Горошек с базиликом

Утром долгожданного дня, Наталья была как на иголках – она суетливо носилась по дому, по несколько раз повторяла родственникам их обязанности, по сто раз переспрашивала выполнены ли ее поручения. Она нервничала и все время говорила, что если что-то пойдет наперекосяк, она этого не переживает. Пока Эдуард не плеснул ей рюмку коньяка и не заставил выпить. Тогда она, наконец, расслабилась и перестала метаться из угла в угол. В назначенный час, старшие родственники отбыли в клуб. Ангелину и Альбину должен был привезти Олег. Вообще-то он вызвался подвезти только Гелю, которая решила не садиться сегодня за руль, но ему тут же дали ответственное и почетное задание – доставить именинницу к месту проведения ее праздника.

Олег в указанное время, стоял у лестницы в холле дома Мелеховых, и задумчиво наблюдал за стрелкой часов на стене.

– Я готова…. – Послышалось за его спиной.

Олег обернулся на голос Ангелины и замер. Она стояла на лестнице, одетая в платье из светло-розового шелка. Ее волосы снова были уложены в прическу, открывающую шею и плечи, в руках она теребила сумочку-клатч. Платье, довольно простого фасона, лиф без бретелек, до колена длиной, без каких-либо украшений, делало ее такой нежной, такой трогательной и хрупкой, что мужчина на несколько секунд потерял голову. Захотелось, не говоря ни слова, просто подойти, обнять ее и увезти на край света. Подальше от всех, от ненужных им праздников и людей. Туда, где были бы только он и она. И больше никого.

– А вот и я! – Голос Альбины вырвал его из плена серых глаз Гели и вернул на грешную землю. Именинница подошла к нему и повернулась вокруг себя, демонстрируя наряд. Она была одета в черное платье с отделанным серебристым кружевом, корсетом. Полоска черного атласа на поясе подчеркивала тонкую талию, длинная атласная юбка, облегающая бедра и расклешенная от колена, притягивала взгляд к стройным ногам. – Ну, как я тебе?

– Вы, как всегда, очаровательны, Альбина Эдуардовна. Ну что, едем?

– Едем! – Она взяла Олега под руку и потянула к двери. Геля побрела за ними, разглядывая их спины и размышляя, что бы все это значило, и не появилась ли у нее неожиданная соперница.

– Олег, - капризно выговаривала тем временем Альбина, - ну сколько раз я просила называть меня просто, Аля? Что ты со мной на «вы» и по отчеству?

– Потому что ваш отец просил меня называть вас именно так.

– Я поговорю с ним.

Девушка подождала, пока Олег откроет ей дверцу переднего сидения машины, и, усевшись, решила не пристегиваться ремнем, дабы не помять платье. Олег тем временем открыл дверь для Гели, подождал пока она сядет и, поправив краешек платья, чтоб его не прищемило, незаметно коснулся кончиками пальцев ее круглого колена.

– Ну же, Олег, - послышался голос Альбины, - где ты там пропал? Поехали уже.

Альбина всю дорогу весело щебетала о чем-то, стараясь втянуть Олега в разговор. Геля не слушала ее. Она только и видела, что взгляды мужчины в зеркале заднего вида – он наблюдал за ней, смотрел на нее, прожигал ее горящими глазами.

Его взгляды, его легкое прикосновение к ее ноге, напряженная, искрящаяся атмосфера в салоне автомобиля – все это будоражило воображение Ангелины. Сердце ее трепетало от сладостной надежды и хотелось верить, что все это ей не кажется, и он действительно всю дорогу не сводит с нее глаз, отвлекаясь только для того, чтоб совершить маневр.

Геля не смотрела в окно, не замечала дорогу, по которой они ехали, она, уже не скрываясь (а что толку было скрываться, когда все ее чувства рвались из нее), щедро возвращала Олегу красноречивые томные взгляды. И судя по тому, что в машине неожиданно стало тихо, все их переглядывания заметила и Альбина.

– Вы меня слушаете? – Подозрительно щурясь, спросила девушка.

– Конечно, Альбина Эдуардовна. – За себя и за Гелю ответил Олег. – Мы, кстати, уже приехали.

