Город, где живёт магия. Трилогия

В последнем усилии сдержать поток магии я уцепилась за сиденье своего стула, но было уже поздно. Зазвенели выбитые мощной волной стёкла. В аудитории раздались крики. Где-то захлопали двери, зашумели шаги, заскрипели ступеньки лестниц. С громкими хлопками полопались украшавшие помещения университета воздушные шары. По зданию разнёсся истошный вой пожарной сигнализации. Всё это случилось практически одновременно и произошло по моей вине.

Я не сопротивлялась, когда Элла Руслановна подошла и вывела меня из аудитории. На нас смотрели с изумлением и страхом. Поймав на себе взгляд тёмных глаз Карла Розенберга, я не сразу отвернулась.

В просторном кабинете, где находились рабочие места преподавателей, я устало рухнула на стул. Элла Руслановна нервно потирала руки и ходила туда-сюда. От мелькания её пестрой одежды у меня зарябило в глазах, и я зажмурилась.

– Вероника, вы же понимаете, что мне придётся позвонить инквизиторам?
– проговорила она, поворачиваясь ко мне.

Я кивнула, наблюдая за тем, как она потянулась к телефону. Разговор занял всего несколько минут. Я вспомнила Виолетту и поняла, что меня в ближайшее время ожидает то же, что произошло с ней. Кстати, я так и не увидела её в этот день - ни в общежитии, ни в университете. Её как будто и не было вовсе. Может быть, те студенты, которые попадали в руки Инквизиции, отчислялись из Университета Магии? Или... просто больше не возвращались?

– Может быть, вы хотите кому-нибудь позвонить?
– спросила преподавательница.
– Семье, например?

В памяти возникли слова Княжевича, сказанные сегодняшним утром. «Обещай, что будешь осторожна и позвонишь мне, если что-то случится, - услышала я от него на прощание.
– Обязательно. В любом случае».

– Да, хочу, - ответила я.

Глава 22

Вероника

«Вы имеете право на один звонок», - вспомнила я, когда Элла Руслановна протянула мне телефонную трубку. Вот только я вовсе не была уверена в том, что Княжевич станет моим адвокатом. Разумеется, у специалистов Магического Надзора тоже имелись собственные права, и немалые, но всё же им едва ли хотелось бы портить отношения с Инквизицией из-за какой-то малолетней ведьмы.

Несмотря на это, я искренне надеялась, что Дарий ответит на звонок сразу, и едва дышала от волнения, слушая громкие гудки в телефоне.

– Кто это?
– проговорил его голос.

– Вероника, - выдохнула я.

– Что-то случилось?
– спросил Княжевич.

– Да. Я... увидела того человека и не смогла сдержать себя. За мной приедет инквизитор.

– Ты его убила?

Услышав этот вопрос, я едва не засмеялась. Дарий оставался в своём репертуаре. Не стал ужасаться, охать и ахать, а сразу же выдвинул собственный вариант развития событий.

– Нет. Но я...

– Понятно, навела шороху в университете, - произнёс он.
– Слушай меня. Не бойся. Не плачь. Не сопротивляйся, когда они приедут. Я знаю, куда тебя отвезут, и прибуду туда. Без меня не отвечай ни на какие вопросы. Поняла?

– Поняла, - отозвалась я. Тяжесть на душе стала чуть легче от этих слов, от звучания его голоса, от того, что я больше не была одна.

Закончив разговор, я посмотрела в окно. Солнечная и безветренная погода как будто контрастировала с тем, что творилось в моих мыслях. Произошло страшное. Я никак не ожидала увидеть таинственного убийцу в первый же день занятий и, тем более, предположить не могла, что им окажется отец моей подруги Инны, который убил декана и занял его место. Поэтому мне и показался знакомым этот голос - ведь Карл Розенберг навещал дочь в общежитии, и я слышала его раньше.

