Горький рай
Шрифт:
Сколько можно изводить себя? Это всего лишь жизненный урок, бумеранг, который больно ударил по лбу. Первым ударом было, когда жених ушел к подруге. Точнее, я узнала, что он с ней спит и сама его бросила. А он оказался слишком гордым, и вместо того, чтобы приползти обратно, жалко и униженно умоляя о прощении – взял, да и женился. На Вере.
Просыпаюсь, и тут же реальность падает на меня как тяжелый кирпич, бьет наотмашь, со всей дури. Ощущение, что меня изнасиловали. Тело ноет. Каждая косточка. А душа… от нее одни лохмотья остались. И куча вопросов, внутри орет от страха испуганная девочка.
Как я теперь на работу? Как встречусь с ним? Он же… трахал меня вчера. Ну пусть не в прямом смысле. Заставил взять… в руку. Принудил к
Это было возбуждающе… Глупо врать самой себе. Он… ненормальный. И не успокоится, в этом я ему верю. Значит, надо писать заявление об уходе.
Под эти малодушные мысли принимаю душ, собираю волосы в тугой хвост, одеваю привычную классическую одежду, скрывающую фигуру.
До университета мне пешком пять минут – живу в соседнем дворе. Я люблю поспать, и специально сняла неподалеку квартиру. Чтобы не опаздывать… Замашки богатой девочки – они всегда со мной. По сути, мне не нужна работа. Родители более чем обеспеченные и ни в чем не отказывают. Особенно после развода. Кидают мне кто больше, соревнуются. Я – единственная дочь и их отрада. Вот и перетягивают меня, словно канат…
После того как Ник кончил, я не могла больше находиться в этом чулане. Оттолкнула, и всхлипывая выскочила наружу, уже не думая о том, что со мной будет. Загребут ли меня. Но в клубе уже не было полиции. Все стихло. Остался лишь персонал. Отыскав в пустом гардеробе свое пальто, я выбежала на улицу. У входа стояло такси, ждало кого-то. Пообещав тройную цену, попросила отвезти в ближайшее отделение полиции.
Которов уже был там, ужасно психовал, ругался. Его вытащили с вечеринки, он довольно органично смотрелся в костюме Сатаны, со своим почти двухметровым ростом и внушительным пузиком, но мне было не до иронии. Кутаясь в длинное тонкое пальто, которое скрывало костюм кошки, я выслушивала его ругань. Меня он не винил, костерил драчунов. А потом сказал, чтобы домой отправлялась.
Всю ночь не могу уснуть, все представляю завтрашнюю встречу с Ником. И поневоле, возвращаюсь к начальной точке отсчета этой истории.
Семь лет назад
Влюбилась ли я в Антона с первого взгляда? Нет.
С первого взгляда в него влюбилась Вера.
А вот подружились мы с Верой сразу. Как только увидели друг друга, промелькнула симпатия. Разговорились, стали общаться, нашли общие точки соприкосновения. Сначала я лениво отмечала ее симпатию к Антону. Потом он заинтересовал меня. Первый курс – это волшебное ощущение полета, восторга. Когда ты вдруг понимаешь, что есть мир за пределами школы. И что он гораздо больше. Он огромен.
После зимней сессии мы собирались в общаге, отмечать праздник. Я не жила в общаге, Антон тоже – оказалось он тоже местный, столичный мальчик-мажор. Хотя какой там мальчик… От него веяло брутальностью, взрослостью. Он был на четыре года старше. Поздно пришел в университет, искал себя. Он уже много повидал, попробовал, но лучше всего он умел – быть в центре внимания. Обожал тусовки, общение, и всегда был на первых ролях. Он привлек сразу внимание всех женщин, да и парни к нему тянулись. Антона выбрали старостой курса. Постепенно он становился звездой.
Вера была слегка полноватой, скромной, и все равно очень интересной, с каким-то особым обаянием, присущим только ей… И вот однажды, я заметила, что она сохнет по Антону…
– На вечеринке будем его соблазнять, – ободряюще подмигиваю подруге. – Он будет твоим…
Но все пошло не так. На вечеринке Антон не отходит от меня… И становится моим.
Это так странно. Еще вчера он мне даже не нравился, а сегодня… я дышать без него не могу. Мы становимся парой. Мне так стыдно, но я впервые влюблена. Это совершенно особенное чувство полета. И словно воздух слаще стал. И краски ярче.
Главное, Вера меня прощает.
