Город наших надежд (сборник)

– Сам виноват, – она рассчитывала на ответ, но он промолчал.

Один случай, вообще потряс ее. Они стояли и разговаривали в коридоре, встретившись после обеда, и вдруг раздался голос:

– Никита! Ты ли это?

Она обернулась, а он посмотрел поверх ее плеча и они увидели, что к ним идет представительный мужчина, примерно возраста Никиты.

– Как я тебя давно не видел. Извините, – обратился он к Татьяне, – давно не виделись.

Она наблюдала за их встречей, но уходить не собиралась, хотела получить больше информации и получила. Когда они немного поговорили и обменялись телефонами, уходя, его товарищ сказал:

– Разрешите идти, товарищ подполковник, – и подмигнул Татьяне, давая ей понять значимость Никиты. Он сразу уловил суть встречи Татьяны и Никиты и, понимая, что такими женщинами не разбрасываются, попытался поднять статус товарища. Когда Никита повернулся к ней и увидел ее вопросительный взгляд, он смущенно произнес:

– Ну, да, я подполковник запаса. Ты же все давно поняла, что говорить.

– Нет, видимо не все. Сколько в тебе еще спрятано?

– Да и сам не знаю, что куда рассовал, а ключи потерял от кладовок.

– Знаешь, я, возможно, не такая умная женщина, как хотелось бы казаться, но думается мне, что и гражданским ты стал не просто так.

– Не понял?

– Либо сам ушел, либо комиссия.

– Последнее. Все хватит ковыряться у меня в душе, – шутливо он старался увести разговор в другую сторону.

Вот так она и получала представление о нем. Способности к анализу ситуаций в отношениях с мужчинами позволяли ей сложить мозаику человека, который притягивал и рисунок его образа становился все четче.

6

«Я стерва". Я что зря себя столько лет воспитывала? Училась не поддаваться эмоциям, училась управлять своими мыслями, идя к цели любой ценой. Добиваться того, что хотела? И что? Теперь все выбросить на свалку истории? И ради чего? Чтобы оказаться рядом с одним мужчиной? Ну, нет. Я просто расслабилась. Зачем мне эти семейные дела? Стервы бывают и замужние, но это уже не стервы, а мегеры. Они накопили в себе столько злости на одного мужчину, который не оправдал их надежд, что все выплескивают на него, превращая их совместную жизнь в ад. Но вся беда в том, что этот ад на двоих. Я не хочу быть мегерой, злость не моя черта. Мне интересен результат, но удовольствие получаю и от процесса. Лучшее лекарство от интересующего мужчины – другой мужчина, – убеждала она себя. Не хотелось ей менять сложившийся порядок жизни. Положить его у своих ног, цель интересная, но глупая. Результат пустой. Да и не хочется делать ему больно. Хватит заниматься душевными делами. Сближения все равно нет. Да пошел ты к черту! Мало ли мужиков хороших вокруг. Так можно все свои навыки потерять», – думала Татьяна в один из вечеров, который коротала дома.

Общаясь ним на работе, она не собиралась проводить вечера в одиночестве, ожидая его приглашения. В это время у нее появился новый ухажер, мужчина за сорок. Не сказать что красавец, но и не урод. Разведен, состоятелен. Познакомились на одном из вечеров у знакомой. Татьяна стала с ним встречаться, но держала дистанцию, выжидая момента, когда он падет ниц. Он был нужен для решения квартирного вопроса, хотелось ее расширить. Конечно, придет время, и отдаться ему будет необходимо, но пока не время, а может и не наступит, предложит замуж, а она подумает. Она себя не продавала. Продажа это обмен на деньги – тело. Денег она брать не собиралась. Материальный обмен. А выйдя замуж, можно будет жить спокойно в достатке при любящем мужчине. Ну а изображать чувства, не поддаваясь им, она умела.

Но веселость общения в кругу знакомых ее не радовала. Вечерами, когда она была одна, накатывала тоска.

