшегося человека, хотя Торманд, приехавший затемно, сидел в зале уже два часа, не желая будить друга так рано. У него было достаточно времени все обдумать, и ему совсем не понравились выводы, к которым он пришел в результате своих размышлений. Но как бы ни хотелось ему начать разговор, он терпеливо ждал, а слуги тем временем накрывали на стол. К его удивлению, несколько минут спустя в зал вошли столь же сонные кузены. Ни слова не говоря, они начали усаживаться.

– Вы что, все-таки решили остаться здесь? – спросил Торманд.

– Только на одну ночь. Было слишком поздно, чтобы возвращаться домой, да и дом Саймона был ближе, – отозвался Харкурт. – Поверишь, не было сил проехать даже сотню ярдов.

– Так вы провели ночь в поисках? – Торманд, которому не довелось принять участие в выслеживании преступников, вздохнул.

– Больше наблюдали, не попытается ли кто-нибудь проскользнуть в дом, где осталось тело.

– Почему ты здесь? – спросил Саймон. – Что-нибудь случилось?

– Морейн приснился очередной сон, – ответил Торманд, не притронувшись к еде. – Она говорит, что сны становятся отчетливее.

– Ага, значит, есть кое-что, что могло бы нам помочь.

Торманд передал им рассказ Морейн. Сейчас, повторяя его вслух, он почувствовал еще большую уверенность в своих выводах, которые сделал в ожидании Саймона. Теперь он был твердо уверен: Морейн не солгала ему, хотя и не рассказала всего, возможно, потому, что не хотела волновать.

Харкурт чертыхнулся.

– Значит, снова придется объезжать всю округу в поисках этой хижины.

– Надо искать такую, где есть овцы, а крыша покрыта соломой, – сказал Торманд.

– Это существенно сужает круг поисков, – заметил Беннет.

– Я мог бы… – начал Торманд.

– Нет, – сказал Саймон, – хватит того, что ты приехал сюда. Не исключено также, что убийцы следят за моим домом и попытаются узнать, куда ты поехал. Ты можешь привести их к Морейн, а они ведь жаждут ее смерти.

– Я знаю. Эта женщина прямо говорит об этом в ее снах. Морейн кажется, что эта тварь каким-то образом проникла в ее разум.

– Возможно, так оно и есть. Мы мало знаем о таких способностях. Тебе известно гораздо больше, но, готов поспорить, и ты не знаешь всего, хотя бы потому, что твои способности гораздо скромнее, ведь тебе не снятся вещие сны.

– Ты действительно считаешь, что у меня есть такие способности?

– Без сомнения. Ты очень неплохо улавливаешь скрытые эмоции, словно чуешь их в воздухе.

Торманд некоторое время обдумывал его слова, испытывая странное желание возразить другу, несмотря на то что раньше ему не раз доводилось демонстрировать перед ним свои способности, затем медленно кивнул:

– Наверное, ты прав. Я просто никогда не считал это умение настоящим даром.

– И напрасно…

– Многие Мюрреи обладают таким даром, – сказал Харкурт. – Например, мой отец всегда чувствует приближающуюся опасность. Говорит, что это не раз спасало ему жизнь. Иногда я тоже ощущаю ее приближение. Очень полезная особенность. Не такая сильная, как у женщин нашего клана, но весьма необходимая.

– А я-то думал, что ты таскаешь меня за собой, потому что я сообразительный парень, – протянул Торманд, улыбаясь Саймону.

Саймон улыбнулся в ответ:

– Это так и есть, уж потешу твое непомерное тщеславие. Тем не менее скажу еще: ты способен по-особому смотреть на вещи, а это может быть очень полезным.

– Хотя и не таким полезным, как сны и видения Морейн. Она удивлялась, почему ты не дал ей очередную заколку.

– Я думал об этом, но потом мы обнаружили Эдварда Маклина и у нас появился след. И он медленно ведет меня к убийцам, поэтому я и не хотел, чтобы девушка вызывала новое видение. Теперь у меня есть имя – Ада, – и след становится еще более ясным. Я склонен думать, что ее зовут именно так, хотя не могу сообразить, что склоняет меня к этому. Мне трудно понять, каким образом она, будучи замужем за Эдвардом, смогла остаться практически неузнаваемой, а значит, нам еще предстоит найти того, кто мог бы вспомнить ее имя и внешность. – Он нахмурился. – Я, к сожалению, не могу этого сделать, хотя всегда гордился своей способностью подмечать все, даже самые мелкие и незначительные детали.

– Никто не может видеть все. Может быть, тот факт, что никто не замечал ее, лишь подпитал безумие этой женщины.

– Возможно. По крайней мере одно мы знаем определенно: ее сообщника-исполина зовут Смолл Ян. Информация получена из очень надежного источника. Сейчас нам важно знать, кто станет следующей жертвой. Трудно предотвратить убийство, если не знаешь, кого собираются убить.

Торманд отхлебнул эля и объявил:

– Я думаю, что жертва, которую Морейн видела в этот раз, – она сама. – Он кивнул в подтверждение своих слов. – Она этого не сказала, но пока я ждал тебя, Саймон, я тщательно обдумал то, что она говорила и как ответила на вопрос о следующей жертве.

– Она говорила уклончиво?

– Весьма. Она долго объясняла, что знает немногих в городе, что не смогла узнать бы жертву, даже если бы хорошенько рассмотрела ее, а в конце сказала, что женщина была не очень высокой и у нее были темные волосы.

Беннет выругался.

– Похоже, что она что-то скрывала. Меня удивляет, что ты сразу об этом не догадался, ведь всегда был способен распознать ложь.

– Я отвлекся. – Он проигнорировал саркастические смешки мужчин. – Возможно, она сделала это намеренно, хотя я не могу в это поверить.

.– Я тоже, – сказал Уильям. – Она не из тех женщин, которые способны хитрить.

– Да, можно и так сказать. Она, наверное, почувствовала, что дала тебе ответ, который был тебе нужен, Торманд, и сама… отвлеклась, – улыбнулся Рори.

– Это гораздо приятнее, чем целый день сидеть в седле, – пробормотал Харкурт, отмахиваясь от насмешливых замечаний своих сородичей.

Когда Торманд собрался уезжать, был уже почти полдень. Они так подробно раз за разом обсуждали сон Морейн, что ему уже начало казаться, что он сам его видел. Каждый раз, когда он повторял, что она ему сказала, и слушал подробности других ее снов и видений, он понимал, насколько Морейн сильная женщина. Ей приходится быть такой, чтобы вынести все тяготы жизни. И ему хотелось сделать все, чтобы убийцы исчезли из ее снов как можно скорее. Новые сведения, раздобытые Саймоном, зародили в нем огонек надежды, но он все еще был разочарован тем, как медленно продвигаются их поиски. Особенно теперь, когда Морейн увидела во сне собственную смерть.