Городу нужен хранящий

— Вот. Умная девочка. Соображает быстрее, чем ты, — сказал Хияту Ильтар. — Подумай вот о чем. Ритуал проводится полгода. Спустя полгода тот, кто этот ритуал проводит — умрет. Обязательно умрет, что бы ни случилось. А Каит должен бы умереть прежде, чем луна войдет в полную силу. И ему как-то нужно было скрыть эту смерть, скрыть то, что она неестественна. Понимаешь?

Хият кивнул.

— И он это сделал. Чтобы спасти своего ребенка и свой город. Он был очень хорошим хранящим. Тебе придется быть не хуже. Вот только умирать тебе нельзя. Запомни это.

Хият опять кивнул.

Ильтар вздохнул, покачал головой и еще раз долил в чашку содержимое бутылки. Помешал получившийся чай, понюхал его, а потом отпил из бутылки и закашлялся.

— Ильтар, в домах, которые живые, в них тоже кто-то умирал? — спросил Хият.

— Ой, не беспокойся, мальчик. Там умирали старики, которые знали, что им и так жить недолго осталось. Это был их выбор. Не самый плохой. Впрочем, в домах никогда полные ритуалы не проводили, поэтому с памятью и самосознанием у них гораздо хуже, чем у твоего города в целом. И полноценных хранителей в этих домах нет. Вообще, полноценного хранителя искусственно создать невозможно. Получается что-то на него похожее, но не он. А все из-за того, что когда проводили ритуалы, дома были совсем новые, не успели напитаться чувствами и привязаться к тем, кто в них живет. А город успел. И ему могло хватить этого толчка. Сильный толчок был, такой гору может с места сдвинуть.

— И хранитель обрел память и личность, — сказал Хият.

— Да, — подтвердил Ильтар. — Забавно, правда? Каит сделал даже больше, чем хотел. Но при этом, похоже, растворился в чужой личности. А может и не растворился. Я не знаю, мне этого знать не положено.

Он закрыл бутылку, спрятал ее в сумку и подмигнул Доране.

— Подержи его пока, — сказал добродушно. — Утешь по своему, по-женски. Успокой. Ему сейчас нельзя бежать сломя голову. Куда бы он ни хотел бежать, ему нельзя.

Хият громко хмыкнул.

— Я не собираюсь никуда бежать, пока не подумаю, — заявил вполне себе уверено.

— И правильно, — одобрил Ильтар. — Я бы от такой девушки тоже не убегал. И где моя молодость? Быть молодым так хорошо. Впрочем, не буду вам мешать. Мне еще нужно успеть уйти из города прежде, чем меня найдет муж Камики. Нехороший мужчина, сначала обидел жену, а теперь хочет обидеть меня.

Пророк допил чай, поблагодарил Хията за гостепреимство, а Дорану за напиток и ушел, попросив не провожать. А парень и девушка остались в доме, за столом с остывшим чаем в чашках. Хият о чем-то думал, глядя сквозь стену. Дорана за ним наблюдала. А потом поняла, что он вполне может додуматься. До чего угодно додуматься. Вплоть до того, чтобы пойти и поругаться со своим неведомым учителем, с которым ругаться, похоже, не стоит.

Хияту нужно успокоиться, потому что это застывшее спокойствие фальшиво, это волна готовая обрушиться на берег, сметая все на своем пути. И лучше все эти застывшие на пике чувства и эмоции направить в какое-то другое место. Заставить их выплеснуться, пока Хият не сделал какую-нибудь грандиозную глупость.

Девушка встала, подощла к нему близко-близко и заглянула в лицо.

— Хият, — позвала и взъерошила ему волосы.

Парень моргнул и удивленно на нее посмотрел.

— Хият, обними меня.

Он хмыкнул, отодвинул от стола сутул, на котором сидел, проскрипев ножками по полу. А потом усадил девушку себе на колени и поцеловал в шею.

— Так? — уточнил, засунув руки под кофточку.

— Можно и так, — не стала спорить Дорана.

Поерзала, устраиваясь удобнее, погладила его бровь, провела пальцем по носу и поцеловала, обхватив лицо ладонями. Главное его сейчас не отпустить, дать воде успокоиться. И все будет хорошо. Доране так казалось.

Утром Хият выползал из постели долго и очень аккуратно, чтобы не разбудить девушку.

Ему нужно было поговорить. Со змеей. Он понятия не имел о том, что скажет, желание ругаться, орать и требовать куда-то пропало. Наверное, как темная и злая сила из сказок, испугалось рассвета и спряталось в укрытие. Теперь оттуда наблюдает, ждет темноты и надо поговорить со змеей раньше, чем оно дождется. Потому что Хият понял: если ему поддаться, ничего хорошего из разговора не выйдет. Просто представил, как бы сам отреагировал на такие претензии.

Возможно, следовало с кем-то посоветоваться. С Дораной, с Ладаем, с… нет, с Дилой не стоит, вряд ли она что-то о змее знает, незачем ее беспокоить. Лучше дождаться Таладата, опекун точно принимал участие в ритуале, наверняка чем-то помогал, поэтому хотя бы может рассказать, что за ритуал это был. Но ждать Хият не мог. Физически. Ему нужно было поговорить. Немедленно.

Как оказалось, белая змея Хията уже ждала. Она спиралью скрутилась вокруг облака, положила голову на кончик хвоста, как на ладонь и, кажется, даже улыбалась.

С темой разговора Хият так и не определился. Поэтому просто подошел поближе и сел.

— Глупый дитеныш, — сказал хранитель города. — Обижаешься?

— Нет, — отозвался Хият и головой помотал.

Он ведь не обижался, действительно не обижался. Тут другое. Непонимание. Неужели нельзя было раньше сказать? Ему настолько не доверяли?

А может и обижался. В данный момент парень ни в чем не был уверен.

— Я могу его позвать, ненадолго, — предложила змея. — Надолго не получится. На это потратится много энергии, и восстановление города замедлится. Оказалось, в городе столько связей успело истончиться и оборваться.

— Я не знаю, — сказал Хият.

— Не знаешь?

— Не знаю, хочу ли я его видеть. Вообще ничего не знаю. Похоже, я всего лишь хотел удостовериться, что он где-то все еще существует. Теперь не знаю, что с этим делать.

— Глупый детеныш, — повторила змея. — Город гораздо старше твоего отца. Город больше, чем он и сильнее. Память твоего отца, капля в море памяти города. Просто, пока его не было, эта память спала, как и мой разум. А потом проснулась. И он затерялся в море, сейчас он где-то там спит, но я могу его позвать. Потому что он затерялся, а не растворился. Очень цельный и упрямый человек был, наверное, поэтому себя и сохранил.

— Наверное, — как эхо отозвался Хият и понял, что пока не хочет видеть Каита Еинэ. Пока что он просто незнакомец, человек с портрета. Нужно о нем узнать хоть что-то. Потому что как-то глупо встречаться с отцом, о котором за столько лет вообще ничего не узнал. — Знаешь, я сначала поговорю с Таладатом, а потом попрошу позвать Каита. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась змея. — Теперь иди, не отвлекай меня.

Хият кивнул и послушно пошел. По облакам подвеченным снизу солнцем. Почему снизу, совершенно непонятно. Может он идет по этим облакам вверх ногами?

Стоило парню об этом подумать, как мир перевернулся, и он полетел вниз, к невидимой земле.

И очнулся на полу в библиотеке.

Хият немного полежал, рассматривая потолок. Мыслей не было. Зато наконец появилось спокойствие. Наверное, из-за того, что теперь никуда не надо спешить, а встреча с отцом обязательно состоится. Только немного позже.