Город Бегемотов

— А ангелы существуют?

— В том смысле, в котором люди их понимают — нет, — ответил Дарсан. — Люди изначально рождаются во свете, а к нам приходят со временем и после того, как собственноручно загонят свою душу во тьму. Никто не будет бороться за человека кроме него самого. А вот ввергать его душу во мрак — пожалуйста. Но, как ты могла заметить, демоны мало чем отличаются от людей. У нас свои пороки и своя добродетель. Просто под добродетелью мы понимаем иные вещи.

— Какие? — осторожно поинтересовалась я.

— Забрать душу человека, воззвавшего о помощи на перекрестке. Проникнуть во сны, бередящие и возбуждающие пороки. Сплести интригу, цена которой крысиный хвост, но раздуть ее до слоновьих размеров. Ты считаешь, что это плохо? Отнюдь… Если человек так просто ведется на подобное, то грош цена его душе. А в этом и парадокс: наши хранилища разрываются от количества душ, но все они слабенькие, невзрачные. Когда у «той стороны» в загашниках самые сильные, те, что смогли пойти наперекор… Отсюда и все наши стачки — демоны хотят большего. К примеру, такие как ты, пришедшие по договору от близкого родственника. Почему, ты думаешь, демоны заключают такое соглашение на долгосрочный период? Чтобы у души была возможность стать сильнее. Да, мы рискуем получить всю ту же слабенькую и невзрачную, но готовы рисковать ради сильной. Ведь, по сути, мы ничего не теряем.

— А моя душа?

— Твоя душа выточена трудностями, но малой толикой — быть может от возраста или от того, что тебя оберегали родные. Она спокойна, не мечется — отсюда и твое размеренное поведение в самом Меределе. Ты не бросаешься из крайности в крайность, и я даже могу понять твой побег, хоть допустить его не имею возможности.

— А как вы узнали?

— Твой дружок Дэм попытался обхитрить демона, — усмехнулся Дарсан. — Мне же просто хотелось понять, ради чего.

— А что с ним будет? — взволнованно спросила я.

— А ничего, он Воин Духа. Максимум удастся выменять на какого-нибудь нашего у его фракции, а после историю замнут.

— Может, вы меня отпустите? — робко спросила я. Да, это глупо. Да, нереально, но сейчас Дарсан вполне спокойно со мной беседует. Я бы даже сказала, что он благожелательно настроен.

Демон хрипло рассмеялся, чуть закидывая голову назад.

— Нет, Алина, — после ответил он. — Такими душами не разбрасываются. Впрочем, тебе еще предстоит провести тут какое-то время. И вот беда… Ты совершенно перестала бояться, — последнее почти шепотом, медленно приближаясь ко мне. — А значит, придется взять дело в свои руки…

Шаг, еще один, и снова. Дарсан подошел почти вплотную, в нос ударил запах морозной свежести. Слишком близко, я отшатнулась к противоположной стене. Сердце в панике забилось, рискуя выпрыгнуть из груди, ноги подкосились, руки задрожали… Какого черта он сперва так добродушно со мной беседует, а потом пугает подобными выпадами?!

— Так-то лучше, — кивнул Дарсан и, усмехнувшись, двинулся в сторону выхода. Прутья послушно разошлись в разные стороны. Ищейки вновь прильнули к стенкам, пропуская хозяина. Уверенной походкой Дарсан покинул подземные темницы.

* * *

— Что, чудовище?! — выдохнула Альвина, смотря в огромные изумрудные глаза кота, сидящего на прилавке. Бегемот беспокойно дергал хвостом, с укоризной смотря на ведьму. — Ну не могу я тебя понять, не могу! Только твоя ведьма сможет помочь тебе по-человечески изъясняться, а в шарады я играть не умею!

Кот протяжно мяукнул, недовольно мотая хвостом из стороны в сторону, шевеля усами и бросая выразительные взгляды на ведьму.

— Черт, как же ты меня раздражаешь! Ну не могу я тебя инициировать, у тебя на Алине привязка, а она человечка… Долго тебе еще молчать придется.

Кот снова протяжно мяукнул, словно говоря: «Да знаю я, что ты ничего не можешь, но хотя б попыталась понять».

Дверь в магазин без названия со скрипом отворилась, спустя мгновение на пороге возник Ракх.

— Доброго вечера трудящимся! — весело произнес он, блуждая взглядом по помещению, в поиске знакомых. — А где все?

— А нету, — раздраженно ответила ведьма, захлопывая книгу, которую листала от скуки.

— Как нету, — непонимающе переспросил оборотень. — Мне казалось, что новая помощница надолго задержится, а у нас чуйка на такие вещи…

— В Меределе она, — недовольно рявкнула Альвина. Всей ее ведьмачей стойкости уже не хватало: в подсобке лежало бессознательное тело девушки, рядом постоянно бродил ее кот, Дэм ушел и не выходил на связь — нервы женщины были на пределе. Молчали и карты, каждый новый расклад был непонятнее предыдущего…

— То есть? — удивленно поинтересовался Ракх.

— Да дед ее, кукиш трижды ему в печень, заложил душу внучки, — выплюнула Альвина. — Мы слишком поздно узнали, сохранить не удалось. Но Дэм сейчас пытается развернуть партию в нашу сторону, привыкли мы к девчонке, наша она, хоть и не инициированная…

— Во дела, — задумчиво протянул Ракх, облокачиваясь локтями на прилавок. — И что делать теперь?

Кот вновь мяукнул. В этот раз обиженно.

— Да понятно, что спасать, но как? — брякнул Ракх, недовольно взглянув на Бегемота.

Альвина, вскинув четко очерченные брови, уставилась на оборотня. Кот, шевеля усами, сделал то же самое.

— Ты что, его понимаешь? — выдохнула Альвина.

— Ну да, — ответил Ракх. — А ты нет?

— Он не ведьмовской фамильяр, не может по-человечески говорить. Даже по ведьмовски не может, к Алинке прицепился…

— Ааа, — протянул оборотень. — Ну, значит, в силу своей второй ипостаси понимаю.

Кот фыркнул и активно зашевелил усами.

— Вот как? — заинтересовано произнес оборотень. — То есть совсем не помнит?

— Да-да, Алине память отшибло… — взволнованно пояснила ведьма — давно ей хотелось понять, что хочет донести кот. — Что он еще говорит?

— Говорит, что встречался с ее сознанием, когда она погрузилась в сон, — немного погодя ответил Ракх. — Она и правда ничего не помнит, но по причине того, что ее покусали какие-то жуки забвения. А еще… кхм… он говорит, что сделав ее ведьмой, можно вызволить ее душу.

— Вот хитрый жук, — выплюнула Альвина. — Хочет в полную силу войти! Вот знала я, что все не так просто!

— Ну, может это и не самый плохой вариант? — тихо поинтересовался Ракх.

— Исключено, — безапелляционно ответила Альвина. — Во-первых, это слишком рискованно, девочка может не выжить. Во-вторых, если кому-то кажется, что быть ведьмой это так легко и безмятежно, то я вынуждена ему посочувствовать. Это тяжелая ноша, которую на тебя взваливают посредством долгих и изнурительных учений, когда твою душу разрезают на сотни крохотных кусочков, а после долго и изнурительно склеивают. Это великая ответственность, как и любая сила. Это, в конце концов, мука. И чтобы понять, насколько это тяжело — надо быть ведьмой. И, поверь, если бы мне довелось снова делать выбор, то я бы отказалась и дожила простой и короткий человеческий век. Да и сама девочка была против, я задавала ей вопрос.