Горизонты

— Стронгхуф, а сколько передатчиков они добыли из Башни Шедоуболтов и из Девяносто Девятого.

— Несколько сотен, — ответил он, и глаза его расширились, в озарении. — А! Ты хочешь распределить их вокруг Хуффа, чтобы мы могли эффективнее организовать нашу защиту. — Я расплылась в улыбке и кивнула.

Шторм Чайзер задумчиво потёрла подбородок.

— Если я возьмусь за координацию воздушных сил, а Большой Папочка займётся наземными войсками, дело может и выгореть. Я, конечно, буду за главную, — сказала она, как нечто само собой разумеющееся. — Мы не можем разбрасываться оставшейся у нас авиацией.

— Ты за главную. Ты командуешь парой Хищников и несколькими отрядами летунов. Я буду отвечать за каждую банду и солдата в Хуффе. Здесь только я отдаю приказы, дамочка, — огрызнулся он в ответ.

Стронгхуф поднялся на ноги.

— Я и сам не новичок в тактике и маловероятно, что я стану пользоваться теми жестокими приёмами, к каким привыкли вы.

— Да уж. Вся твоя надёжная и проверенная тактика, это запрыгнуть в бункер, задраить двери и оставить нас в покое, — усмехнулась Триаж.

— Хватит! — рявкнул Вайндклап. — По-мне так вполне ясно, что главной должна быть Блекджек. Верно, Блекджек?

Но я нахмурилась.

— Нет. Я не могу. Я должна остановить Горизонты, иначе всё это окажется бессмысленным. — Я видела, что столь необходимая нам оборона разваливается. Кто-то должен взять на себя управление всеми этими фракциями, лишь тогда у нас будет шанс. Я переводила взгляд с одного на другого и остановилась на идеальном кандидате.

— Вот он, — сказала я, указав копытом на Голденблада.

Наступившая тишина была едва ли не оглушительнее галдежа, стоявшего здесь секунду назад.

— Он?! — взвилась Кобыла-Что-Надо. — Блекджек, у тебя крыша поехала? Это ж Голденблад! Это… ты… ты хочешь поставить его главным?

— Так и есть, — отозвалась я, подходя к покрытому шрамами жеребцу.

— Ты свихнулась? — еле слышно прошипел Голденблад.

— Присяжные всё ещё совещаются, — отозвалась я с напряжённой ухмылкой. — До этого Голденблад управлял всеми министерствами, — сказала я уже громче, — распределял ресурсы, поддерживая функционирование Эквестрии. Он — нейтральная сторона. Он не будет ставить кого-то из вас выше других. Не будет вести подковёрных игр и не ударит в спину. В этом деле вы можете ему довериться.

Из-под шлема Кобылы-Что-Надо донёсся придушенный всхрап и я зафиксировала на ней взгляд.

— Или ты сама хочешь управлять обороной?

Я сомневалась, что Министерская Кобыла успешнее убедит сотрудничать полтора десятка фракций, пусть даже она не была столь же спорной фигурой, как Твайлайт или Рэрити. Тем не менее, это можно было рассматривать как план «Б», если она возьмет в штыки план «А». Пони в фиолетовой броне уселась на место, затем ткнула копытом в покрытого шрамами жеребца.

— Лучше бы на этот раз тебе не ничего не испортить, Голденблад. Однажды ты уже одурачил меня… опозорил… просто не облажайся!

— Все согласны с таким компромиссом? — спросила я, переводя взгляд с одного на другого. — Голденблад будет координатором и поможет всем работать сообща. — Никому это не нравилось, но все смогли с этим смириться.

— Блекджек, ты уверена, что… — начал было Голденблад, но я положила копыта ему на плечи.

— Я хочу, чтобы все выжили. Ты с этим справишься?

Беззвучно пошевелив ртом, он окинул помещение взглядом своих жёлтых глаз.

— Я… я попытаюсь.

— О большем я и не прошу. Не давай им вцепиться друг другу в глотку и присмотри, чтобы все они выжили. Слушай Большого Папочку и Шторм Чайзер в том, что касается тактики, но прежде всего постарайся, чтобы все выжили. Не позволяй им ввязываться во взаимные разборки. Чтобы никаких взаимных обвинений. Никаких предательств. Ничего такого. — Я снова глубоко вздохнула. — Это тебе по силам?

Ещё несколько секунд он колебался, закрыв глаза, будто борясь с собой, а затем решительно кивнул.

— Добро, — вздохнула я, хлопнув его по плечу. Затем усмехнулась. — Кстати, как тебе мой спич?

Его лицо стало задумчивым и он выждал несколько секунд, прежде чем ответить.

— Показался навязчиво знакомым. Хуффингтон возродится? — он иронично изогнул бровь.

— А что? Я перепугалась. А это оказалось как раз в тему — подходи, да бери, — воскликнула я, закатив глаза.

— Что ж, надеюсь, твой плагиат не выйдет тебе боком и не цапнет тебя за хвост. В конце концов, погляди, к чему это привело меня, — вздохнул он, устремив долгий взгляд в сторону Ядра. Город был так спокоен и тих. Ни огней. Ни дождя. Тишина.

Это плохо, что я бы предпочла бурю и дождь?

Я снова взглянула на карту. Нам необходимо больше бойцов. Нужно… закусила губу.

— Вельвет? Мне нужно позаимствовать несколько аликорнов.

Глава 8

Затишье

«Конечно, без проблем! До тех пор, пока не упадут Горизонты, ты сможешь туда попасть! А я уверен в том, что они не упадут!»

Удивительно, как быстро обо мне забыли, стоило мне отойти от дел и позволить всем остальным заняться организацией предстоящей битвы. Вздохнув, Голденблад левитировал к себе карандаш, бумагу и планшет, после чего начал делать заметки мелким, аккуратным почерком, внимательно прислушиваясь к тому, какое количество бойцов могли предоставить нам банды, новоприбывшие и различные группировки наёмников. Я прислушивалась к наименьшим из чисел, делая при этом свои мысленные заметки. Да, я тоже могла делать заметки, вот только имела склонность к использованию цветных мелков.

Мне здесь и вправду больше нечего было делать. Более умные и лучше подготовленные пони знали своё дело. Всё, что мне еще оставалось, это максимально увеличить наши шансы на победу, получить всё необходимое, сосредоточиться на том, как покончить с Когнитум и спасти всех нас от уничтожения Горизонтами. Я поняла, что улыбаюсь так, словно с моих плеч сняли тяжкий груз. Таким образом, важные пони взяли всё в свои копыта и почти позабыли обо мне.

Потрошители, Зодиаки и Ксанти деловито обсуждали то, кто и какой бункер будет атаковать, что им для этого потребуется, и кого они возьмут с собой… а еще делали ставки на то, кто же первый подорвёт свой бункер. Как я могла наблюдать, пульсация действий распространялась от зала совещаний, где раздавались приказы и тут же отправлялись по назначению. Единственное, о чём не велось никаких разговоров, так это о том, кто при этом умрёт. Это просто не обсуждалось.