Горькая дольче вита

– Ваша бабушка бывала во Франции?

– Нет. Она купила это платье на блошином рынке в Москве, потому что на новое у нее денег не было. Теперь вот я замуж собираюсь в нем выйти.

– Что же вы стоите? Надевайте скорее! Мне не терпится увидеть его на вас! – воскликнула Мадлен.

– Мне тоже, – ошарашенно сказала Натали.

Платье село по фигуре, как влитое, словно было сшито на Настю. Восхитительное жемчужно-серое платье на корсете, с открытыми плечами и юбочкой-тюльпаном чуть ниже колена. Единственным украшением платья был большой шелковый бант, так замысловато драпирующий юбку, что простенькое по силуэту платье приобретало изысканность и шик. Мадлен тут же принесла туфли в тон, остроносые, на невысоком каблучке.

– Шарман! Вы будете самой красивой и счастливой невестой на свете! – с восхищением сказала она.

– Угу, – невнятно прошептала Настя. Красивой она, может, и будет, но счастливой вряд ли.

У хозяйки салона зазвонил сотовый. Мадлен извинилась и вышла в подсобное помещение.

К Натали, которая во время демонстрации наряда сидела с вытаращенными глазами и молчала, наконец-то вернулся дар речи.

– Офигеть! Почему ты не сказала, что платье от Диора?!

– Да я сама не знала, – пожала плечами Настя, с удивлением разглядывая себя в зеркале.

– М-да… Тяжелый случай. Вернешься, в шкафу поройся. Вдруг у тебя там еще что-то эксклюзивное завалялось, – вздохнула Натали, сняла с вешалки скучное черное пальто и набросила его на плечи Насти. – Отлично, как раз в стиле Ханны. Головной убор еще надо, – Натали сняла с витрины фетровую шляпку-клош в стиле двадцатых годов, украшенную вышивкой и декоративным цветком, и напялила Насте на голову.

– Я ненавижу шляпы, – вяло возразила она. – Их носят только чокнутые тетки.

– Твоего мнения никто не спрашивает, – отрезала Натали. – Прическа к свадебному платью подойдет высокая. Дома я тебе эскиз нарисую. За тобой будет закреплен свадебный координатор, который отвечает за весь процесс подготовки и проведения церемонии. Завтра днем он отвезет тебя к стилисту и косметологу для предварительной «примерочной» прически и мейк-апа или стилист сам приедет в отель, уточнишь. Затем – в цветочный салон, где надо будет выбрать дизайн букета и декорации. Я думаю, этим Егор займется сам, но ты можешь присоединиться. Далее муниципалитет, где вы подадите заявление на регистрацию брака. Сама церемония послезавтра. Дома я тебе сценарий бракосочетания дам. Посмотришь место, речь выучишь…

Натали что-то еще говорила, но ее голос вдруг стал уплывать… Кажется, только сейчас до Насти дошло, что все это происходит на самом деле. Завтра она по чужим документам пересечет границу, а послезавтра выйдет замуж. За человека, от которого убежала собственная невеста. Предстанет с ним перед алтарем или что там у них на Кипре? И будет клясться незнакомому мужику в вечной любви и верности. В бабушкином платье от Диора. В то время как ее собственный мужик ублажает другую на том же курорте. Какой кошмар. Ужас! Голова закружилась, зазвенело в ушах, во рту появился неприятный металлический привкус. Магазинчик закачался, как лодка на волнах, и Настя провалилась в густое темное облако.

* * *

Не помогло ничего: ни лед, ни троксевазин, ни свинцовые примочки. К утру Настин нос распух и увеличился в размерах вдвое, а под глазами растеклись жуткие синяки. Угораздило же ее вчера упасть мордой в стеклянную витрину. Все нормальные девушки лишаются чувств, вскрикнув, медленно осев в реверансе на пол, – она же упала рублем, молча, без жеманных кривляний. Благо витрина не разбилась, а то ушибом физиономии дело бы не обошлось. Лицо потом пришлось бы из лоскутов сшивать.

– Господи, ты выглядишь как жертва маньяка! Тебя через границу не пропустят, – стонала Натали, накладывая ей на лицо третий слой тональника. – Какого хрена ты не сказала, что тебе плохо? Я бы тебя поддержала!

– Морально или физически? – вяло пошутила Настя: ее трясло так, что она не могла попасть ногой в чулок.

