Город без имени
Шрифт:
Над головой, тихо урча, пролетел дирижабль, с яркой, горящей серебристым светом эмблемой совета магов. Дело закручивалось все серьезнее и серьезнее. Раз уж выскочки сменили удобные кареты на грузовые дирижабли, в которых главное не комфорт, а вместимость, значит они чем-то, кране серьезно обеспокоены.
Вообще воздушный транспорт в городе использовался крайне редко и только в чрезвычайных случаях. Гражданский аэропорт располагался за пределами города, следовательно, и за пределами аномалии, где риск случайной гибели в воздухе был сведен к минимуму, и не превышал такой же вероятности в любой другой части страны. В городской черте воздушным транспортом пользоваться было просто небезопасно. Все те выкрутасы, которые постоянно выкидывала погода, отнюдь не способствовала продвижению воздушного транспорта в массы. Непрекращающийся почти никогда дождь, снижавший видимость, и резкий, постоянно меняющий направление ветер, делали воздушные суда детской игрушкой в руках природных стихий.
«Надо прикинуть, — думал Малинин, — нас около ста человек, плюс те, кто мог приехать на кладбище раньше. Получается минимум сто двадцать клинков. Прибавим двадцать-тридцать волхвов и, что получается? А, получается, что с такими силами можно начинать войну. По крайней мере, город, типа родного, если уж не захватили, то разрушили бы стражи основательно». В душу стал вкрадываться, нет, даже не страх, а ощущение, что должно случиться что-то мерзкое. Шестое, девятое, сто двадцать первое чувство, которое нашептывало об опасности, и деликатно намекало, что лучше развернуться и поехать в обратную сторону, пока не стало слишком поздно.
Кладбище было не просто большим, а огромным. Ни одно поколение горожан, было захоронено в этой земле. По периметру кладбище окружала высокая, в два человеческих роста, ограда из железных прутьев. Сквозь почерневшие от времени прутья, просматривались могилы. Старые, уже покосившиеся памятники, деревянные кресты, граничили с совсем новыми, увитыми траурными венками и полузасохшими цветами надгробиями. Над кладбищем волхвами была раскинута сеть, не позволявшая дождю добираться до земли. По невидимому куполу, вода потоками стекала на землю, превращая участки земли, возле ограды, в не проходящее грязевое болото. Эта мера была предпринята давным-давно, и действовала без сбоев, иначе многочисленные дожди, уже размыли могилы. Благодаря этой мере, среди могилок и возле ограды росли деревья. Тонкие, кроны, которых едва достигали высоты нескольких метров, имевшие грязно-серый цвет, и никогда не знавшие листьев на своих ветвях. Их тонкие черные веточки нависали над дорогой, предавая местности жуткий оттенок. Это было единственное, после городского парка, местом, где можно было посмотреть на простое дерево. Правда, в парке, деревья были настоящими, такими, какими они росли на территории всей Империи. Они были живыми. И неудивительно, что парк был излюбленным местом для отдыха горожан.
Дорога сделала еще один поворот, и всадники выехали к открытым вратам кладбища. Возле ворот стражники оказались в одно время с магами. Дирижаблю удалось обогнать стражей, срезая углы, только вот борьба со стихией безжалостно уничтожила их, и без того незначительное преимущество во времени.
Первыми из открытых дверей дирижабля вышли два старца. Похожи были словно братья, даже одевались будто у одного портного. Оба седые, обоим слегка за восемьдесят, оба одеты в достаточно теплые, скорее зимние, чем осенние, плащи. Шеи их были укатаны теплыми, шарфами, в красную полоску. Эта незначительная деталь прибавляла их облику сумасбродства и чудаковатости. Наверняка эти шарфы были связаны их внучками, и носились с особым трепетом. Оба опирались на массивные трости, темного цвета, с серебряными набалдашниками. Единственной разницей между ними было то, что дед справа носил длинную, до груди седую бороду, второй же ограничился пышными усами и бакенбардами. Несмотря на почтенный возраст, в их движениях, выражениях лиц и глаз не чувствовалось старческой немощи. Жесткие, уверенные в себе люди, которые точно знают, чего хотят, и непременно этого добиваются. Вообще возраст для мага не проблема, если при этом сохраняется ясность ума. Не один молодой и безумно талантливый волхв, не сможет заменить такого вот старичка по одной простой причине — опыта нажитого годами маловато.
Следом за первыми двумя волхвами последовали остальные. В основном, столь же преклонного возраста, а то и постарше. Многие из них спускались по ступенькам, поддерживая друг друга, либо заручившись поддержкой молодых магов. Последних, к слову, было не так уж и много, едва ли десяток наберется. В основном старики, скорее всего боевые волхвы, лучшие силы, так сказать. Колдовать, и убивать подобных себе, используя магические способности, способны сколько угодно, но вот просто ходить уже сложнее, как и для любого другого человека их возраста. Кряхтение стояло такое, что его, должно быть, было слышно на другом конце города.
Наконец, последний волхв, по трапу, спустился вниз.
Возле ограды, на асфальте, сидели два стража. Оба раненные. У одного из них, бледного толстячка, была забинтована голова, второй же держался за ребра и при каждом вздохе хмурился, исторгая из себя зубовный скрежет.
— Наконец-то, — радостно возвестил полный страж, — подкрепление!
— Что тут у вас случилось? — спросил капитан, проигнорировав такое вопиющее нарушение субординации.