Я скорчилась на неудобном стуле. Элла Руслановна сидела напротив меня, перебирая какие-то бумаги. За дверью слышались шаги и голоса, однако в кабинет никто не заглядывал. Это меня радовало - не хотелось бы, чтобы кто-нибудь вошёл сюда и начал рассматривать меня, будто дикого зверя в зоопарке. Взбесившегося зверя.

Когда в дверь постучали, преподавательница нервно вздрогнула. Я вся сжалась, пока она впускала визитёра и вкратце рассказывала ему о том, что произошло. Его бесцветно-серые глаза остановились на мне, и их выражение стало удивлённым, будто инквизитор не мог поверить в то, что это я - такая тощая и маленькая - стала причиной случившегося в университете разрушения и хаоса.

Он выглядел практически так же, как тот, которого я видела несколько дней назад возле общежития. На нём была идеально чистая и отглаженная форма, напоминающая полицейскую. Мне никогда не нравились люди в форме, они вызывали у меня непонятную смутную тревогу.

– Благодарю за то, что сразу позвонили, - сказал он Элле Руслановне и снова повернулся ко мне.

Я уже поднялась со стула и очень старалась держаться так, чтобы ноги не дрожали, а колени не подгибались. Он не должен был знать о том, как мне страшно. Когда инквизитор уже развернулся к двери, та неожиданно открылась, и в кабинет ворвалась Елена Никифоровна, одна из благоволивших ко мне преподавательниц. Она выглядела растерянной и расстроенной. Я сделала шаг по направлению к ней, но под предупреждающим взглядом инквизитора остановилась.

– Вероника, как же это?
– проговорила Елена Никифоровна, переводя взгляд с меня на остальных присутствующих.
– Случилось какая-то ошибка, да? Ты ведь не могла...

– К сожалению, никаких ошибок, - ответила ей Элла Руслановна.
– Я была там и всё видела. Надеюсь, вы доверяете моему опыту и знаете, что я могу распознать, от кого из студентов в аудитории исходит магия. Жаль, что я не заметила раньше и не смогла остановить...

Я усмехнулась. В тот момент преподавательница любовалась на Карла Карловича Розенберга и слушала его выступление. Я могла забраться с ногами на стол, а она бы этого не заметила.

– Я не могу больше здесь задерживаться, - проговорил инквизитор, выходя из кабинета, и я последовала за ним.

Пройдя по зданию университету к выходу, я смогла увидеть и оценить масштаб разрушений. Выбитые окна выглядели жутковато. Сигнализация успела замолчать, но, судя по тому, что кое-где я заметила лужицы воды, небольшой пожар всё же начался, и его вовремя успели потушить.

Встречавшиеся на пути преподаватели и студенты бросали на нас взгляды - любопытные, испуганные, возмущённые. Не было только равнодушных. Никого из своих однокурсников я не встретила.

Выйдя из университета, мы сели в машину, которая выглядела такой же серой и безликой, как и человек, который сел за руль, посадив меня на переднее сиденье. Я понятия не имела, куда меня повезут. Руки стали холодными и влажными, я вцепилась в лежащую на коленях сумку и отвернулась к окну.

Дорога показалась неожиданно долгой. Вскоре я перестала узнавать районы города, по которым мы ехали. Через некоторое время дома сменились деревьями.

Машина остановилась возле окружённого высоким кованым забором четырёхэтажного старинного здания, похожего на загородную усадьбу какого-нибудь графа из прошлых веков. Возможно, именно так когда-то и было, сейчас же здание занимали инквизиторы. Я вышла и сделала несколько шагов, чтобы размять ноги, но сопровождающий тут же окрикнул меня, чтобы я стояла на месте.

Через некоторое время он провёл меня внутрь здания, и на входе нас встретили люди, одетые в точно такую же форму. Они забрали у меня сумку и кольцо-амулет, а затем потребовали оставить отпечатки пальцев. От всего этого у меня снова появилось ощущение, будто я нахожусь в полиции.

Обстановка здания была предельно аскетичной и строгой, но по высоким потолкам, старинным лепнинам и широким окнам, забранным решётками, можно было сделать вывод, что я угадала, и когда-то здесь, в самом деле, обитала аристократическая семья.