– Да оставь ты чулки в покое! Зачем они тебе вообще в самолете? Носки и джинсы надевай. Опаздываем! Карамзин через пару минут приедет, а тебе еще перекусить надо. Он повезет тебя в аэропорт. Сашка с Егором уже выехали, им из пригорода ехать дольше. Чемодан я тебе упаковала. Платье отдельно повезешь в чехле.

В штанину попасть тоже не получилось. Натали опрокинула Настю на диван, как куклу, изловчилась и натянула на нее джинсы, потом носки. Посадила, напялила на нее футболку и свитер.

– Пойдем, я приготовила тебе омлет, – устало сказала Натали.

Настя с трудом встала на ноги, поплелась на кухню, взглянула на омлет, зажала рот и бросилась в туалет. Похоже, у нее началась анорексия, обнимая унитаз, размышляла она. Когда ее уволили и Алеша ушел, еду она в себя заталкивала силой. Вчера вообще забыла, что надо есть, с утра только два глотка кофе сделала. Вот результат – хлопнулась в обморок. Спасибо хозяйке салона, платье в порядок привела, отпарила, отутюжила. Домой они обе вернулись в шоковом состоянии. Натали напоила Настю чаем с мятой и накормила пиццей, ничего другого в холодильнике «девушки в стиле минимализма» не оказалось. Пицца была божественно вкусной, но желудок, отвыкший от еды, тут же запротестовал и избавился от ужина. Потом они учили чешские расхожие выражения и собирали чемодан. Натали собирала, а Настя со льдом на носу учила. Потом Натали прочитала ей лекцию по мейк-апу, практический сеанс пришлось отменить из-за разбитой физиономии. Потом они делали маникюр. Поспать почти не вышло. Натали разбудила ее в четыре утра.

Настя нажала на кнопку слива унитаза, включила воду и взглянула на себя в зеркало. Оттуда на нее пялился уродливый гном, похожий на Ханну только цветом волос и прической. «Вот жених-то обрадуется!» – злорадно хихикнула Настя и застонала. Смеяться было больно.

Дурнота немного отступила. Настя решила воспользоваться моментом, побрела на кухню и съела несколько кусочков омлета.

Как обещала Натали, вскоре явился загадочный доктор с литературной фамилией Карамзин – харизматичный здоровяк, серьезный, лысый и вызывающий доверие.

– Ого! – взглянув на Настю, присвистнул доктор, схватил ее за подбородок двумя пальцами и повернул лицо к свету.

– Я же говорила! – всплеснула руками Натали. – Не знаю, что делать. Я уже два килограмма косметики извела, но выглядит это все равно чудовищно. Как она полетит с такой физиономией?

– Что ты панику наводишь? Ну бывает, падают люди перед свадьбой. Не отменять же торжество из-за этого. Тем более – зарубежную поездку. У меня знакомый вообще со сломанной рукой женился, и ничего. А намедни одну даму в роддом доставили со сломанной ногой…

– Карамзин! – перебила его Натали. – А если ее через границу не пропустят?

– Пропустят, куда они денутся! Она же не преступница какая-нибудь, а девушка на выданье, – спокойно сказал Карамзин, улыбнувшись Насте. Он наконец-то отпустил ее подбородок и сел. – Так даже лучше. Попробуй докажи теперь, что она не Ханна. Не будут же они медицинскую экспертизу проводить. Впрочем, сейчас я на всякий пожарный справочку накалякаю, что перелет ей можно совершать. Мало ли, вдруг у представителей авиакомпании вопросы возникнут.

Карамзин подмигнул Насте, придвинул к себе ее тарелку, доел омлет, громыхнул на стол свой чемодан, достал бланк с печатью роддома и настрочил справку.

– Ну все. Сейчас я дам тебе болтушку. Чумовая штука, свежачок, с утра сварганил. Прилетишь, на полотенце и на морду, компрессы поделаешь в номере. Обещать на сто процентов не могу, но до завтра отек должен сойти. Так что до свадьбы заживет, – гоготнул Карамзин. – А сейчас готовим ручку. Укольчик сделаю, и можно ехать, радость моя. Не волнуйся, все будет хорошо, – пропел он, извлек из чемодана все необходимое, разложил на столе. – Аллергия на медикаменты есть?