Город

Стражники окружили Фелла. Старший поместился спереди, с мечом наголо, правда опустив клинок и не слишком крепко держа рукоять. Другой обеими руками взялся за плечо пленника. Третий завладел левой рукой, намереваясь поднять ее и вправить сустав. У этого имелся на поясе нож, и Фелл сосредоточился на нем: конкретное расположение, угол по отношению к ремню… Оставалось надеяться, что он острый. Двоих у себя за спиной Фелл видеть не мог, но, насколько можно было расслышать сквозь стук дождевых капель, один тоже вытащил меч. Знать бы еще который: слева или справа. Второй, кстати, опять-таки мог держать меч наготове. Или нож. Допустим, оба обнажили оружие…

Фелл успокоил разум, расслабил мышцы, чуть согнул колени, опустил плечи. Сделал глубокий вдох, довольно шумный, словно готовясь к всплеску боли…

Время замедлило бег. Он чувствовал хватку мозолистой пятерни у себя на запястье. Бесконечно долгая пауза… и стражник резко вывернул ему руку. Звучно щелкнув, сустав встал на место. Фелл взвыл в голос и покачнулся по направлению к воину справа. Когда левый стражник выпустил его руку, мышцы на ней уже начали сокращаться. Фелл всем весом навалился на правого, и тот невольно напружинился, чтобы его поддержать. Левой рукой Фелл выдернул из ножен заранее облюбованный нож. Перевернул его и сделал движение: вниз, потом вверх. Лезвие рассекло старшине крупную артерию с внутренней стороны бедра и воткнулось в горло державшему Фелла. Старший начал было поднимать меч, но от потрясения замешкался. Фелл успел выскользнуть из хватки правого стражника, снова перевернул нож и спиной вперед въехал в старшину, одновременно нанося ему удар в живот. Отлично! Двое выведены из боя.

Теперь справа оказался тот, что вправлял ему руку. Он лапал ножны, пытаясь достать меч. Еще Фелл увидел двоих, стоявших прежде у него за спиной. Один успел занести меч, и клинок уже падал Феллу на шею. Фелл перекатился через убитого старшину – удар пришелся в мертвое тело. Фелл вскочил, плавным движением подхватил меч старшины и перепрыгнул через убитого, всаживая острие в грудь тому, что ставил ему на место плечо. Всадил и выдернул. Вот и третий…

Когда Фелл повернулся к двоим оставшимся с мечом наготове, они пришли в замешательство. Потом бросились наутек. Выкарабкались из рва и пропали в тумане.

У Фелла вырвался короткий смешок… Нагнувшись, он завладел ремнем старшины с ножом и ножнами для меча. Выскочив из рва, он бросился бежать в противоположную сторону.

Он знал, что на этом кончилась легкая часть побега. Такого успеха он добивался и прежде. Совсем другое дело – выбраться из крепости, устройство и расположение которой он представлял себе смутно. Сотни часов он простоял у окошка узилища, отслеживая перемещение военных и все возможные маршруты маленьких женщин-прислужниц. Если только они тут все дружно не сговорились устроить ему, Феллу, ловушку (а что, с Мэйсона станется), то главный вход в крепость должен находиться на юге. Руководствуясь этими соображениями, Фелл прижался к стене, пригнулся пониже и под прикрытием пелены дождя и тумана двинулся на запад, к невысокой башне, которую давно заприметил. Как и остальные приземистые башни, видимые из его окошка, она была оснащена узкими окнами без ставен. Судя по всему, этой башней не пользовались, – во всяком случае, никакого движения там он не замечал. Для начала Фелл хотел забраться повыше, чтобы получить хоть какое-то представление о внутренней организации крепости.

До башни он добрался без помех. Он оказался прав: башней не только не пользовались, она была вовсе заброшена, причем очень давно. На двери красовался висячий замок, но само дерево прогнило от сырости. Фелл потратил несколько драгоценных мгновений, ковыряя ножом возле петель. Пробив в ветхом дереве опору для пальцев, он усилием всего тела снял дверь с петель. Протиснулся внутрь и поправил за собой дверь, насколько это было возможно. Мельком брошенный взгляд отметил лишь неповрежденный замок.

Первые несколько ступеней Фелл одолел ощупью. Выбравшись туда, куда достигал дневной свет, он во всю прыть помчался на самый верх. И наконец опасливо выглянул в узенькое окошко.

Его лицо расплылось в невольной улыбке. Как он и рассчитывал, с этой точки была хорошо видна южная стена крепости и главные ворота в ней. Фелл наблюдал за ними, пока не стемнело.

