Город Эн (сборник)
Шрифт:
Он пишет исключительно заказными. Это страшно шикарно и производит в канцелярии сенсацию и фурор. Уверены, что письма – от Столичных Львиц.
Ваш Л. Добычин.
4 апреля.
Многоуважаемый Корней Иванович. Примите произведения местной флоры, как-то:
1) вербовая ветвь с барашками и
2) вербовая ветвь же с сережками.
Мы уже пережили обманный день 1 апреля («по новому»). Товарищ Злобина, рассыльная, позволила себе несколько маленьких обманов. По этому случаю произошла следующая бумага:
местному Губернскому Совету
Профессиональных
2 IV 25 г.
Прошу принять меры союзного воздействия к т. Злобиной, у которой отсутствует дисциплинированность за последнее время, в части 1/IV с.г. наблюдался случай обмана служебных лиц с целью вызовов к другим должностным лицам.
Управделами ГСПС Солоухин.
Это значит, что она говорила: «Вас зовет Солоухин», а на самом деле он не звал.
Вчера бухгалтерия «Ленинградской Правды» прислала мне тридцать рублей «за статью по Ленинграду № 9» и просила уведомить о получении. Я уведомил.
В последний раз о Слонимском: конечно, он не ответил, простите, что Вам об этом пишу. Больше не буду. Я только потому, что, по-моему, это характерно.
Я спрашивал Вашего позволения адресовать Вам свой новый рассказ. Он будет готов в срок, который я ему поставил, то есть двенадцатого мая. Героиню зовут «Савкина», одного ксендза – «Валюкенас», другого – «Варейкис», а ксендзовскую стряпуху – «Эдемска». Можно прислать?
Получив тридцать рублей, я купил четыре вещи, в том числе один оселок. В каком-то классе я разучивал о Фридрихе «дер Гроссе», [27] что он следующим образом выразился о картошке: «Это чудесное подспорье для бедного люда», так и сочинение русской прозы.
27
Великий (нем.).
Корней Иванович, пусть этот день будет днем подарков: к дарам флоры я присовокуплю еще «Систему б.о.». Коза, о которой я Вам писал, мне является, после Савкиной я возьму ее за рога и напишу про нее историю. Пригодится ли она для детей, не знаю. Впрочем, теперь и нет детей, а Детские коммунистические отряды Имени Товарища Ленина.
В московских «Известиях» я видел в «критике и библиографии» заметку о какой-то «авантюрной» книжке, подписанную «К.Ч.» – не Вы ли?
Когда приносят почту, я перебираю ее и смотрю, нет ли письма от Вас: нет.
Ваш Л. Добычин.
4 апреля.
Многоуважаемый Корней Иванович. Сегодня я Вам послал письмо, в котором были тысячи инсинуаций на Слонимского. Послав его, получил письмо Слонимского и спешу дезавуировать инсинуации.
Про Ерыгина он пишет, что навряд ли. Вот тебе и клюква.
Л. Добычин.
Между прочим: то письмо я послал заказным не ради шикарности, а потому что напихал туда всякой всячины и не знал, сколько нужно марок.
Л.Д.
7 апреля.
Многоуважаемый Корней Иванович.
Желая вновь подвергнуться похвалам старухи, про которую я Вам писал по поводу истории о Кукине, я дал ей прочитать Козлову. Сегодня утром я ее встретил на улице: – Как вы нашли? – она прищурилась. – Понравилось. Какая мерзкая погода. – Каково Благовещенье, такова и Пасха, – сказал я. – Есть и еще примета, – обрадовалась она: – Осенняя: Дмитриев день в снегу – и Пасха в снегу. – Правда, правда.
Причина ее холодности – святой Кукша и епископ с помоями. Недавно я думал о том, какой у Вас может быть вид, и решил, что, должно быть, вроде Максима Ковалевского.Ваш. Л. Добычин.
14 апреля.
Многоуважаемый Корней Иванович.
Благодарю Вас за письмо. Происшествие с Злобиной – действительное.
Савкину пришлю. В ней уже одним ксендзом стало меньше.
О козе будет нечто обширное. Жалею бедняг Толстого и Федина, которых не пригласили и оттеснили. Сейфуллина хотя Вам и звонила, все же не пишет, а сюсюкает.
Вы упомянули о Слонимском за письменным столом. Если позволите мне эту интимность, то я – пишу за швейной машиной. Вольного Вы от меня не услышите – ах, за кого Вы, в самом деле, меня приняли?
Приношу Вам поздравление с праздником святой Пасхи. Ваши комплименты, основанные на местоположении Брянска вблизи Орла и Тулы, преувеличены. К тому же я – небрянский.
Примите уверения и прочее.
Ваш Л. Добычин.
Многоуважаемый Корней Иванович.
Сегодня у меня юбилей. В этот день в прошлом году я послал в «Современник» два рассказа. Вашими руками они были устроены. Не могу не отказать себе в побуждении выразить Вам еще раз свою признательность.
Ваш слуга А. Добычин.
12 августа 1925.
Многоуважаемый Корней Иванович. Вот рукописи, которые Вы разрешили Вам прислать.
Одна из них мне нравится (Коза), а другая – так себе.
Между прочим, сегодня мне начал приходить в голову один рассказ, и так как у меня еще десять дней отпуска, то, может быть, я успею написать это для «Современника» (если возьмут).
Когда к Вам придет Шварц, пожалуйста, скажите ему от меня что-нибудь хорошее. Он был со мной очень любезен.
Выздоравливаете ли Вы?
Ваш Л. Добычин.
Брянск, Губпрофсовет.
Да, о Вашей наружности, если позволите: я представлял себе Вас дедом, а Вы…
9 ноября.
Многоуважаемый Корней Иванович.
Мой приезд откладывается – из-за денег. Я думал получить что-нибудь от Ковшмейстеров и просил у них, но на мои свирели они не восплясали.
Вчера кончился мой ОТПУСК, и я опять – у алтаря. По дороге к нему увяз в улице III Интернационала, бывшей Московской, и разорвал левую калошу, за что меня дома будут ругать.
Мой рассказ скоро будет готов – про женщину, которая удачливей меня: она уедет.
Л. Добычин.
12 ноября.
Многоуважаемый Корней Иванович. В этом письме будет вопрос, поэтому, если Ваше здоровье позволяет, я попрошу мне ответить.
Вопрос – куда послать рассказ, чтобы он попал в «Современник».
Мне хотелось бы узнать еще, как Вы нашли Козу с Сорокиной, в частности – нет ли там впадения в Добычинский шаблон?
В новом рассказе, кажется, увы, этот шаблон есть. Но все-таки рассказ не без живости. Называться он будет, кажется, «Блауэ берге», [28] а если это – чересчур, то – скромнее: «Блинова и Воблина». В этом рассказе – плохая погода.
28
«Голубые горы» (нем.).