Город мучений

Двое были грязными гуманоидами, вместо одежды облачёнными в шкуры животных. Они лежали, задыхаясь, на полу, закатив глаза от ужаса. Другое существо соскользнуло по стене рядом с ними. Сначала его форма была скрыта потоком пара. Когда дымка от испаряющегося льда рассеялась, существо оказалось тёмнокожей эльфийкой с волосами цвета белой кости. Нижняя половина её тела была огромным пауком. Женщина... дроу? …испустила оглушительный яростный рёв.

– Что это?
– Яфет испуганно озирался вокруг.
– Я не вижу, откуда идут эти звуки.

– Какое-то... чудовище-дроу!
– сказала Ануша.

– И два дикаря.

Плащ Яфета взметнулся и закрыл её.

Они с Яфетом оказались на несколько ярдов дальше от растворяющегося льда. Девушка проглотила свои возражения, увидев ярость на лице дроу. Вместо этого она подняла меч.

Два грязных гуманоида попытались уползти из-под огромных паучьих ног, но ступня арахнида, увенчанная чёрной шпорой, проткнула одному грудь. Его пришпилило к полу. Его растерянный, жалкий крик погас вместе с жизнью.

Яфет вытянул руки, как будто пытаясь нащупать в темноте стену. Он замотал головой, пытаясь обнаружить источник звука.

– Чудовище-дроу убило дикаря и устремилось ко второму, - прошептала Ануша.
– Пойдём сюда...

Затем дроу и уцелевший гуманоид закричали. Звук выражал ужас, превосходящий крик убитого. Они кричали от страха за свои вечные души.

Оба растаяли, превратившись в бурлящий поток, точно так же как лёд на стене. Дымка улетела вверх по тоннелю, как будто увлечённая могучим вихрем.

Йева широко раскрыла глаза. Она отшатнулась от бурного потока и стала так, чтобы касаться плечом Ануши.

Она тяжело дышала.

– Что теперь?
– спросил Яфет.

– Всё кончилось — эти существа были нереальными. Они развоплотились и унеслись прочь.

Секунду они стояли молча, разглядывая оставшийся лёд, который казался прочным. Ануша задумалась, как долго это продлится.

– Думаю, пробуждение Древнейшего продолжается, - сказала Йева.
– Его воспоминания и сны, пойманные в них, тянет обратно к его восстанавливающемуся сознанию.

– Кровавые сапоги Бейна, - сказал Яфет. Его рука защитным жестом обхватила Анушу. Ануша удивилась — она подсознательно сделала свои наплечники достаточно плотными, чтобы Яфету было, за что ухватиться. Его защита была лишь иллюзией, но прижимаясь к нему, девушка поняла, что рада подобной иллюзии.

– Меня ждала та же судьба, если бы не Ануша, - сказала Йева, указывая туда, где растворились освободившиеся воспоминания.
– Может быть, ждёт по-прежнему.

Дрожь пронеслась по Яфету и перешла на Анушу.

– Ты в порядке?
– спросила она, не зная, что ещё сказать.

– Прямо сейчас? Да, в порядке, - сказал он.

– Я чувствую, как ты дрожишь.

Он позволил своей руке упасть и сказал:

– Это ломка. Без договора дают о себе знать последствия злоупотребления пыльцой.

– Сколько у тебя времени?
– спросила Йева.

– Несколько дней, может быть, десятидневка.

Ануша задумалась, что случится первым — Яфет погибнет из-за своей зависимости или она с Йевой погибнут в результате процесса пробуждения Древнейшего.

Грохочущее эхо стремительного потока воды превратилось в шёпот, различимый лишь потому, что теперь они знали о его присутствии. В этой тишине стал заметен ещё один звук — сосущий, скользящий звук из прохода внизу. Все трое повернулись туда. Слабое мерцание фиолетового света, исходящего из-за поворота вниз, отражалось на скользкой поверхности яиц.

– Фонарщик идёт, - прошипела Йева.

Из-за угла выскользнул синеватый аболет. Он двигался, пока не достиг тупорылого обелиска. Он коснулся вершины своим плавником-щупальцем, и там расцвёл очередной фиолетовый огонёк.

Существо обогнуло обелиск и направилось к ним. Все трое отступили на шаг.

Ануша сделала себя видимой для Яфета и знала, что существо тоже её видит. Она призвала свой меч и зажгла его золотым светом. Она подняла его, представив, что клинок горит ярко, как солнце.

Аболет замер, как вкопанный. Его три глаза заморгали вразнобой. Два глаза уставились на неё, и один — на Яфета.

Яфет произнёс три слога и выбросил вперёд руки. Ничего не произошло — только его пальцы тряслись, как скрюченные пальцы старика.

Т-образный рот аболета раскрылся, и наружу полились звуки, похожие на чавкающие в грязи сапоги. Йева напряглась, услышав эти влажные, сосущие звуки — как будто поняла их значение.

Яфет опустил руки и покачал головой, растерянный и жалкий.

– Я... Я должен найти...

Нога колдуна споткнулась о выступ в полу и он упал на спину.

Чудовище бросилось вперёд. Его щупальца хлестнули через весь проход. Его трёхчастный рот раскрылся ещё шире, и сосущие звуки превратились в высокий ноющий гул. Воздух вокруг бросившегося в атаку чудовище потемнел от тонкой слизистой дымки. Ануша встала между тварью и Яфетом. Используя каждое преимущество, она снова сделала себя невидимой для пробуждённых существ. Она вспомнила, как воспользовалась мечом против морской ведьмы на «Зелёной Сирене» — а потом против чёрного дракона Скатриса на острове кракена.

Йева бросилась наперегонки с надвигающимся монстром, пока не поравнялась с Анушей. Было очевидно, что аболет не видит женщину.

– Помни, он не может причинить нам вред простой физической атакой, - прошептала Ануша.

– Щупальца меня не заботят. Меня волнует то, сумеем ли мы убить его, пока он не разбудил слишком много существ в этих яйцах своим воплем!

А потом чудовище оказалось прямо перед ними. Его слизистая дымка зашипела вокруг женщин без какого-либо заметного эффекта. Ануша обрушила свой меч наискосок. Существо рванулось прямо на клинок головой вперёд, не зная о присутствии оружия.

Вспышка синего пламени охватила чудовище. Его высокий вой на мгновение стих, но затем продолжился. Одно из щупалец обмякло, один глаз поблек и закрылся. Но оно продолжало двигаться к Яфету.

Ануша инстинктивно отступила с его дороги налево, Йева — направо.

Когда монстр промчался мимо, Йева уставилась на него, и её глаза смертоносно вспыхнули. Поток радужных цветов охватил аболета. Чудовище задрожало и скорчилось, когда на его шкуре в дюжине мест возникли разрывы и раны. Потекла тёмная кровь, смешиваясь со слизистым покровом.