Город страсти

– Они собрались, чтобы послушать губернатора, – сказал Дуэйн. Губернатор должен был прибыть вскоре после торжественного ланча и поздравить округ со столетним юбилеем.

– Я так не думаю, – возразила практичная Карла. – Они пронюхали про твое бесплатное пиво. Ты напрасно уступил Дж. Дж., Дуэйн. Пиво надо было продавать, а если это ему не нравится, ну и хрен с ним.

– Я не уступал ему. Я просто устал с ним спорить.

– Он взял тебя на измор. Мне даже завидно. Он может тебя взять на измор, а я не могу.

– Ты и сейчас хочешь взять меня на измор?

– Оставим это. Ради этого мы мотались в Форт-Уэрт, а все свелось к тому, что психиатр-мексиканец превратил свой офис в мусорную кучу. Хватит! С этих пор я поступаю так, как хочу.

– Я давно заметил, что ты поступаешь как хочешь.

– Зачем ты отпустил эту бороду, Дуэйн? – Их машина еле двигалась вперед в поисках места парковки.

– Тебе прекрасно известно, зачем я отпустил ее. Я отпустил ее в связи с празднованием столетия нашего города, которое создало такую пробку на дороге, что из нее мы не можем выбраться.

– Джейси говорит, что ты плохо знаешь свои недостатки и сильные стороны, – заметила Карла, улыбаясь и махая рукой знакомым.

Дуэйн тоже взмахивал рукой, замечая знакомых, но сердце у него екнуло.

– Вы что, только и говорите обо мне? – спросил он, надеясь, что она начнет отрицать и расскажет, чем в действительности они занимаются, но Карла сделала вид, что не расслышала его. – Я отпустил эту проклятую бороду из-за праздника, – повторил он, уже не надеясь, что ему кто-нибудь, включая даже Карлу, поверит.

Свободное место для парковки отыскалось за три квартала от площади. В машине лежал костюм Карлы, в котором она должна была въехать в город, сидя на повозке. Их караван уже два дня двигался по округу, и его прибытие в Талиа приурочивалось к началу парада. Караван состоял из пяти или шести крытых повозок, и любой, у кого имелась лошадь, мог к нему присоединиться.

Большое скопление народа всегда поднимало у Карлы настроение.

– Так, так, – заметно оживляясь, проговорила она. – Народу больше, чем на родео. Как приятно видеть, что улицы забиты людьми.

Как только их машина остановилась, она схватила свою одежду девушки-ковбоя и бросилась в ближайший дом, чтобы переодеться. Дуэйн испугался. Ближайший дом принадлежал одной странной парс, которая любила прогуливаться по ночам с раскормленной собакой. Карла их почти не знала, как и многие в Талиа.

Через три минуты Карла вернулась, бросив прежнюю одежду на заднее сиденье.

– Этим людям мог не понравиться твой визит, – заметил Дуэйн.

– Я только взглянула на их свадебные фотографии, – улыбнулась Карла.

– Зачем? – удивился он. – Как можно заходить в дом незнакомых людей, чтобы взглянуть на их свадебные фотографии?

– Это был мой единственный шанс. Знаешь, у них была очень милая свадьба.

Дуэйн купил ковбойскую шляпу, решив на празднике ограничиться этим предметом костюма, хотя Карла подарила ему вельветовый жилет, похожий на тот, в котором щеголяли джентльмены удачи, любившие кататься по реке на пароходах. Дуэйн счел, что он будет выглядеть в нем глупо, и отказался от подарка.

– Здесь на расстоянии тысячи миль никогда не было ни одного парохода, – как-то утром заметил он, когда Карла предприняла очередную попытку уговорить его.

Когда они шли к зданию суда, она опять вернулась к вопросу о вельветовом жилете.

– Ты мог бы надеть вельветовый жилет хотя бы в первый день – не переломился бы. По крайней мере, поддержал бы общий дух праздника.

– Я не буду напяливать на себя этот жилет, – резче, чем того ему хотелось, ответил Дуэйн.

– Но почему? – не унималась Карла.

– Потому. Не одену – и все. Будем спорить?

– Дуэйн, каждая вещь на свете объяснима. Объяснение в данном случае заключается в том, что ты ничего не хочешь для меня сделать, или считаешь, что в вельвете ты не настоящий мужчина.

– Я не считаю, что в вельвете я не настоящий мужчина. Понятно? Ну, что, успокоилась?

– Мне кажется, что Ричи хорошо постарался, восстановив старый Техасвилль, – сказала Карла.

ГЛАВА 65

Под сильным давлением Дуэйна Бобби Ли и Эдди Белт согласились представлять отцов-основателей округа – господ Браунов. По сценарию им полагалось восседать перед воссозданным Техасвиллем в течение целого дня, раздавая заказанное Дуэйном бесплатное пиво. В случае нападения белобаптистов они первыми приняли бы на себя удар.

В руках Бобби и Эдди уже были пластиковые стаканчики с пивом, но белобаптисты на них не нападали. Толпа в основном концентрировалась в одном из углов площади.

– Привет, – сказал им Дуэйн. – Дж. Дж. не шумит?

– Нет, – ответил Бобби Ли. – Он занимается более отъявленными грешниками, чем мы.

– Коли ты буфетчик, то дай мне сосиску, – попросила Карла.

– Не могу, если ты не принесла томатного сока, – ответил Бобби Ли. – В те дни в Техасвилле не было томатного сока.

Старому Болту, как самому древнему гражданину округа, было отведено почетное место под раскидистым деревом, росшим на лужайке. На нем была хрустящая белоснежная рубашка и сомбреро. Несколько туристов, опустившись на одно колено, снимали его, щелкая своими фотоаппаратами.

– А что делают эти люди на углу? – спросил Дуэйн.

– Они ищут Джуниора и Билли Энн, – сказал Бобби Ли. – Те решили объявить голодовку до тех пор, пока не добьются того, чего хотят.

– А чего они хотят? – спросила Карла.

– Почем мне знать. Они и сами-то не знают, – пожав плечами ответил Бобби Ли.

– Еще как знают! – пришел на выручку другу Эдди Белт. – Он отстаивает нефтяное эмбарго, а она – справедливый развод.

Дуэйн протиснулся сквозь толпу. Джуниор и Билли Энн соорудили небольшую палатку и сидели на раскладных стульях на изумрудном газоне, держась за руки.

– У этих грешников в палатке лежит матрас, – заметил подошедший Дж. Дж., вперившись испепеляющим взглядом в голодающих. – Кто разрешил им разбивать здесь палатку с матрасом?

– Не я, – быстро сказал Дуэйн.

– Мы объявили голодовку, – проговорил Джуниор. – Мы принесли этот матрас, чтобы лежать на нем, когда у нас уже не будет сил сидеть.

Билли Энн уставилась на Дж. Дж. таким же испепеляющим взглядом. Дуэйну показалось, что она не совсем трезва.

– Ты… старый бандит, – процедила она. – Уйди отсюда… дай нам спокойно голодать.