Город богов
Шрифт:
– Вот прочтите, senhor… – он протянул слегка помятый свиток командиру португальцев.
Тот, ведомый нескрываемым любопыством, даже спешился с лошади, выхватил бумагу из рук Ансельмо и бегло прочитал.
– Хм… – только и мог произнести он и, собравшись с мыслями, сказал: – Так вы встречались с неким Сесаром Бенавенте, как здесь указано, членом ордена святого Доминика… И он просит всякого истинного христианина от имени Господа и прецептора монсеньора Грандолы оказывать вам посильную помощь…
Бумага явно озадачила командира bandidos, ибо он знал, что недалеко от Сан-Паулу действительно существует доминиканская миссия. Он призвал своих сподручных и долго с ними совещался. И, наконец, португальцы пришли к обоюдному решению: испанцев убить они всегда успеют. Пусть они сначала
– Хорошо, я сопровожу вас до Сан-Доминго. – Объявил португалец. – Но пойдёте пешком – лишних лошадей у меня нет. – И заметив некоторое замешательство своего «собеседника», явно привыкшего к седлу, добавил: – До города недалеко, всего-то пол-льё, не больше.
Испанцы переглянулись: слава Богу, что остались живы. А уж до города они смогут и пешком дойти…
Вскоре «кортеж» достиг Сан-Доминго. Эрнандес огляделся – перед его разочарованным взором предстал cidade decadente, как говорит португальцы: захудалый городишко.
«М-да… Неужели в этом богом забытом месте живёт Бартоломео де Секейра?..» – мысленно удивился он.
Однако, миновав так называемый город, «кортеж» достиг живописной фазенды, достаточно крупного поместья, доход которого составляли выращивание кофе, тростника и хлопка. На территории фазенды размещались: дом хозяина, построенный в мавританском стиле, иначе мудехар [115] , о чём свидетельствовали подковообразные, иногда со стрельчатым завершением, многочисленные арки, венчавшие галерею, обрамлявшую просторный внутренний двор, выполненную из местного камня, стены которой украшали гипсовый орнамент и яркие изразцы.
115
С XII по XVI столетие в Португалии, а также Испании, значительную роль играло искусство мудехаров – мусульман, которые остались жить на освобожденных христианами землях и сохранили свою религию, обычаи и художественные традиции. Доля участия мудехаров в развитии архитектуры, декоративных форм скульптуры и живописи, а также художественного ремесла нельзя свести к чисто внешнему факту сотрудничества. Речь в данном случае идет о более сложном синтетическом явлении, в котором оказались тесно слитыми элементы мавританского и готического стилей. Не случайно исследователи обычно рассматривают это явление как своеобразный стиль мудехар, произведения которого создавались как мусульманскими, так и христианскими мастерами.
Несколько вдалеке за многочисленными хозяйственными постройками виднелся шпиль церкви.
Ансельмо мысленно прикинул: сколько же индейцев может содержаться на территории столь обширной фазенды? Судя по размаху, получалось порядка пяти тысяч, не меньше…
Командир конного разъезда сообщил управителю фазенды, что захватил в плен группу испанцев недалеко от реки. Вероятно, они прибыли на территорию Бразилии на каком-то утлом судёнышке и высадились на берег, намереваясь достичь пешком Сан-Доминго. По словам, одного из испанцев: он проделал столь неблизкий путь, дабы встретиться с губернатором Бартоломео де Секейрой. И вдобавок ко всему выше сказанному, испанец предоставил бумагу, увенчанную печатью доминиканцев.
Управитель внимательно выслушал бандейранта и тотчас с докладом отправился к хозяину фазенды.
Бартоломео де Секейра внимательно изучил предоставленную бумагу и проявил к испанцам немалый интерес, изъявив желание переговорить с их главарём.
– Доминиканцы просто так кому попало, сопроводительные письма не подпишут, – резонно заметил он. – Веди испанца ко мне в кабинет. – Приказал он управителю.
…И вот перед доном Секейрой предстал Ансельмо Эрнандес. Новоявленный губернатор вгляделся в его лицо и воскликнул:
– Дева Мария! Ансельмо! Неужели это ты, camarada [116] !
