Городу нужен хранящий

— Думаешь, Таладат собирал?

— Он мог, — уверенно сказал Хият. — А если и нет, что-то он наверняка расскажет.

Ладай кивнул и задал следующий вопрос:

— Значит, пока будешь сидеть тихо и никаких дедушек Лиирана трогать не станешь.

— Как получится, — не стал его обнадеживать Хият.

Он был уверен, что сидеть тихо не выйдет. Особенно, пока кандидаты в хранящие по домам не разъехались. Все. Особенно Саран.

— Точно! Саран! — вскочил на ноги водник.

— Что Саран? — спросил Ладай.

— Сам подумай, — широко улыбнулся Хият. — Лиджес ушел. Ильтар никому вредить не собирается. Вельда планировать вообще не способна. А кто-то зачем-то притащил в город духов, заставил прийти призывателя и, если верить гаданию, пакостит потихоньку. Из кандидатов остается только Саран.

Ладай кивнул. Хотя на счет Вельды мог и поспорить. Может, ей какой-то родственник помогает. Или она притворяется.

— Вот! — не перестал улыбаться Хият. — И знаешь, что я хочу с ним сделать?

— Морду набить, — сказал Ладай.

— Нет, хуже. Я сейчас пойду и расскажу о своих выводах добрейшей и мудрейшей. А потом расскажу тебе о ее реакции. Громко расскажу, при свидетелях. Как думаешь, что будет дальше?

— Блондина и его братьев забросают гнилыми фруктами и овощами, — предсказал события Ладай.

— Да. Будет очень шумно. И это может ускорить события.

— Может, — согласился Ладай.

Почему-то ему этот дурацкий план понравился. И на лицо Сарана хотелось посмотреть в тот момент, когда он впервые столкнется с недовольством горожан. И ускорить события тоже не помешает. Причем ускорить так, чтобы избавиться и от Сарана, и от Вельды. Хотя Вельда добровольно вряд ли уйдет. И запугивать ее бесполезно. А жаль.

Воплощать свой «гениальный» план в жизнь Хият решил сразу же. И начал его воплощение с бутылки вина, которую распил с Ладаем. Потому что так будет достовернее. Чем больше от парней будет нести спиртным, тем меньше народа удивит их поведение.

Ладай изначально предложил облиться вином из бутылки и идти так, но Хият не согласился. Он подозревал, что разницу между выпитым вином и вылитым собеседники заметят. И кто-то что-то заподозрит. Кто именно и что, Хият не знал, но в том, что заподозрит, был уверен.

Потом, когда они шли по городу, водник по секрету признался Ладаю, что в гостях тоже пил. Но недостаточно. И предложил сходить в ближайую питейню и добавить к выпитому пива.

Ладай не согласился и был обозван слабаком.

Уже на площади перед домом совета Хият опять же по секрету признался другу, что в любой момент может протрезветь и заставить протрезветь всех вокруг, и что все у него под контролем.

Ладай его похвалил, хотя трезветь ему не хотелось. В крови горел азарт, и желание пошуметь росло с каждым шагом. Хоть бери, останавливайся и кричи. О чем угодно кричи. Например, о том, какой сегодня хороший день. Дождь закончился, смыв с улиц пыль. Пахнет свежестью. Не жарко. Почему бы об этом не рассказать всем вокруг? Вдруг кто-то не знает, и из-за своего незнания сидит дома?

А потом оказалось, что в дом совета никто их пускать не собирается. Их — двух таких хороших парней, сумевших подумать и вычислить главного вредителя. Пока Ладай, путаясь в словах, подозревая, что Хият что-то подмешал в вино, временами срываясь на крик и отходя от темы, пытался убедить сурового вида мужчин, что Атана не выживет без новостей, которые принес он с другом, водник ходил по площади. Сначала зигзагом ходил, распугивая прохожих. Потом почему-то стал ходить кругами. Потом немного посидел, дергая себя за волосы и что-то бормоча. А потом его осенило. Лицо у него было таким вдохновленным, что обернувшийся к нему за поддержкой Ладай сразу же захотел извиниться перед стражей дома совета и тихонько сбежать. Потому что, когда у Хията такое лицо, случается что-то страшное. А если и не старшное, то неприятное. Для кого-то. Ладай надеялся, что в этот раз не для него.