* * *

На востоке едва угадывался намек на рассвет, когда Фелл очнулся от некрепкого сна. Его разбудил рокот тележных колес. Перекатившись на полу, он поднялся и выглянул в узкую бойницу. Главные ворота освещались всего двумя факелами, но они позволяли рассмотреть три повозки, запряженные маленькими лошадками. Они направлялись наружу. Фелл подхватил пояс с мечом и бросился вниз по ступенькам, даже не задумываясь о том, что впотьмах можно упасть. Очень вероятно, что ему открывается наилучший шанс выбраться. Он же и единственный…

Фелл все же чуть задержался, чтобы поставить на место снятую с петель дверь: мало ли, вдруг придется вернуться и снова прятаться здесь. Перебежав к невысокому зданию в глубине двора, он высунулся из-за угла. Первая телега уже достигла ворот. До слуха долетали отголоски переговоров между возчиком и привратниками, которых там стояло более десятка. Ночной ветерок донес даже смех… Фелл легко и по возможности бесшумно пробежал по мостовой к задку третьей телеги. Не успел он еще достичь цели, когда ворота заскрипели и приоткрылись ровно настолько, чтобы телега могла выехать. Первая лошадь сдвинулась с места. Следом застучали копытами и другие, потом снова остановились, когда до выезда добралась вторая. Третья немного задержалась, ее кузов еще не вошел в освещенный круг.

Фелл успел испытать недоумение: в первый миг ему показалось, что телеги пусты. Потом он рассмотрел внутри нечто длинное и узкое… закутанное в саван. Стало быть, телеги вывозили из крепости троих мертвецов. Фелл мимолетно подивился благочестию горцев: ну надо же, каждый мертвец путешествовал на кладбище в отдельной телеге! Стащив тело наземь, Фелл сорвал с него саван. Оставил мертвеца лежать в пыли, сам влез в кузов и как можно плотнее завернулся в ткань, надеясь, что предутренние потемки скроют лишние складки.

Почти тотчас же телега двинулась, проехала несколько шагов и снова остановилась. Возница и стражники стали разговаривать на своем языке. Сквозь грубое переплетение ткани уже пробивался факельный свет, и Фелл затаил дыхание, держась за рукоять меча. Мгновение – и телега вновь тронулась. Однако тотчас же послышался крик, с лица Фелла сдернули саван, и прямо в глаза ему злобно уставился привратник.

Фелл не стал дожидаться дальнейшего: выкатился из телеги с противоположной стороны, поднырнул под нее, обманув тем самым стражу, рванувшуюся за ним следом. Вскочив, проткнул мечом и ножом сразу двоих – одного в грудь, второго в горло – и снова запрыгнул в кузов. Шум и беготня напугали лошадку. Она прянула вперед, и теперь ворота было не закрыть из-за застрявшей телеги. Перескакивая через мечи, целившие ему по ногам, Фелл метнулся к сиденью возчика и приставил лезвие меча тому к горлу. Напуганный горец бросил вожжи и кувырком скатился с сиденья. Фелл перескочил на спину лошадки и, повернувшись, круговым движением рассек упряжь. Ударил лошадь по бокам и со всей мыслимой прытью поскакал в ночь…

Бедная лошадка, тощая и заморенная, с трудом выдерживала вес Фелла. Скрывшись во мраке, он спрыгнул с ее спины и хлопнул животное по крупу. Лошадка трусцой убежала по дороге, а Фелл свернул в сторону и двинулся на запад.

Достаточно скоро он понял, почему Мэйсон называл Старую Гору неприступной. Сойдя с извилистой дороги, поднимавшейся к крепости, он обнаружил, что кругом сплошные обрывы – где просто крутые, а где и совершенно отвесные. Фелл попробовал идти косогором, но пришлось все время спускаться. Поначалу за скалы цеплялась кое-какая растительность. Фелл хватался за ветки, перемещаясь от куста к кусту. Потом зелень исчезла, и Фелл оказался как на ладони на открытом всем ветрам склоне. Пути вверх и назад отсюда не было – и очень мало опоры для рук и ног. Перспектива идти вниз выглядела не слишком заманчивой, но выбора у него не было.

Тем временем постепенно светало; он различил реку, блестевшую далеко внизу. Ее берега были одеты лесом. Еще Фелл увидел, что здесь, похоже, недавно сошел оползень. Низ головокружительного склона был покрыт глинистым сланцем, неустойчивым даже на вид.

Некоторое время Фелл сидел неподвижно, давая себе отдых. У него было не самое подходящее телосложение для ползания по скалам: тяжеловатое и с высоким центром тяжести. Да и сапоги – не самая удобная обувь на каменных осыпях. Но куда денешься? Он набрал полную грудь воздуху и полез вниз, пытаясь цепляться всеми конечностями. Тут же заскользил, пришлось даже вытаскивать нож и втыкать его в осыпь, чтобы хоть как-то замедлить движение. В какой-то момент он пролетел не меньше двадцати шагов, все это время разгоняясь, пока не угодил ногой на торчащую скалу. Он попробовал было зацепиться, но поскользнулся. Съехав еще ниже, ухватился за выступ, изогнувшись всем телом в попытке остановиться. Щебень с грохотом сыпался вниз. Фелл даже испугался, не случилось бы нового оползня, но постепенно все успокоилось. Он взмок, сердце выпрыгивало из груди. Фелл висел на камне, стараясь отдышаться. Потом разжал руки и продолжил путешествие вниз.