Девушка отвлеклась от размышлений и посмотрела на высокие кованые ворота, перед которыми остановился их автомобиль.

– Я была здесь однажды. Здесь классно!

Едва Олег помог Ангелине выбраться из машины, как их окружили многочисленные гости и родственники, встречающие именинницу. Мужчина выбрался из этого столпотворения и хоровода поздравлений и радостных возгласов. Он вошел в павильон, где праздновалось сие знаменательное событие.

Там, внутри все говорило о том, что Наталья на славу постаралась ради дочери. Почти две трети помещения занимали круглые столики, застланные серо-жемчужными скатертями. На каждом стояли таблички с именами гостей, блестевший в свете ламп фарфор и хрусталь, и букеты живых цветов. Цветов вообще было очень много, они были всюду: на столах, в высоких вазах на полу, в петлицах мужчин и прическах девушек. Олег нашел на одном из столов табличку со своими инициалами, понял, что с этого места ему не будет видно Гелю и пересел, заняв более удобную для наблюдения за девушкой позицию. Если бы он мог, он бы никогда не сводил с нее глаз. Просто смотрел бы и смотрел, жадно впитывая в себя каждую деталь ее красоты. Изгибы тела, завитки волос, блеск серых глаз и нежный, чуть приоткрытый ротик, к которому хотелось прижаться губами и целовать, целовать бесконечно….

Первые он чувствовал это странное желание – просто находиться с девушкой рядом, слушать ее голос, смотреть на нее. Ему хотелось защитить ее от всего света, от чужих взглядов, от прикосновений к ней чужих людей.

Олег давно начал понимать, что встретил, наконец, ту, что без сомнения мог назвать своей родственной душой. Но мог ли он поверить в то, что она когда-нибудь ответит ему взаимностью? Потерянная и одинокая, она тянулась к нему, потому что он мог дать ей иллюзию спокойствия и надежного, дружеского плеча рядом. Скоро все это должно было закончиться, но сегодня, увидев ее на лестнице, посмотрев в ее глаза, он увидел в них отражение своих чувств, он не мог ошибиться. Значит, пора перестать, наконец, сомневаться и в себе и в ней. И придумывать самому себе препятствия.

Но почему вместо предвкушения скорого счастья в душе его поселилось тягостное предчувствие чего-то плохого?

*

Ангелина сидела за столиком и вертела двумя пальцами тонкую ножку бокала, в котором искрилось дорогое шампанское. Праздник был в самом разгаре, и всем было весело. Всем, кроме нее – кто-то догадался посадить ее с Германом и Еленой и мужчина весь вечер сверлил ее тяжелым, полным ледяного презрения взглядом. Наверное, с точки зрения психологии общения, это был верный ход, и Геля подозревала, у кого возникла такая гениальная мысль. Наталья Игоревна от скуки уже успела увлечься вышиванием крестом, разведением заморских растений (большая часть из которых погибла с наступлением холодов), изучением мастеров живописи по репродукциям картин в какой-то энциклопедии и добралась-таки до психологии отношений.

Обо всем этом ей рассказывала Елена. Женщина была счастлива тому, что в доме появились свободные уши, и вливала в них потоки информации. Геля молча слушала и скоро узнала об обитателях дома почти всю подноготную.

Напряжение от такого близкого «общения» с Германом смягчали только теплые взгляды Олега за соседним столиком, и девушка размышляла о том, как ей оказаться как можно ближе к нему, а еще лучше рядом сесть. Но рядом с ним сидели три молоденькие Альбинины подружки, одна краше другой, и щебетали без умолку, стараясь привлечь к себе внимание мужчины. Впрочем, безуспешно.

Наконец, терпению девушки наступил конец, а выпитое шампанское, хоть и кружило голову, но не помогало отвлечься и расслабиться. Наоборот, голова кружилась от духоты, и очень хотелось выйти на улицу, вдохнуть полной грудью свежий вечерний воздух и избавиться, наконец, от ощущения этих липких взглядов, которые словно ощупывали ее.

Геля встала из-за стола и, извинившись, направилась к выходу, когда кто-то поймал ее за руку, разворачивая к себе.

– Может, потанцуем, Геля? – Перед ней стоял Олег. Его рука уже лежала на ее талии, притягивая ее к нему совсем близко.