Город мертвецов и другие истории (сборник)

– Знаешь, я до сих пор не понимаю той легкости, с которой ты говоришь о таких ужасных вещах…

– Потому что это нормально. В смерти нет ничего противоестественного. – Она чуть помолчала. – У Вашего мира еще столько открытий впереди…

И все… Гудки и белый шум…

– Алло, Паша. Пойдем в кино. Да, конечно, можешь и Маринку с ребенком взять. Я, так скажем, угощаю.

Я положил трубку. Взял большой лист бумаги и написал на нем лежавшим рядом со стационарным телефоном маркером: «До лучших времен». И накрыл этим листком «Фенофон», после чего вытащил из него все соединительные провода. Когда-нибудь, может быть, эти лучшие времена настанут.

Выходя из квартиры, я не стал выключать свет. Если сегодня его зажгли во мне, почему я должен его прятать? Пусть все видят.

05.11

Заложники

1. Школьница

Представьте, что Ваш ребенок учится в школе. Ему от двенадцати до шестнадцати лет. Он не является надеждой школы, но и не разочаровывает своими неудачами. Вполне себе среднестатистического ума подросток.

Да, иногда он может попасть в дурацкий переплет со своими друзьями – все-таки можно себе представить подобную картину. Юношеский максимализм, первый опыт общения по-серьезному, первая влюбленность, первый алкогольный напиток. Все первые моменты вы переживаете вместе с ним, словно погружаясь в то время, когда сам был таким же глупым и самонадеянным.

И однажды ребенок, этот самый среднестатистический школьник, просто не возвращается домой. Пуфф! И в назначенное время не раздается звонок в дверь. Или не звонит мобильник в привычный момент, когда на работе берешь себе обеденный перерыв в определенный промежуток времени, чтобы услышать, как у твоего чада прошел день в школе.

Ничего не происходит так, как обычно.

Какой будет Ваша реакция? Какие мысли успеют промелькнуть в голове между походами к соседям за валерьянкой и звонками в местные социальные службы и неотложки? Возможно, мысли станут пусты, и жизнь потеряет всякий смысл, останется лишь тревожное существование? А может найдутся даже такие родители, которые не обратят внимания, особенно если отпрыск уже позволял себе подобные вольности ранее?

Но чета Деминых была не такой. Дмитрий и Мария уже начали ощущать в теле недомогание от постоянного недосыпания и передозировки легальными и не совсем успокоительными. Но и ситуация была нестандартной.

Ведь Юлии Деминой, пятнадцати лет, не было дома уже больше трех недель.

Она пропала неожиданно и при очень странных обстоятельствах. В квартире всегда висели графики согласованных школьных туров, которые совпадали с выходными днями Дмитрия или Марии. Они старались следить за посещениями дочери различных экскурсий, требующих присутствия на несколько дней, одним словом - всегда выезжали из Петербурга для посещения музеев и проведения культурных мероприятий на свежем воздухе вместе с дочерью. Более того - иногда казалось, что им также удалось совершить практически невозможное - их дочь была очень пунктуальной и точной касательно вечерних прогулок и посиделок с друзьями и подругами, которые, к слову будет сказано, очень нравились родителям Юли.

Она не пила и не курила, что выглядело парадоксальным на фоне окружающих ее молодых людей и девушек. Стоило обратить внимание на то отвращение, с которым она смотрела на ровесников, употребляющих дешевые коктейли и пиво в грязных подъездах или прямо на улице; на осторожность, с которой она проходила мимо прокуренных тамбуров и помещений…

Юля была спокойной девочкой, даже несмотря на недавно открывшееся пристрастие к неформальным компаниям и тяжелой музыке, на сотни ссылок с группами «по интересам», полных татуированными лицами и проколотыми телами. Это казалось мимолетным увлечением, искрометным бунтом против обыденности, что выглядит таким желанным и даже необходимым на определенной стадии взросления. Спокойствие родителям внушал и все тот же аккуратный внешний вид любимой дочери, что сохранился прежним, даже несмотря на смену круга общения, - ее любимые классические джинсы, кофточки, светлые куртки - ничто в ее внешности не говорило о модных пристрастиях.

В день, когда была поднята тревога, дочь должна была вернуться с первой «одиночной» экскурсии из Москвы. Она так долго просила родителей уже наконец отпустить ее одну, что они не устояли - а ведь действительно - чего можно опасаться? Особенно когда в поездке участвует больше двадцати человек, самый лучший класс среди районных школ, выигравший на олимпиаде право на посещение крупнейших музеев двух столиц.

Двое суток Юля звонила родителям, сообщала об интересных местах, что проносились перед ее глазами в бесконечной экскурсии, говорила, что пару раз они даже не успели перекусить, из-за очень напряженного графика. И не уставала повторять, что очень любит маму и папу и никак не дождется вернуться домой, принять теплый душ и позволить себе отдохнуть как минимум пару дней.

И вот, когда родители узнали от классного руководителя, самой Юли и ее лучшей подруги, что автобус уже подъехал к школе, Мария, что была свободна в тот день, осталась дома, чтобы дождаться дочери, которую, как ей казалось, она не видела уже целую вечность.

Они разговаривали по телефону всю дорогу, пока Юля направлялась домой, перекидывались бесконечными новостями, Мария спрашивала, что дочь думает о предстоящих экзаменах, та отвечала невпопад, перебегая дорогу - это все было столь обыденным для них.

– Ладно, мам, давай, я уже вижу наш дом, сейчас приду, – сказала Юля и бросила трубку.

Мария Демина, так же, как и всегда, подошла к двери квартиры, располагавшейся на третьем этаже панельного дома, чтобы проследить путь дочери и встретить ее, так сказать, у самого порога.

Наконец, дверь в парадную открылась и внизу показался взмах тени, мимолетный силуэт, постепенно приближавшийся к Марии. Но шаги приближающегося человека были слишком тяжелыми и медленными, чтобы это была Юля, всегда порхавшая, словно маленькая фея. Тем более, благодаря ее маленькому росту, миловидному лицу и привлекательной фигуре, она действительно походила на это сказочное создание.

Мимо пролета третьего этажа поднялся сосед из квартиры выше.

– Извините, Федор Петрович, вы не видели Юлю, она должна была уже подойти к подъезду? – Мария едва скрывала панику в голосе, но ведь ничего еще не случилось, правда?

– Нет, Маш, я как раз разговаривал с сыном по телефону. Я сидел на лавке внизу и никого не видел.

В тот день Юля так и не появилась дома.

Три недели спустя, в квартире бизнесмена средней руки Дмитрия и парикмахера-на-дому Марии присутствие органов власти, целой тучи родственников и следователей было вполне нормальным делом. Хотя за последние дни их напор ослаб, а журналисты и вовсе не появлялись уже через неделю после инцидента, сотрудники полиции все еще сообщали о том, что следствие ведется, в который раз допрашиваются одноклассники, учителя, присутствовавшие в тот день у автобуса, но результатов все нет.

Это все было так странно… Десятки знакомых и много больше незнакомых людей посещали эту квартиру, несколько потускневшую за последние пару недель, все спешили сказать слова сочувствия и поддержки, а Мария все сильнее думала о самоубийстве. В глубине души она понимала, что это глупо, что глупее поступка и быть не может, но это не умаляло того факта, что каждый раз, принимая ванну вечером, она брала с собой лезвие и игралась с ним, будто примеряя движение, которым рассечет свою жизнь на до и после пропажи дочери, и «после» уложится в совсем короткое мгновение. И только предательская человеческая трусость останавливала ее от этого шага, заставляя все сильнее рыдать от потери самого любимого человека в жизни.