Гори все синим пламенем

Вместо ответа парень с тихим хлопком воздуха, мгновенно заполнившим опустевшее пространство телепортировался в коридор, и вошел в дверь.

– Так сойдет?
– спросил Салят.

– Пошли, - я махнул рукой в сторону выхода, обулся, глянул на рубашку с брюками, которые так и не снял перед сном и мы пошли.

Дальше был долгий подъем по охватывающим башню лестницам. Мы поднимались на самый верх, мимо классов с оборудованием для занятий, мимо лабораторий различного назначения, складов ингредиентов, рабочих кабинетов и прочего, прочего, прочего.

Чем выше мы поднимались, тем сильнее был слышен воющий за стенами ветер. Здесь на равнине, выше уровня холмов его мало что сдерживало, и он был довольно силен. Обязательно нужно учесть ветер во время прыжка или мы просто рискуем впечататься в стену башни.

– Меня что-то потряхивает, - сказал перед выходом на крышу эльф.

– Поздно, - тихо прошептал я: - Если сейчас уйдем, ты сам себя после будешь трусом считать. Решился делать - делай до конца.

Он закивал, еще раз услышав то, что я заявлял ему не раз.

– Ты прав. Папа говорил, что со страхом нужно бороться всегда иначе он не просто поселится в сердце, а переполнит его и разорвет на клочья, - сказав это, остроухий сам открыл запоры лючка и выбрался наружу.

Ветер захлопал его мантией, и я пожалел о том, что оставил свою в комнате. По сути своей ученическая мантия это плащ из крашеной шерсти, который служит не только для опознавания мага ученика, но и для сохранения тепла в каменных цилиндрах зовущихся Близнецами. Особенно это утепление актуально в зимний период, когда поднимаются вот такие ветра идет холодный дождь и по утрам замерзают лужи. Тогда как раз был конец зиму и камины и жаровни не всегда справлялись со своей задачей. Что бы ни мерзнуть помимо мантий приходилось прибегать еще и к магии.

Усилием воли разжег огонь в груди. Благодаря этому внутреннему жару холод стал не так страшен, и я смело вылез на крышу, где зябко ежился мой товарищ.

– Прыгать будем по ветру!
– оповестил я.

– Хорошо!
– Салят направился к нужному краю, расположенному как раз над мостом соединяющим Близнецов.

– Пиздец как высоко!
– заглянул я за край и, увидев пятнышко света исходящего от фонарей, что освещали выход на мост.

– Давай прыгать, а то я не решусь, если протянем!
– эльф тоже заглянул за край, но в его глазах не было моего восторга.

– Командуй сам!

– Хорошо! На счет три! Раз! Два! Три!

Я без сомнений шагнул за край и скосил взгляд на шагнувшего следом эльфа. Не струхнул. Это рожа у него бабская, а сердце настоящего мужика. Смелый до безрассудности. Вон чего удумал и сделал.

Ветер не только свистел в ушах, но и относил нас от башни. Я подал точно на мост, а Салят немного левее в воду озера.

– Ливитируй давай!
– что было сил, прокричал я.

Расстояние до земли не было так велико что бы наслаждаться полетом. Всего несколько секунд, да и то половина подарена не расстоянием, а ветром.

– Телепорт!
– кричу, увидев вдруг панику на его лице.

Мое тело тормозит действие левитации, меня отнесло в сторону, и мост не помешал увидеть, как тело товарища плюхнулось в воду.

– А-а-а!
– вырвалось из моей глотки и, сбросив левитацию, бросился следом за другом вводу.

Я искал и искал, нырял все глубже и глубже, но Салята не было. Я бы так и продолжал пока не утонул сам, но приплыла лодка со слугами Ковена и мэтром Вентом. Шального и ничего не понимающего они вытащили меня из воды, и не дали бросится обратно. Я смутно помню что было дальше, но кажется, я матерился так как никогда и отбивался от них так что многим наставил синяков. Я умолял и угрожал, но меня никто не пустил обратно вводу.

Меня бросили в карцер, где я и пробыл до утра мокрый, трясясь от холода и не в силах сообразить, что нужно сделать, что бы согреться. Когда на следующий день после обеда дверь открылась, я уже соображал достаточно четко и, увидев перед собой Вента, с двумя вооруженными слугами поднялся им на встречу.

– Вы его нашли?
– не узнавая собственный голос, спросил я.

– Его ищут и сейчас, но надежды мало. Обыскали все побережье и озеро. Его нигде нет. Тело, скорее всего на дне, - наставник говорил, опустив глаза, как будто это он, а не мы был виноват в произошедшем: - Сейчас мы предстанем перед Капитулом.

Последних слов я не слышал. Снова как пыльном мешком по голове стукнули, но в этот раз очухался гораздо раньше и на вопросы кастеляна, двух магистров и сенешаля, что были в, то время на Мертвом озере отвечать смог осмысленно. Рядом со мной был метр Вент, который тоже собирался говорить и он то и начал первым, посвятив всех присутствующих в то, что было вчера на занятиях и чем они закончились. Потом мне пришлось рассказать в мелких подробностях как ночью ко мне пришел Салят и как мы с ним прыгнули.

– ...Я виновен господин сенешаль, - подытожил я свой рассказ.

– В чем же ты виновен?
– после секундной задумчивости спросил высокий статный мужчина с еще не поседевшей бородой и не полысевшей головой.

Издевается? Или просто хочет узнать, осознаю ли я степень своей вины? Он мужик рассудительный так что, скорее всего, второе.

– Я потворствовал Саляту в глупой затее. Я не отговорил его, а наоборот подтолкнул к этому шагу. Скажи я пару правильных слов, а не то, что сказал, когда он засомневался и прыжка бы не было.

– Смотри-ка! Он и правда понимает, - прокаркал вечный старик кастелян, которого иначе как Стариком или Пескосыпом не звали.

Он был настолько стар, что никто из учеников и теперешних адептов не помнил его иным. Казалось, это сборище костей обтянутых кожей сейчас рассыплется на отдельные фрагменты, но он все еще жил и с каждым годом становился все скупее и сварливее.

– Вас обуяла эйфория, - продолжил сенешаль: - Ты думаешь вы одни такие? Так вот нет. Таких мнящих себя бессмертными и совершающих безрассудные поступки тут и до вас была куча и после будет еще одна. Вы считаете себя исключительными и не понимаете степени опасности того что совершаете. Раз маг значит, все могу, - он сделал паузу и продолжил чуть сменившимся тоном: - В этом виноваты все, а когда виноваты все значит, невиноват никто. Выйди, мы примем решение по этому вопросу и объявим его тебе.

Мы с Вентом вышли из зала заседаний Ковена, но пока ожидали, не проронили, ни слова, а потом магистры объявили свое решение.

Ниже текст не редактирован. Обновление ожидайте 10.12.

***

Путь до границы не близкий. Я успел подумать о многом, но так и не сделал однозначных выводов. Сенешаль решил отправить меня в пустыню, для того что бы у меня не было времени на жаления себя и все такое. По его словам выходило, что только на войне я смогу по-настоящему оценить жизнь и научится ей дорожить. Может он в чем-то и прав, но помучить себя за время пути я успел изрядно.