– Вы не ошиблись, дон Секейра… Это я… – скромно ответствовал «гость».
– Что привело тебя в Сан-Доминго?
Ведь ты прибыл из Энкарнасьона не просто так? Неужели ты виделся с Сесаром Бенавенте? Он – глаза и уши здешней прецептории доминиканцев… – засыпал вопросами Бартоломео.Ансельмо подробно рассказал губернатору о своей встрече с доминиканцем, о том, что власть иезуитов крепнет с каждым днём в Гуайро и скоро они подчинят себе весь Парагвай.
116
Дружище (порт.)
– М-да… Иезуиты представляют серьёзную угрозу для нашего дела, – согласился Секейра. – Мои люди не раз жаловались на них. На верхнюю Парану не сунешься – всюду их миссии. Мало, кто из бандейрантов отважиться поднять руку на монаха.
– И напрасно! – с жаром воскликнул Ансельмо. – Они создали ряд крупных миссий в Гуайро. Большая часть гуарани находится под их покровительством. Что мне остаётся делать? Жить на жалкое жалованье офицера?
Секейра от души рассмеялся.
– Искренне сочувствую тебе, camarada. Ты затронул больную для меня тему. Признаться, я уже не раз думал, как бы избавится от иезуитов…
– Вот, вот, дон Секейра! – поддержал Ансельмо. – От них надо избавиться! Причём общими усилиями…
Дон Секейра застыл в недоумении, взором вперившись в своего гостя.
– Ты предлагаешь мне, camarada, объединить усилия и уничтожить миссии иезуитов?.. – наконец, вымолвил он.
– Точно так, дон Секейра. Комендант Энкарнасьона и я охотно поможем вам… Впрочем, многие энкомендеро также озабочены усилием власти монахов. Но при одном условии…
Секейра встрепенулся, решив, что алчный Эрнандес потребует значительную часть трофеев.
– Говори…
– Всех рабов и добычу вы забираете себе. В обмен на это вы обещаете не трогать Энкарнасьон, прилегающие к нему асьенды и по возможности не проливать крови испанских солдат.
Губернатор-бандейрант задумался.
– Условие, безусловно, выгодное. – Согласился он. – К Энкарнасьону я прикажу своим людям не приближаться… Но, насколько мне известно, на территории Гуайро расположены несколько военных гарнизонов… Как же быть с ними?
– А вот по этому поводу, дон Секейра, стоит подумать… – заметил Ансельмо.
В Энкарнасьон Ансельмо Эрнандес вернулся вместе с Антонио де Кампусом, сподручным губернатора Сан-Доминго. После кратковременного отдыха они направились в асьенду El Paraiso, где вместе с доном Мендосой обсудили предстоящую кампанию.
«Крестовый» поход против иезуитов «союзники» намеревались начать в начале сентября, уничтожив миссии в верхнем течении Параны, которые охранялись одним лишь Господом. Затем, переправив добычу и рабов в Сан-Доминго, неспешно двигаться по сельве к Сан-Космэ, Сантьяго и Тринидаду, дабы испанские офицеры успели покинуть свои гарнизоны, потому как дон Мендоса на день Святого Матфея [117] ежегодно устраивал в своей асьенде корриду. На неё стекались кабальерос и идальго во всей округи. Почтенные отцы семейств отправляли на праздник своих сыновей, достигших двенадцатилетнего возраста, дабы те стяжали славу новильеро. Даже командирам гарнизонов было дозволено покидать место службы, разумеется, оставив вместо себя заместителя, и присуствовать на корриде.
117
Католический праздник в конце сентября.
Для ежегодных праздников, ставших традицией, Мендоса разводил бойцовую иберийскую породу быков и выпускал своих четырёхлетних «питомцев» на специально сооружённую по этому поводу арену, где и происходили бои.
Риккардо Мендоса и Антонио де Кампус достигли определённых договорённостей, после чего португалец покинул El Paraiso, направившись обратно в Сан-Доминго, где его с нетерпением ожидал губернатор.
В предрассветной дымке бразильские бандейранты углубились на территорию Парагвая и через час перехода по влажной сельве окружили редукцию Сан-Игнацио.