Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Город Золотого Петушка. Сказки
Шрифт:

Папа Дима, который весело разговаривал со своими друзьями, внезапно садится, сильно наклоняется вперед и закрывает ладонями свое лицо, опираясь локтями о колени. Это очень знакомая поза, и Игорь на секунду забывает про все на свете и со страхом глядит на отца — это приступ, каких у него уже давно не было. Вот тебе и незнаемые края! Игорь слышит, как Рогов вполголоса говорит маме Гале:

— Сдается мне: рано вы его подняли. Как бы вам в пути не застрять.

Настороженная мама Галя едва приметно пожимает плечами.

— Мосты сожжены, — отвечает она так же тихо.

Какие мосты? Ох уж эти взрослые! У папы приступ, а она

про мосты…

Мама Галя вдруг самым обычным тоном говорит папе Диме, шея которого страшно напряжена от удушья:

— Диминька, ты не помнишь, куда я сунула наши паспорта?

Отец с трудом выпрямляется и тоскливыми глазами — они во время приступа всегда такие, — как бы не понимая маму, глядит на нее, потом озабоченно хрипит:

— Паспорта? Кажется, у меня в кармане. Сейчас посмотрю.

Он расстегивает пальто, пиджак, лезет во внутренний карман. Занятый этим, он перестает хрипеть, и, когда убеждается, что паспорта у него, он уже не задыхается и говорит несколько недовольно:

— Конечно, у меня. Куда им деваться!

— Он просто разволновался, — говорит мама Галя Рогову, который кивает головой. — Я поэтому и не приглашала вас провожать. И все-таки очень хорошо, что вы пришли, а то он все время твердит сейчас: «Кому я нужен? Кому я нужен? Все меня забыли», в общем, поет песню, довольно естественную в его положении, но скучную!

И вдруг они все торопливо схватываются и кидаются к выходу. Ого! Это и нас зовут на посадку. К Вихрову подходит человек в белом халате. Он спрашивает, как себя чувствует товарищ пассажир, не нужна ли ему медицинская помощь. О нет! Товарищ пассажир чувствует себя превосходно… Что? Заметно было? Это просто так, пустяки! Нет, нет, спасибо. Будьте здоровы, доктор! Счастливо оставаться! Да, да — все в порядке!

Да, да — у нас все в порядке! Вот наши билеты, вот наши паспорта, вот наш ручной багаж — так, пустяки, мелочишка всякая, да — все здоровы и морской болезни не подвержены. Почему морской?.. Пожалуйста, к самолету! Провожающие остаются за оградой — вот здесь… Опять поцелуи. Ну хватит уже, хватит! У папы слезы на глазах, того и гляди, он опять начнет задыхаться. «Дядя Сурен, я не маленький. Ой!»

Серая асфальтовая дорожка. Белый самолет — одно колесо впереди, два посредине, под крыльями. Боже, какие огромные крылья! Хвост самолета висит в воздухе, как у птицы, которая бежит по старому двору. Нарядная лесенка стоит у борта. Внутри, как в вагоне автобуса, — мягкие кресла, дорожка посредине. Маленькие окошечки возле каждого кресла. Вот это — наши места!

А за окнами, там у вокзала, за чугунной загородкой, — Сурен, Андрей и Рогов. Они машут платками. Раскрывают рты. Но их уже не слыхать, как воробьев за окном. Глухой гул сотрясает корпус самолета. Садитесь, товарищи! Не курить и не ходить во время взлета! Мы не будем ни курить, ни ходить! Честное слово!

Вокзалу надоело стоять на месте. Он вдруг стал поворачиваться к самолету другой стороной и вдруг побежал прочь вместе с людьми, в синей форме с крылышками, вместе с пассажирами — и нервными, и спокойными, вместе с Суреном, который прижимает церемонно руку к сердцу, с Андреем Петровичем, который сморкается в платок, перестав махать им, и с Роговым, все еще легонько помахивающим в воздухе своей большой рукой, про которую мама Галя говорит, что это рука настоящего мужчины.

Летит под ногами бетонная дорожка. Мелькает мимо человек с флажком в руке, какие-то фонари на земле,

выстроившиеся рядками, смешной домик на колесах, похожий на шахматную доску для великанов… Ой! Вдруг все это сразу стало уменьшаться в размерах, и земля полезла куда-то вверх и боком стала к самолету.

— Папа, когда мы полетим?

— А мы уже летим, Игорек! Теперь до Сурена и до твоего Мишки — далеко! Вот так-то, друг!

И город Игоря вдруг оказывается у него под ногами. Вот кварталы его домов. Вот синяя линия реки, рассекающая ударом меча желтую землю. Вот сверкающие стальные полоски железнодорожных путей — они сейчас как золотые паутинки осенней порой. По улицам ползут жучки какие-то. Игорь силится рассмотреть тот дом, где живут они, увидеть дом, где за столом сидят Огарковы: Мишка мрачно глядит в свою тарелку, Леночка говорит: «А Игорь улетел, наверно, да?» А Наташка, вредная Наташка, тихонько тянется к сахарнице и совсем неслышно тащит самый большой кусок сахару, готовая свалить все на Леночку.

Он глядит вниз, на уплывающий в белесую жаркую дымку свой город, и вдруг у него холодеет под коленками…

Большое белое облако с кудрявыми краями, которое виднелось впереди, внезапно оказывается у Игоря под ногами и показывает ему ту свою сторону, которой ему никогда не приходилось видеть, — верхнюю, похожую на снежную равнину с большими сугробами, наметенными пургой. Игорь со страхом отшатывается от окна. И тотчас же чувствует на плече теплую руку отца.

— Испугался? — спрашивает папа Дима.

— Нет! — отвечает Игорь. — Просто неловко как-то!

В самом деле, неловко — над облаками-то…

В кабине самолета все освещено какими-то яркими бликами. Солнечные зайчики трепещут на выгнутых стенах и белом потолке, перебегают с места на место и излучают пучки света, попадая на металлические поручни, какие-то кнопки, ручки, окаемки, которых множество в кабине. Это блики от облака, нет — от облаков! — потому что под ногами Игоря — внизу, всюду, куда только хватает глаз, — громоздятся бело-синие, громадные облака, которые, клубясь, ежесекундно меняя свои очертания, текут куда-то бесконечной чередой, медленно проплывая под самолетом.

Необычайно яркое солнышко, которому на этой высоте не мешает ничто, светит вовсю, заливая ослепительным потоком света весь самолет. Такого света Игорь еще не видел.

Папа Дима невольно закрывает глаза, чтобы умерить этот свет, — ему больно глядеть. Мама задергивает занавески на его окошечке. Не открывая глаз, отец благодарно прижимается к ее руке щекою. Мама не отводит своей руки.

2

Глухо гудят моторы…

На солнечной стороне — слева, впереди, перед самолетом, что-то беспрерывно сверкает. Игорь присматривается и видит сияющий круг. Это винт мотора сияет в потоке солнечных лучей.

Прямо перед Игорем — серое крыло. Папа говорит, что это несущая поверхность, а папа все знает. По несущей поверхности быстро катятся торопливые капельки. Она довольно заметно трепещет. Игорь видит, как одна часть крыла вдруг вздрагивает и немножко поднимается, будто крышка ларя, — оказывается, крыло вовсе не сплошное, как это кажется, если самолет пролетает у тебя над головой! В ту же секунду гул моторов становится слышнее, сильнее и звонче. И для Игоря понятно, что самолет полез еще выше… Значит, если эту штуку поднять вверх — самолет поднимется! А если вниз — опустится!

Поделиться с друзьями: