Город сожженных кораблей

А дальше Боровицкий и Сечкин строят планы уже вне плана Сикорской. Им-то что: будет Валерия наследницей или нет. Их интересует уже полностью бизнес Никитина. Они прекрасно знают, что за дочь он отдаст все. Ее нужно было держать в заложницах. Самое ужасное, на мой взгляд, заключается в том, что Боровицкий, имеющий влияние на Валерию, склонил ее к соучастию в преступлении. Без нее было бы трудно куда-то заманить Элизу, продержать ее так долго – невозможно. Вы уже поняли, какой это характер. Но она считала себя виноватой перед сестрой. Как могла, пыталась это компенсировать. Поэтому Элиза и сидела добровольно в доме Голикова, слушая по телефону, как где-то мучают Валерию, которая стонет, а ее угрожают убить, если она, Элиза, уедет и кому-то расскажет. Конечно, в это время Валерии уже не было в живых. Она постонала на диктофон задолго до своей смерти и прекрасно знала, какой страшный спектакль готовится. Кроме того, что ее сразу убьют, разумеется. Она была уверена, что все делается для того, чтобы она стала единственной наследницей. Потом ее нисколько не шокировало, что Боровицкий обманывает ее мать, вышибая из строя Никитина и собираясь таким путем отжать его бизнес. Ума у нее не хватило понять, что и он ее не пожалеет.

Ее мотив – выйти замуж за Боровицкого как можно скорее. И она ему поставила такое условие, прежде чем согласиться в этом участвовать. Девушка – циничная и алчная, как мать, она сразу все приняла как практически свершившийся факт. Боровицкий отбирает бизнес у Никитина, Элизу убивают, она будет уже не при сестре, а сама по себе – светская львица. Но ее не устраивала участь матери, вечной содержанки. Она хотела, чтобы все было по закону. И стала шантажировать Боровицкого в процессе подготовки преступления. Угрожала, что иначе все расскажет, кроме того, сказала, что она беременная. Это все показания Сечкина. Боровицкий с ним делился. Как показала экспертиза, она обманула Боровицкого, а он поверил, потому что именно так поступила ее мать с Никитиным. Кое-что есть у Сечкина в видеозаписях, которые он не собирался нам показывать. Валерия подписала себе приговор. И заодно, возможно, матери. Боровицкий и Сечкин решили кардинально все переиграть, чтобы не было ни Валерии, ни бизнеса Никитина, который должен был перейти к ним. И кое-что перешло. Был внедрен в группу директоров фирм Никитина человек, который уже уводил кое-что в офшоры преступников.

Для того чтобы все это не сложилось у следствия с легкостью в одну картину, нужен был совершенно чистый обвиняемый. Чистый от корыстных мотивов. Ревность – самое оно. Артема накачали чем-то на вечеринке, где он был, просто пришел в эту открытую для всех квартиру исполнитель с сильнодействующим препаратом, который действительно провоцирует амнезию при смешении с алкоголем. Дальше – дело техники. Его отпечатки обуви, рук на палке, кровь Валерии на куртке и так далее. Боровицкий увез Сикорскую в Альпы, но он вернулся в Москву на три дня. Он убивал Валерию или кто-то из его наемников – над этим Александр Васильевич сейчас работает. Благо моя жена предоставила материал, поцеловавшись с преступником в аэропорту. Настя, я не в укор, а честности ради. Как его оттуда выманить – черт его знает. Нам сейчас не рвутся помогать. У него могут быть источники. Даже среди нас. Я не имею в виду присутствующих.

– Я привезу его, – сказала Настя. – Ради этого я полечу, найду, смогу привезти в Москву.

– Да? – оживился Сергей. – Обалденная идея. Он тебя встретит, привезет на свою виллу, и, прежде чем вы полетите, как голубки, в Москву, ты получишь массу материала для различных экспертиз. Но этот материал категорически больше не требуется.

– Ну, да… Это проблема. Но я смогла бы его уговорить прилететь и по телефону. Только он должен быть уверен, что с делом все в порядке, его участие не требуется. Кто-то должен ему это сказать.

– Сикорская и скажет. Из камеры. Она там матерится, контролера пытается за водкой послать. Ох, как ей хочется, чтобы он сел на скамью подсудимых рядом!

– Надо помочь женщине, – серьезно сказал Масленников. – Даже если водки принести потребуется. Так естественней получится. Только основной текст должен быть написан нами. А дальше – Настенька, ваш выход. Мой вам поклон. Не ожидал.

– Скрывала от меня, – пробормотал Сергей, – что коня на скаку остановит. Но надо сказать, что с женщинами нам повезло. Элиза Никитина настолько наблюдательна и умна, что смогла выстроить всю эту историю, несмотря на свой стресс. Валерию в ту ночь вызвал из дома Голикова мужчина, и по времени этот звонок исходил с телефона Боровицкого. Мы проверили. Распечатка есть. Боровицкий оказался вдохновенным преступником. Звонки со скрытых номеров тоже вывели на него. Палка была просто куплена в аптеке и приготовлена заранее, лежала под деревом. Извините, звонок от Масленникова. Да, на палке отпечатки пальцев Боровицкого. Ну, скотина! Даже я такого не ожидал. За дело, друзья.

Эпилог

Настя, чуть подкрашенная, улыбающаяся, в невероятно элегантном черном, облегающем платье из тонкого шелка, в босоножках на высоких каблуках, с сумочкой от Нины Риччи через плечо, была просто картинкой. Ее невозможно было не заметить.

Сережа вдали за колонной сам не мог от нее отвести взгляд. Вася тоже. А он никогда не сдерживал своих чувств и мыслей.

– До чего же хороша баба… прости, не хотел. Я хотел сказать: до чего же красивая у тебя жена, Серега. И одеваешь ты ее, надо сказать, как королеву. Частный сыщик – это не следак на зарплате. Я только что решил, что никогда не женюсь. И наряжать ее надо, и терпеть, что она целоваться сейчас будет черт знает с кем.

– Вот за то, что даже ты, мой бесчувственный друг Вася, на Настю запал, я скажу, что на самом деле на ней никакая не фирма, а чистейшие китайские подделки, которые стоят по нынешним временам гроши. Если бы она услышала, как я выдаю ее тайну, то, наверное, перестала бы навсегда со мной разговаривать. Драться она не умеет. Но мне самому это мероприятие настолько ненавистно, что ты, Вася, лучше меня не трогай. А то сорву все на фиг.

– Ты чего! Не вздумай. У нас обвинение готово. Масленников всю ночь работал, чтобы закончить экспертизу. Есть следы Боровицкого и на палке, его пот на куртке Артема, где-то там еще и слюна. И волоски нашлись. С дурной головы волосы бегут.

– Да, с Артема обвинение снято окончательно. Взяли всю обувь Боровицкого в квартире Сикорской. Нашлись и те ботинки, которые у нас на фото. Он их просто швырнул в кладовку и не помыл. А на них следы крови Валерии. Он, похоже, в пакет немного взял, догнал Артема, сунул в руки палку, испачкал куртку. На него, естественно, тоже попало. Просто одежда уже постирана, почищена, а на ботинках есть. Да ты не пугайся, Вася. Я, конечно, Отелло, но не в такой степени. Дело не сорву. Но Настя могла бы улыбаться менее радостно, тебе не кажется?

– Правильно она улыбается. Какой ты нудный. И зачем она за тебя пошла? Она одна сейчас встретит убийцу. Мы же не можем рядом стоять. Думаю, помнишь случаи, когда преступники из-под носа уходили. А этот такой хитрый. Да и сильный. Может быть вооруженным. Как Настя его выманила, даже не представляю.

– Ну, как. Чего тут представлять. Сикорская сказала ему, что дело в суд передали, Артем обвиняемый. Вину его бандитов мы не сумели доказать. Просто понравилась им Элиза. Так типа мы решили. А потом Настя ему позвонила и скромно сказала, что муж уехал в командировку, а ребенок у мамы. И он полетел на крыльях любви. Кажется, есть. Да, подходит. Махни ребятам.

Стивен бежал к Насте, загоревший, похудевший, счастливый, как подросток на первое свидание. Он схватил ее за плечи, страстно стал целовать в губы. Вася придержал руку Сергея, которая потянулась к кобуре. Они уже стояли совсем близко. С другой стороны подошли еще два сотрудника. Когда руки Стивена оторвали от Насти, вывернули за спину и надели на них наручники, тот какое-то время не мог поверить в то, что уже произошло. Он смотрел на Настю, которая перестала улыбаться и спокойно поправляла волосы. Наконец он все понял.

– Ты… Ты…

– Если ты скажешь женщине плохое слово, получишь в лоб, – спокойно сказал Вася. – Не усугубляй.

– Боровицкий, вы обвиняетесь в убийстве Валерии Никитиной, организации похищения Элизы Никитиной, попытках отъема собственности Виталия Никитина, организации поджога его фирмы. Вы обвиняетесь также в фальсификации против Артема Васильева. В чем ты только не обвиняешься, сволочь. Еще и жену мне обслюнявил!

Стивен смотрел только на Настю.

– Ты ответишь, рано или поздно ты мне за все ответишь.