Горький шоколад с ароматом ванили

— Почему в прошедшем времени? Он все ещё у тебя есть, — почти черные глаза Даниэля сверлили меня, и в его голосе была сплошная уверенность, в то время как в моей голове творился бардак и неразбериха.

— Как вы это себе представляете? Я не могу так… — покачав головой ответила я, пытаясь оживить в голове эту сумбурную картину.

Александр сел ближе, прижимаясь ко мне полностью с одной стороны, в то время как Даниэль обхватил мои колени руками и положил на них подбородок, не прерывая зрительного контакта.

— Ты слишком много думаешь, Лекси, — пальцы Александра обхватили мою шею сзади и круговыми движениями стали надавливать на точки, что моё напряженное по сей момент тело стало постепенно расслабляться. — Отпусти ситуацию. Предоставь контроль нам, — шептал он, пока я почти закатывала глаза от его массажа. — Давить мы не будем, — сказал он жестче, делая акцент явно для друга.

Я в мыслях пронеслось — как не будете? Совсем? И пробежало легкое разочарование. Видимо Даниэль прочитал немой вопрос на моём лице, и произнес только губами: «Почти», целуя коленку.

Ох, ну почему я сейчас не в юбке?

— Ты готова попробовать? — прозвучал томный голос Даниэля.

— Да, — вырвалось из меня раньше, чем я осознала это.

Но в эти минуты, окутанная теплом двух мужчин, к которым я испытываю нескрываемое влечение, было тяжело думать здраво.

Их обаяние, нежный шепот Александра, скользящие руки Даниэля по моим щиколоткам, затянули меня в какой-то безумный ураган похоти, толкая на этот риск — пойти на сделку с дьяволом. И невозможно было сказать нет, да и желания не было.

Все, что будет в «Трех соснах», останется в «Трех соснах».

* * *

Распаковав повторно вещи в своей комнате, я, нервно покусывая подушечки пальцев, спустилась обратно на кухню, где уже вовсю занимался готовкой Даниэль. Он тоже переоделся в более удобную и открытую одежду: на нем была черная борцовка и спортивные штаны свободного покроя, но они все равно сидели в облипку, где была его задница. И я, похоже, не устану на не"e любоваться. Кто-то явно не пренебрегает походом в спортзал. Обнажённые мужские крепкие плечи — своего рода искусство и одно из прекрасного, что придумал Бог. Я взглядом облизывала каждый бицепс, каждую выступающему венку на предплечьях.

И была очарована, плененная его каждым движением. Как он грациозно передвигается по просторной кухне, нарезает овощи, одновременно что-то помешивая на скворчащей сковородке. Это было легко и непринужденно, как дышать.

Можно смотреть вечно на три вещи: как горит огонь, течет вода и как Даниэль Арно готовит.

— Если ты не перестанешь на меня так смотреть, то я за себя не отвечаю, — он поднял на меня глаза, не прекращая свою нарезку.

Я застенчиво отвела взгляд.

— А где Саша?

— Уже соскучилась? — лукавая улыбка немного выбила меня из колеи.

Как можно так легко может говорить о своем… получается сопернике? Я постаралась прислушаться к их совету и меньше думать над сложившейся ситуацией, а то от всего этого, действительно можно тронуться головой.

— Он переставляет машину в гараж, обещают метель.

Я оглядела кухонный стол, где было выложено множество продуктов.

— Что ты готовишь? Я могу помочь.

— Стейки уже замаринованы. Сделаем их на гриле. Рататуем я сейчас занимаюсь. Будет еще салат Цезарь и бутерброды с красной рыбой. Ничего особенного. До Нового года осталось около четырех часов, много времени проводить на кухне не хотелось, но я обязательно в следующий раз побалую тебя своими кулинарными шедеврами, — Даниэль оторвался от нарезки овощей и наполнил три бокала белым вином.

Я почти ничего не ела сегодня, поэтому пила по маленьким глоточкам, боясь быстро охмелеть.

Мистер «Я всё сам» доверил мне натереть сыр для салата. Чувствую, как ко мне прижимается горячее тело и дыхание щекочет шею. Обожжённая резким огнем от его присутствия рука соскальзывает с терки.

— Ай! — вскрикиваю от острой боли и вижу, как по указательному пальцу побежала тоненькая струйка крови.

Даниэль разворачивает к себе. Он секунду хмуриться, смотря на мой небольшой порез, а потом резко притягивает мой палец к губам и всасывает его в рот. Сердце ойкнуло, между ног горит, а в животе всё сжимается от этой картины. Ранка на пальце у него во рту пульсирует от того, с какой силой он начинает сосать, втягивая щеки. А черные омуты пожирают, засасывают в свою похоть, где дьявол уже встречает меня в свои объятия.

— И всё же, сладкая, — произнёс он с хрипотцой в голосе.

— Ты обещал не давить.

— А я ещё не начинал, — он улыбнулся и вернулся к готовке, выкладывая мясо на гриль.

Как раз в тот момент к нам зашёл второй искуситель.

— Ммм, Даниэль, аромат мяса просто шикарный, — Александр отпил глоток из своего бокала, наклоняясь ко мне. — Но твой всё же лучше, — его кончик носа касается моей шеи, а влажные губы, ещё хранившие вкус вина, оставляют легкий скользящий поцелуй на ней.

К таким ласкам можно быстро привыкнуть, подсесть, как на наркотик, без дозы которого начнется ломка. Некий сладкий кайф, но после его отмены, полное опустошение.

Кстати о сладеньком…

— А что у нас с десертом? — мой вопрос прозвучал так по-детски, что сама от себя не ожидала.

Александр, открыв холодильник, начал перечислять:

— Есть торт, есть мороженное. Данил, а ты что хочешь?

— Je veux la baiser sur cette table (Хочу трахнуть её на этом столе), — ответил он, не невозмутимо выкладывая овощи в форму для запекания, когда я чуть не подавилась вином.

— Он сказал, что предпочтет мороженое, — Александр пытался подавить вырывающейся смешок.

— Вообще-то неприлично говорить между собой на языке, который не знает третий человек. Мало ли о чем вы там общаетесь.

Эти мужчины играли не по правилам, так почему я должна придерживаться их?

Решив вывести их на чистую воду, я никак не ожидала дальнейшей реакции Даниэля. Миг и он буквально налетел на меня, придавливая своим телом. Только упиралась я не в стену или барную стойку. Я оказалась прижата к груди другого мужчины. Попыталась вырваться, но мои запястья моментально были пойманы в капкан, скрещены сзади, что пальцами касалась ремня штанов Александра. Даниэль поймал в кольцо, упираясь руками по бокам на столешницу. Оба давили на меня своим ростом, своей уверенностью и похотливой аурой, что излучала каждая их частичка.

— Сладкая, я сказал, что с удовольствием предпочёл бы мороженное, — он наклонился ко мне, что наши лбы почти соприкасались.

По шее пробежали мурашки от того, что Александр специально подул на неё мятным дыханием.

— А знаешь, почему? — спросил он, хитро сузив глаза.

— Почему? — прошептала осипшим голосом.

Большим пальцем Даниэль прошёлся по скуле, задевая нижнюю губу, спускаясь к подбородку, гортани, замедляя свой путь на ключице и останавливаясь там, где начинался вырез футболки.