Горячая Штучка: солнце, безумство и любовь
Шрифт:
Он выдохнул, и как будто опал в кресле.
– Так что принимаю я твое заявление об уходе, которым грозился. Иди на все четыре стороны. Валяй!
Вера замерла. Горло перекрыло, и говорить совсем не получалось.
Она встала и, неопределенно махнув рукой, пошла в дом. В проем попала не сразу, качнулась.
– Да не делай ты из меня монстра! – в сердцах закричал Артем и побежал за ней.
Поймал в холле, развернул резко и встряхнул за плечи.
– Веня! Да пойми ты, не могу я оставить тебя на работе! Не могу я рисковать компанией.
Он ее тряс, моталась криво прилепленная кепка.
– Я
И вытащила защечные валики, чуть не давясь, бросила их на пол мокрыми комками.
Артем смотрел, не веряще. Стянул с нее кепку, потом парик.
Его ладони встряхнули локоны, гладили ее плачущее лицо, стирали грим. Осторожно потерев уголок губы, он обнаружил маленькую коричневую родинку, которая снилась ему последнее время. И выдохнул.
– Значит Вера.
– Вера, - всхлипнула она.
– Не плачь, моя Вера, - сказал Артем, и крепко прижал к себе.
– Я ничего не понимаю, но ты все мне расскажешь. Правда?
Поднял рукой подбородок, провел еще раз по губам, почти сминая и жадно поцеловал дрожащие губы.
Она слабо затрепыхалась. Поцелуй был пьянящим и умелым, она помнила его головокружительное умение, но он был не Леша.
– Тема, Веня! Вы что творите!
Артем оторвался от ее губ, и она, наконец, смогла обернуться.
В дверях стояло все семейство: Михаил Егорович, Елена и… Леша.
– Алиса? Веня?
– Артем, объясни немедленно что происходит.
– Тема!
Артем крепче обнял Веру, и сказал:
– Это Вера, которая была Веней. У нас внутрирабочие проблемы в коллективе, не вмешивайтесь, мы их сами решим.
Михаил Егорович крякнул и сказал жене:
– Как обычно ты права, они таки спят.
И сильный голос прогрохотал по помещению.
– Девочка, я беру свое предложения обратно. Можешь уже не раздумывать над ним.
Леша стукнул кулаком в косяк так, что дерево издало треск, повернулся и ушел.
Через шесть часов Вера, последний раз играя брата, стояла в аэропорту на перегистрации билета.
Она обрезала все концы, на сердце было пусто и легко. На телефоне высветился номер и она нажала на кнопку ответа.
– Верочка, я, конечно, железная женщина, но двадцать звонков за час и меня могут сломать. Что у тебя происходит?
– Я потеряла работу, Дива, потеряла парня, я все потеряла.
– Всего то? Папа-мама-родные здоровы? Здоровы значит... Вера, немедленно слушай сюда, старую и умную женщину, которую ты только что оторвала от мускулистого жеребца, а ведь он может ускакать. Ты не можешь все потерять, пока ты сама есть у себя. Поняла? Скажи мне - ты есть?
– Да, - сорванным голосом ответила Вера.
– Тогда завязывай свою жалкую задницу в узел, встряхнись как следует и подумай, чем бы ты хотела заняться. У старушки Дивы осталось немного денег на капризы. Считай, что мы становимся партнерами. Ты там пашешь, а я скачу на жеребцах. Хочешь вместе со мной так поработать?
– Дааа, - зашмыгала, смеясь сквозы слезы, Вера.
– Тогда выбирай цель.
Звонок оборвался. И Вера посмотрела на поле аэропорта через огромное панорамное стекло. Цель. Она ни за что не потеряет себя. Она подумает и составит лучший бизнес-план, который когда либо видела Дива, и начнет вкалывать так, как только
она, Вера умеет.И еще. Леша, хочешь ты этого или нет, ты узнаешь Веру, полюбишь ее, и, черт тебя дери, никогда не будешь больше принимать решения, не узнав сначала правду у своей женщины.
Глава 12. Как в лучших домах ЛондОна
– Какой говорите у вас опыт?
– Год после университета. Но я очень трудолюбивый и быстро учусь.
Вера вздохнула. Все кандидаты как один были трудолюбивы и быстро учились. Это, конечно, хорошо, но как отличить одного от другого.
Целая армия клонов, с одной руке - тяпка, в другой - книжка.
А ей придется проводить с этим человеком очень много времени. И важным фактором было - не скучная, интересная личность. Пол, возраст - все равно. А вот не скучный, не обычный, яркий - обязательно. Вот такая она, Вера, капризная, хочет интересную личность в помощники. Фишкам по работе, технологиям она научить может, а вот личность развивать – нет, даже пытаться не будет.
Закрыла папку с резюме, этот кандидат, слишком молодой на вид, хотя по резюме двадцать пять, и фигура спортивно-крепкая, все равно лицо мальчишеское. Бывают такие долго юно выглядящие экземпляры, природа их консервирует по ошибке. Всем раздает по годику регулярно, а таких как не замечает.
Приятный парень, но обычный.
– Скорее всего мы будем искать другую кандидатуру.
– Какую?
– выпалил блондинчик.
Экий молодец, не сдается, не уходит с понурой головой, спрашивает.
– Гея, хочу в помощники - ухмыльнулась расхулиганившаяся и вспомнившая боевое прошлое Вера.
– Так меня и возьмите.
Уже встававшая девушка плюхнулась обратно на стул.
– Да ладно! Вы гей?
– Нет. Но верю в ваше воображение.
Парень ей начинал нравится.
– Я пошутила, - по-детски хихикнула она.
– А давайте шутить вместе? – и он неожиданно солнечно, белозубо, обаятельно улыбнулся.
Шутить вместе - заманчиво. И у нее появился помощник.
Уже три месяца она поднимала новую компанию. Дала простое название «Хэппи», выбрала самую популярную нишу – свадебную. Ничего на первый взгляд особенного.
Но решила сделать то, что никто на рынке раньше не делал. Настоящее высокое качество.
Обычно все делали по старинке. Бюджет, торопливый подбор вариантов, организаторы носятся с вытаращенными глазами, здесь не срослось, там криво. Клиентам заискивающе улыбаются, объясняют - вы же видите, мы работаем. В итоге и сами молодожены, и их семьи вместо праздников получают сплошную нервотрепку и переживания, устают на свадьбах так, что никакой разгрузке вагонов не снилось.
Вера решила отделить организационную кухню от свадьбы, набрать только веселых, активных, не тревожных людей и не показывать клиентам винтики внутренней организационной машины. Все должно работать как часы, но не видимо. А клиент любуется только позитивной, легкой картинкой. Как балет. Выскочил на сцену после невидимых публике изнуряющих тренировок и ап-ап-ап с улыбкой по сцене.
Дива идею приняла с воодушевлением, но долей сочувствия по поводу поиска кандидатов.
– Где ты найдешь у нас таких людей, рыба моя. Все же дерганные, жизнью истасканные как любимая крыса фокстерьера.