Город под каблуком

– Э-эй! Вернись, я все прощу! – Макс помахал рукой перед лицом Никиты. – Только Ларису тебе не отдам.

– Она не вещь, чтобы ее можно было отдавать, – покачал головой Никита.

– Вот и я о том же.

– Но ведь она согласилась.

– Забудь.

Никита кивнул. Макс для него не указ, но все-таки надо было возвращаться в реальность. Лариса дала согласие вернуться к нему, чтобы подразнить Макса, от которого зависело ее благополучие. У него сотни миллионов, которые она, если не взрастила, то уж точно взлелеяла. Как ей расстаться с богатством, которым она одна только и могла распоряжаться. Макс прекрасно понимал, что без Ларисы ему не обойтись, и уже готов был идти у нее на поводу. При всей своей вздорности, он как был, так и оставался слабохарактерным человеком, и Лариса научилась вить из него веревки. Макс ей нужен, а не Никита, и надо решительно избавить себя от иллюзий, чтобы не было потом тех приступов боли, которые он уже пережил, узнав о ее измене…

Глава 25

Наволочка на голове, рот заклеен пластырем, руки привязаны к передней спинке кровати, ноги – к задней. В таком положении Никита и проснулся. В таком положении он и оставался, пока вдруг в номер кто-то не вошел. Легкий шаг, мягкий. Нет, человек не крадется, просто это женщина – изящная и грациозная.

Эта женщина сняла наволочку с его головы, и Никита увидел перед собой Ларису.

– Какая приятная неожиданность, – с грустью в глазах улыбнулась она.

Никита кивнул. Действительно, неожиданность. И, к его удовольствию, на самом деле приятная-приятная. Лариса вела какую-то игру, возможно, смертельно опасную, но как же он рад ее видеть.

– Проститутку снял? – спросила она.

Говорить Никита не мог, мычать не хотел, поэтому мотнул головой.

– А что это за игры такие? – Лариса сорвала полоску пластыря с его губ.

– Тебя жду.

– Я так и поняла…

Не смог Никита оставаться в их с Максом доме, поэтому и отправился в вольное плаванье. Номер в гостинице снял. Женщин не снимал, водку не пил, и дверь была закрыта, когда он ложился спать… А проснулся в таком вот матовом положении. Стыдно. До нервных колик стыдно.

– Может, объяснишь, что происходит?

– У тебя под кроватью нож, – усаживаясь в кресло, сказала она.

– О чем это ты?

– Нож, которым убили Макса. Он лежит в соседнем номере. Сейчас приедут из полиции, найдут орудие убийства с твоими пальчиками. Угадай, что с тобой будет?

– Знаешь, ты кто? – Никита дернулся так, что затрещала кровать. – Ты чудовище!

– А разве Макс тебе это не говорил? – спросила она, обиженно приподняв уголок верхней губы.

– Говорил.

– Зачем же ты его бросил?

Никита повернул голову к окну. Не должен он был бросать Макса на произвол своей не в меру деятельной супруги. Да и сам не должен был расслабляться.

– Ты его бросил. И сам попал впросак. А почему попал? Потому что на меня работают профессионалы… Как видишь, эти профессионалы легко справились с тобой. Так же легко они могли бы справиться и с Максом. Но ведь Макс жив. Значит, это не мои люди на него покушались… А ты поверил в то, что я чудовище. Стыдно, Гурьянов!

– Хочешь сказать, что Макс жив? – Никита потрясенно посмотрел на Ларису.

– Конечно, жив. Жив, жил и будет жить. Но уже без меня.

Она неторопливо поднялась с кресла, взяла с журнального столика нож и перерезала веревки, которыми он был накрепко привязан к своей кровати, и с сарказмом произнесла:

– Надеюсь, убивать меня не станешь?

– Макс точно живой? – спросил он, смахнув со спинки стула свои джинсы.

Телефон как был, так и лежал на тумбочке, Никита взял его, набрал номер. Макс почти сразу же взял трубку. Да, он был жив и здоров. И хотел, чтобы Никита вернулся к нему.

– Я подумаю, – ответил он, отключая телефон.

– Убедился? – не без укора спросила Лариса.

– Убедился.

– А так не поверил… А в то, что я могу кого-то убить, поверил…

– Я верю в то, что ты могла меня бросить, – буркнул он в ответ.

– Макс проявил настойчивость. Я сдалась. К тому же я была так виновата перед тобой, что все равно не смогла бы с тобой жить.

– Могла бы признаться, я бы все понял. И простил.

– А ты меня простил? – спросила она, внимательно и с надеждой глядя на него.

– Дай мне прийти в себя. – Никита запустил пальцы в волосы, взъерошил их, как это делают, пытаясь привести мысли в порядок.

Но как навести порядок в голове, когда Лариса перед ним, такая красивая и ошеломительная?

– Извини, я не должна была с тобой так поступать, но я хотела, чтобы ты мне поверил. Макс обвинял меня во всех смертных грехах, но с ним понятно. Не мужик он, и с нервами у него не все в порядке. Но ты же глыба… И мне втройне обидно, что ты поверил в ту напраслину, которую он на меня возвел. Я знаю, его хотели убить, а тебя подставить. Макс мне все рассказал. И я попробовала это сделать. Мои люди, как видишь, смогли справиться с тобой. И с Максом бы справились… Но зачем это мне? – Лариса чуть ли не умоляюще смотрела на Никиту.

Она, казалось, испытывала душевную боль оттого, что ей не верят.

– Что у тебя было с Гавриком? – выдавил из себя Никита.

– И тебе интересно знать, как я с ним спала?

– Я не об этом… Он пытался оставить Макса без наследства?

– Да. Сначала сделал меня виноватой в том, что Макса посадили. А ведь это была моя подруга. Неважно, что бывшая… Галка пришла ко мне, я послала ее далеко, она решила, что я зазналась, попыталась мне отомстить. Она хотела раскрутить нас на деньги, на большие деньги, поэтому и подстроила эту сцену с Максом. Мы бы расплатились, и все, но в дело вмешался Гаврик. И посадил Макса. А я осталась виноватой… Хотя у меня и в мыслях не было… Ну, да ладно, чего рассказывать, все равно ведь не веришь, – с обидой в голосе сказала Лариса.

– Верю… Я знаю, кто такой Гаврик, поэтому верю.

– Только он меня не насиловал… Верней, изнасиловал, но морально, – вздохнула она. – Пришел ко мне, во всем признался. Я, говорит, хочу справедливость восстановить. Он ведь Сашу под свое крыло взял, да, ту самую Александру Сергеевну. Макса в тюрьму, а меня в горный аул к джигитам… Думаешь, он шутил? Нет, он не шутил. Но и я не шутила. Я решила доказать, что Саша и мизинца моего не стоит. И доказала… Да, я была любовницей Гаврика. Но только для того, чтобы он меня не сожрал. А Макс этого понять не может. Да и не хочет. Я у него виновата во всем.

– Ему просто нужно время, чтобы успокоиться.

– Но я ни в чем не виновата!

– Нет, конечно… Хочешь, я с Максом поговорю?

– Не надо с ним говорить. Я не нуждаюсь в его милости и не собираюсь ничего доказывать. Я с ним развожусь… А перед тобой я должна оправдаться. И мне нужна твоя милость… – Лариса с надеждой смотрела на Никиту.

Под ее взглядом он вдруг забыл о всех бедах и горестях, выпавших на его долю. Сейчас он мог помнить только хорошее, как любил ее, как был счастлив с ней.