— Дык, а то вы не знаете? — несколько
удивился страж. — Хотя все правильно, мы ж сюда первые прибыли, закрыли собой, так сказать амбразуру. Мертвецы встали, вот что случилось! — сорвался внезапно на крик страж.Случай был экстраординарный, и срыв стража был совсем не удивителен. Вряд ли хотя бы один житель Империи застал время, когда в последний раз оживали мертвецы. Около столетия минуло после последнего аналогичного случая. С той поры и пришла традиция окружать кладбища высокими стальными заборами, отрезая мертвякам пути к бегству. Ожившие трупы, в силу не вполне понятных причин, не переносили железа. Единственным путем, оставались, опять же единственные ворота, ведущие на кладбище. Но пока мертвецы сообразят, куда нужно идти, пока дойдут — успеют подоспеть волхвы и жертвы среди мирного населения будут сведены к минимуму.
Капитан бросил вопрошающий взгляд, в сторону выступившего вперед волхва. Тот лишь утвердительно кивнул, чем вызвал недовольную гримасу капитана.
— Успокойся, истеричка! — прикрикнул на стража капитан. — Быстро и четко доложи, что случилось! — холодным тоном потребовал капитан. Толстяк весь как-то подобрался и выдал:
— Поступил сигнал, на кладбище происходит что-то странное. Мы сразу сюда, а нам навстречу уже люди бегут… немногие уцелевшие. Человека сегодня хоронили, а он, посреди церемонии, возьми да встань из гроба. И ну пошел свою родню жрать. А тут и усопшие из других могил полезли. Мы кинули клич помощи, дождались прихода еще одной пятерки и внутрь, чтобы сдержать их значит. Они уже возле самого выхода были — всего пяток зомби. Мы их откинули назад и уже было обрадовались, когда мертвецы поперли с новой силой. Их были уже не единицы, а, минимум, десяток. Мы заняли оборону и держались, сколько могли… Они сейчас жрут моих товарищей, понимаете вы это?!! — вновь сорвался на крик толстяк.
— А ну заткни пасть, а то, я ее тебе сам заткну! — рявкнул капитан. — Вы что же, силами одного десятка, смогли более получаса, сдерживать мертвецов внутри кладбища?
— В общем да, хотя не совсем, — вмешался в разговор страж, до этого молчавший. — К нам по пути следователь один привязался, да с ним еще маг был. Без них мы вряд ли бы сдюжили.
— Сколько было мертвецов?
— Около десятка. Но я слышал в глубине кладбища странные звуки, и крики. Так думаю, что еще примерно столько же уже поднялось.
— Все ясно, — кивнул головой капитан. Повернулся к своим подчиненным: — Разбиваемся на равные группы и идем на помощь нашим. Стражи впереди, маги прикрывают. Надеюсь, что все помнят лекции о том, как нужно себя вести в таких ситуациях? Тогда вперед!
Дмитрию выпала группа, следовавшая по центральной дорожке. Он, вместе с другими стражами, стоял в первой линии. В одной руке шпага, в другой заряженный пистоль. Стражи первой линии должны были выполнять самую грязную работу — отвлекать на себя внимание нечисти, и уничтожать тех, кого смогут обездвижить волхвы. Передвигалась группа мелкими шажками, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к посторонним шумам — в общем, были готовы к атаке. Полог мешал взбесившемуся дождю хлестать по асфальту, поэтому вокруг стояла тишина, в которой любой посторонний звук был подобен грому — только негромкое шарканье подошв, да легкий шелест дождя по щиту. Волхвы шли, отставая на десяток шагов. Они сжимали в руках посохи и были готовы, в любой момент, обрушить на противника шквал боевой магии. Волхвы значительно снижали скорость передвижения
отряда. Сложно людям, чей средний возраст превышал внушающую уважение цифру семьдесят, передвигаться наравне с молодыми. Но деды очень старались и почти не ворчали. Та же картина, наблюдалась и в следственном отделе — количество старых сотрудников значительно превосходило количество молодых. Боевым волхвом, так же как и следователем мог стать далеко не каждый, поэтому новых людей практически не было. К тому же, в подобных делах весьма ценился опыт, поэтому людям приходилось работать и после наступления пенсионного возраста. Фактически работали до смерти, пока могли стоять на ногах и ясно мыслить. Многим в руководстве существующий порядок вещей не нравилось. Считалось, что нужна свежая кровь, а для этого необходимо снизить требования для поступления на государеву службу, и практически убрать испытательный срок. Считалось, что испытательный срок в пять-семь лет слишком велик. Достаточно одного года и вчерашним новичкам можно доверять расследование значительных преступлений, а не только мелких краж. Малинин был с этим не совсем согласен. Ему самому пришлось целых четыре года заниматься бумажной работой и расследовать дела, с которыми и простой страж справится. Но это был опыт. За этот срок появлялись нужные знакомые, формировались агенты, без которых работать было бы сложнее. Он, в конце концов, научился видеть людей, и стал понимать, как и с кем стоит разговаривать. Страж, а тем более страж-следователь, это ведь не только способность расследовать преступления. Этим делом, в принципе, может заниматься любой умный человек. Но ведь еще нужны люди, которые будут поставлять тебе ценную информацию, которую из официальных источников не получить. Откуда всему этому взяться у молодняка? Все это приходит лишь с годами работы.