– Он на меня и не смотрел, – пожимает плечами. Спокойная. Нет негативных эмоций и я радуюсь, как ребенок. И любовь обрела, и подругу сохранила…
Это было самое счастливое время в моей жизни. Самое забавное – когда ты счастлив, то
память работает плохо. Вот горе – откладывается каждой деталью. А беззаботная радостная эйфория – полна «слепых зон».Я плохо помню, как познакомилась с Ником. Кажется, это случилось на третьем курсе. Отношения с Антоном как раз начали усложняться. Но мы все еще были королевской парой «всея универа».
– Представляешь, – говорит как-то Вера. – У меня дома такой дурдом…
– Что случилось?
– Да папаня мой, кобелем оказался… Привез откуда-то парнягу деревенского, говорит – сын. Мать просто в шоке. Рвет и мечет. А этого увальня… отец сюда в институт устроить решил. Нет, ну ты представляешь, Вик? Сводный брат…
У отца Веры в нашем институте были связи. У нас вообще любили связи, с ними учиться было гораздо проще. Я же поступила совершенно случайно, сама, и без всякого блата. Сделала назло своей гламурной маме. Дело в том, что мама у меня знаменитый на всю столицу дизайнер, имеет свой собственный Дом Моды, одевает бомонд и живет этим. Мне тоже на выбор были представлены Текстильный (в приоритете), Театральный (потому что среда знакомая) ну или на крайний случай МГУ. Смешно, правда? Я со своим бунтарским характером не могла смириться, что заставляют. Рисовать я не любила, к одежде была равнодушна, училась по всем предметам неплохо… Но больше всего любила биологию. Не знаю почему. Может, учительница была хорошей. Может и правда тянуло меня к медицине. Вот я и выбрала, сама, тихой сапой, скромный (по маминым меркам) университет Прикладной Биотехнологии. Легко сдала экзамены, и с интересом приступила к учебе.
Факультет я выбрала самый сложный, и чтобы биологии было по максимуму, ветеринарно-санитарный.
Мама конечно бушевала. Дочь, которая должна блистать среди золотой молодежи, учится среди плебеев (в основном в ветеринары шли приезжие с регионов студенты), и «крутит коровам хвосты» – не знаю откуда мать услышала эту фразу, но она запала ей в душу и поступив по-своему, отныне я слышала ее постоянно. Долго выслушивала стенания, крики, угрозы. Но была непреклонна. Наверное, у меня начался запоздалый переходный период, но я ни в какую не хотела входить в мамино положение. Ну а потом закрутилось с Антоном, и я бы не ушла даже под страхом смерти. Этот университет стал для меня всем. Вселенной, центром, самым важным в жизни. Да и учиться было действительно интересно, хоть рисовать, по иронии судьбы, приходилось много… Мы рисовали на анатомии – строение костей, схемы сердца и других органов, на биологии – жуков, на микробиологии – бактерии и вирусы. Рисования было очень много, и я не уставала над собой посмеиваться. Но это же был другой вид изобразительного искусства. Тут не была особенно важна красота, подлинность и пропорции.
В общем, учиться было интересно. Кругом общения я жила. Влюблена была – как кошка…
Глава 3
– Познакомься, Вик, это Коля, мой братишка, – не особенно счастливым голосом произносит Вера.
– Очень приятно, – протягиваю руку. Меня совершенно не волнует этот крупный улыбчивый парень. Он и правда немного похож на деревенского увальня. Такой здоровый, руки мощные, а выражение лица – совершенно простодушное. И он так смотрит на меня… словно хочет съесть.
Я конечно гоню от себя эти мысли. Еще не хватало, чтобы Веркина «Головная боль» – так окрестила подруга своего сводного брата, стал сохнуть по мне… У подруги и так в семье не сладко, мать из дома ушла, а до этого – куча скандалов. Мне даже жаль паренька… Он кажется ужасно простодушным, ну совсем неподходящее качество для столицы.
– Господи его ещё и зовут Коля ну что за дурацкое имя, – сетует Вера.
– Да какая тебе разница как его зовут? – пытаюсь успокоить подругу.
– Нет, ну скажи, кого в наше время называют Николаем? Сразу же понятно, что из деревни приехал. Еще и учиться здесь будет… не очень прикольно представлять всем брата, который мало того, как снег на голову… еще и такой блин… От сохи, как сказала моя бабуля, взглянув на него. Ты же знаешь нашу тусовку… начнут прикалываться.