Город Тьмы и Дождя

– Спасите! Помогите!! СПАСИТЕ!!!

Глава 10

– Вовсе незачем так громко кричать, я и так прекрасно слышу, - вполне доброжелательно отозвался человек с чемоданчиком. Он ступал темными туфлями по слою мусора легко и с неким своеобразным изяществом, плавно перенося вес с носков на высокие каблуки. Немного позади, может метрах в полутора-двух за патроном, следовала расплывчатая тень - Постников не мог сфокусироваться и рассмотреть ее, в глазах все плыло от ужаса.

– Молодой человек, вы ведете себя недостойно, - укорил человек с чемоданом, выходя под свет плафона. Теперь можно было рассмотреть не только солидный кейс с крестом и надписью 'ЕВО. гарант./3', но и самого хозяина

Одет он был в нечто среднее между длинным белым пальто и толстым халатом. Точнее так, наверное, выглядел бы медицинский халат, если бы некий талантливый дизайнер решил сделать из него модную и стильную вещь. На этом человеческое в пришельце заканчивалось. Вместо глаз у него едва заметно светились потусторонним огнем две большие линзы мутно-зеленого цвета, словно обладатель смотрел на мир через донышки бутылок. Отчасти окуляры походили на 'монокль', что был врезан в голову вчерашнего стиляги - того, что шел под руку с одноногим страховидлом. Только поменьше, хотя из-за большой и совершенно лысой головы наоборот, казались громадными. Руки... в первое мгновение Постникову показалось, что 'халат' посадил на каждую кисть по огромному пауку. Во второе - несчастный понял, что снова видит искусственные конечности, но на сей раз совсем необычные. Пальцев на каждой руке было не менее семи и в каждом по крайней мере на один-два сустава больше, чем назначено природой.

За 'халатом' следовал очень обычный, можно сказать 'приземленный' человек. За счет своей обыкновенности он как раз выделялся на фоне панкообразных уродов и веселого человека с бутылками в голове. Подтянутый и высокий, с очень аккуратной прической и зачесанными назад волосами. В строгом костюме, рубашке непонятного розоватого оттенка и - что было почти смешно - при галстуке-бабочке. Черты лица смазывались из-за больших очков в роговой оправе. Если бы Алексей не паниковал, то заметил бы, что человек с галстуком-бабочкой держится скорее, как охранник, а не просто сопровождающий - на расстоянии нескольких шагов от 'халата', не выпуская из виду всех происходящее.

– Отлично, - сообщил пришелец в халате.
– Bene, bene! Кажется, материал весьма неплох.

Постников завопил еще громче. Человек с бабочкой сделал короткое движение, в его руке мигнул зеленый огонек, послышался тихий щелчок, словно где-то за стеной хлопнул пастушеский кнут, Алексея согнуло дугой так, что едва не оторвало руку, прикованную к стене. Вопль застрял в горле.

– Это, изволите ли видеть, шок-пистолет, - любезно пояснил белый халат.
– Лазерный луч создает ионизированный канал, по которому передается электрический заряд. Очень удобная вещь, когда не планируется смертоубийство.

Охранник и не думал опускать руку с шокером. Панки немного попятились.

– Незаконный?
– с неожиданной робостью спросил главарь гопников. В его устах слово с корнем 'закон' прозвучало, как тонкая шутка.

'Халат' повернул голову к 'черепу' и сказал все с той же участливой доброжелательностью:

– Безусловно. Где займемся делом? Надеюсь, не здесь? И давайте поспешим, ad omnium utilitatem, ко всеобщей пользе, так сказать.

Алексей, все еще сотрясаемый остаточными сокращениями всех мышц, судорожно выдохнул и в глазах у него померкло.

Постников находился в обмороке недолго, однако достаточно, чтобы его куда-то оттащили и буквально примотали к креслу, больше всего похожему на гинекологический станок. Хотя должно быть у медиков это именовалось как-то по-другому... надо сказать, что в эту минуту вопросы терминологии Алексея волновали менее всего.

– Соблаговолите убрать эту гадость.

– Ну так у тя такой же...
– отозвался гнусавый бас.

– Запомните, форма ничто, содержание - все, - сказал почти над самым ухом уже до отвращения знакомый голос, до тошноты вежливый и почти участливый.
– У 'ЕВО' отличные кейсы и консерванты, ими я с готовностью пользуюсь. Но сами инструменты...

– Не, ну а че, районщики с 'северного' говорили, все нормально, - говоривший подбирал слова медленно и тяжко, будто нормальная людская речь, не пересыпанная жаргоном и бранью, была ему в новинку.

– И не спорьте, друг мой!
– с негодованием откликнулся первый.
– Для обычного стоматолога-роспиловщика или трансеца - да, сгодится. Но, позвольте заметить, для настоящего медика это не подходит. Только ...

Далее голос выдал сложную и быструю последовательность хрипящих согласных.

– Че?
– не понял быковатый бас.

– Научно-исследовательский институт экспериментальной хирургической аппаратуры и инструментов при Минздраве, - любезно пояснил голос.
– Вот это выбор профессионалов своего дела, и не верьте обратному!

– Как скажете, Доктор, - с готовностью, чуть ли не подобострастно согласился 'бык'.

Постников задергался, пытаясь освободиться. Судорожно, отчаянно и не рассуждающе, как зверь, попавший в капкан и готовый отгрызть себе лапу, лишь бы вырваться. Прежде Алексей думал, что знает суть страха. Но лишь теперь он понял, что такое истинный животный ужас, настоящий страх смерти.

– Молодой человек, не стоит, - попросил Доктор, появляясь в поле зрения. Алексей выпучил глаз и задергался еще сильнее, тихо подвывая. Говорить он не мог - горло перехватило что-то холодное и гладкое, похожее на ошейник. Оно не душило, но высасывало до бледной тени каждый звук, рвущийся из горла.

– Не стоит, - повторил Доктор, с легким неудовольствием. Его мутные бельма нависли над Алексеем, ничего не выражая, уставившись на жертву с мертвым спокойствием зеленых омутов.

Искусственные паукообразные пальцы прошлись по лицу Постникова, с профессиональной ловкостью ощупали края глазницы, постучали прямо по протезу. Звук получился как от барабанной палочки, бьющей о стекло. Алексей задергался еще сильнее, из левого глаза катились слезы.

– Друг мой, - наставительно произнес добродушный живодер.
– Мы можем удалить ваш глазной протез двумя способами. Первый прост и относительно безболезнен, но требует вашего спокойствия и, так сказать, непротивления процессу. Можно даже сказать - соучастия. При втором я просто разворочу вам всю глазницу. Это будет проще, но дольше и куда э-э-э... менее эстетично. Ну и крайне мучительно, разумеется.

Доктор вздохнул и скрылся из виду. Постников не мог шевельнуть зафиксированной головой - похоже его всего обмотали каким-то скотчем или клейкой лентой - он мог видеть только низкий серо-белый потолок с пыльными шлейфами, колышущимися под легким сквозняком. Сбоку что-то звякнуло. Запахло больницей и спиртом.

– Не сказать, чтобы это сейчас имело для вас какое-то принципиальное значение... Сочтено, измерено, взвешено, так сказать, - задумчиво вымолвил невидимый Доктор. В поле зрения на мгновение мелькнула его рука. Пальцы развернулись по окружности, как спицы зонтика, шевелясь все сразу, подобно щупальцам хищника.
– Но зачем испытывать страдания там, где можно обойтись без этого ненужного экстремизма?

– Дохтур... а может его кольнуть чем-нибудь?..
– несмело предложил некто.
– Как-то оно спокойнее... И проще.