«Неужели я сдаю позиции. Как сказала ей Зоя Федоровна – стервы тоже люди. Это их единственный недостаток. И если стерва до конца жизни одна – то не встретила своего мужчину, а если встретила? Стоит ли оставаться той кем была? Она мне тогда не договорила. Знала, что каждая должна сама прийти к пониманию и решить, что дальше. Умная женщина Зоя Федоровна, ее молчание значило только одно – если встретишь и почувствуешь, что это он, поддайся своему недостатку, и преврати его в достоинство». Вот смысл молчания. Та, что не встретила, не повезло, а та, что встретила, решает сама. Бывалая стерва становится ласковой и нежной, потому что знает истинную цену одиночества и все, что не отдала другим, не разметала, не потеряла по дороге, донесла до своего мужчины, и положила у его ног. А если решила оставить как есть, и не положила, то неси дальше, только ноша станет тяжелее от неиспользованного предоставленного судьбой случая. А где я? Что делать? Видимо одиночество перевешивает. Нет, это не одиночество – это любовь, которую я не ждала и не стремилась к ней. Она сама, не спрашивая, пришла. И даже если захочу не смогу прогнать».

Слезы навернулись у нее на глазах от жалости к себе, от безысходности, что не в силах нести дальше, что имела, чему училась.

И она заплакала. Заплакала, дав волю слезам и эмоциям. Плакала она тихо, закрыв лицо ладонями, пряча свои слезы от души, от реальности жизни.

Заплакала впервые за много лет. Она чувствовала горько-соленый вкус слез, но не вытирала, позволяя им стекать по щекам, давая выход эмоциям.

Татьяна позвонила Олесе и попросила приехать, и та, не задавая вопроса «зачем?», примчалась и, увидев подругу в таком состоянии, воскликнула:

– Что случилось? Что случилось! Не молчи!

– Да влюбилась я, как малолетняя девчонка, – выдавила из себя Татьяна.

– В кого?

– В Никиту.

– Так это хорошо. Он нормальный порядочный мужчина.

– И что толку? Ничего не меняется.

– А он что?

– Ничего. Разговоры ведем как коллеги и все.

– А может быть сама?

– Я его боюсь. Не его, конечно, а неизвестности, Боюсь, что в лучшем случае скажет, что мы просто коллеги, а в худшем улыбнется и все. Но все равно во всех случаях плохо. Я не хочу такого унижения. Я этого не выдержу. Я, которая крутит мужиками, как хочет, и вдруг ее саму отвергли. Нет, это не для меня. И в тоже время понимаю, что другие мне не нужны. Многие их тех, кто хотел моего тела, не стоят и мизинца его, который взял мою душу.

– Так он еще не взял.

– Взял, только об этом не знает.

– И что делать?

– Если бы я знала, – сказала Татьяна, вытирая слезы, – вот поплакала и надеюсь, отпустит. Я уже не помню когда плакала. А помогает, легче стало.

– Тань, ты не торопись. Давай несколько дней подумаем, а там видно будет что делать. Ты вида ему не показывай.

– Да что тут думать? Но вида не покажу, это я умею.

Они просидели весь вечер, разговаривали, ругали мужчин за их недогадливость и хвалили себя.

На работу Татьяна пришла как обычно в своем амплуа, никаких намеков на пересмотр своих взглядов. Такая же подчеркнуто дружелюбная. Но всему есть начало, а значит если не кольцо, то должен быть и конец. Она сидела у себя в кабинете, и ближе к концу дня, зазвонил телефон. Звонил Никита.

– Приглашаю тебя на ужин.

Она не сразу нашлась, что ответить, думая, что ослышалась: – Что?

– Приглашаю тебя на ужин, – повторил он.

– Куда?

– А не все ли равно!

– Действительно. Я согласна, – и они договорились, что он будет ждать ее после работы у выхода.

Татьяна тут же позвонила Олесе и сообщила новость и та удивилась не меньше ее.

– Ну, вот видишь, выдержала паузу и сдвиг, – сделала она вывод.

Знала бы Татьяна, что после их разговора с Олесей, в тот вечер, подруга на другой день позвонила в их организацию и, узнав номер телефона Никиты, сделала ему звонок.

– Здравствуйте. Я подруга Татьяны.

– Очень приятно.

– У меня вопрос. Как вы к ней относитесь?

– Не кажется вам, что вопрос не корректный? Я вас не знаю, никогда не видел, чтобы откровенничать с вами.