Хият встал, немного покачался с пятки на носок, и подозрительно ровно и прямо пошел к дому совета. На полпути остановился, задрал голову и заорал:

— Эй! Атана! Мы здесь! Мы догадались!

Прохожие начали на него коситься. Некоторые ускорили шаг, но большинство наобот замедлилось.

— Мы все поняли! Это он! — продолжал надрываться Хият. — Это все он! Белобрысый придурок! Саран!

Прохожих имя одного из кандидатов в хранящие явно заинтересовало.

— Он этих призраков привел! И Лиджеса он напугал! Все он! Белобрысый придурок решил напугать город, а потом всех спасти! Я читал! Есть теория, что город выбирает героев! Так что это он! Остальные не подходят! Вельда слишком прямолинейна, Ильтар слишком умен, а Лиджес сбежавший трус! Так что это он! Саран! И на город кто-то нападет, я уверен! Иначе от кого спасать?! С призраками ведь не получилось!

На этом откровения Хията прервали. Из дома совета вылетел запыхавшийся парень, махнул страже, и водника шустро уволокли. Возможно, даже к Атане.

Ладай хмыкнул и пошел следом, тем более, на этот раз никто его не остановил.

Хията он нашел быстро. Просто пошел на жизнерадостные крики о том, какой Саран плохой. Дошел до кабинета добрейшей и мудрейшей и застыл в дверях.

Даринэ Атана на удивление не орала. Зато смотрела на Хията так, словно хотела живьем содрать с него кожу. Водник в ответ безмятежно улыбался.

— Ты что творишь? — наконец спросила женщина. Спокойно спросила. Но смотреть убийственным взглядом не перестала.

— Мы подумали, — заявил Хият. — И придумали.

Атана глубоко вдохнула. Медленно выдохнула. Помолчала.

— Что вы придумали? — спросила очень ласково.

Хият просиял, а Ладая передернуло. Еще ему очень захотелось сбежать.

— Лиджес самоустранился, — совершенно трезвым голосом сказал водник. И улыбаться перестал. — Значит, остался только Саран. Вот. А мы думали и вино пили. Я и Ладай. И я понял. Все ведь просто. Ему нужно стать хранящим, не знаю зачем, но нужно. И он готов на что угодно.

— Значит, ты напился и решил покричать об этом у меня под окнами? — неподдельно удивилась Атана.

— Нет, — мотнул головой водник. — Я решил ускорить события, чтобы побыстрее от него избавиться. Понимаете?

— Не понимаю! — рявкнула добрейшая и мудрейшая.

Хият шумно вдохнул.

— Чем больше у него будет времени, тем больше гадостей он может придумать и воплотить. А так, он пойдет на крайние меры, в надежде, что город, почувствовав опасность выберет хранящего. Его выберет.

— Хият! — практически зашипела Атана.

— Понимаете, даже если вы его выгоните, он может сесть снаружи под стеной и продолжать пакостить, заставляя город выбрать.

— Город может выбрать Вельду, — сказала глава совета и села удобнее, приготовившись слушать.

— Не может, — покачал головой Хият. — Я не знаю почему, но Саран уверен, что не может.

— Поэтому ты орал под моими окнами.

— Поэтому, — подтвердил парень. — Если вы просто его выгоните, вежливо, ничего не сказав жителям города, Саран сможет бродить в окрестностях и пакостить. На него просто не будут обращать внимания. А вы ведь не скажете. Потому что отношения с его городом портить не хотите.