Горячие сердца

Китти лежала неподвижно, голова ее кружилась. Что же делать?

– Я пытался обойтись с тобой по-хорошему, Китти. – Его голос внезапно стал мягким, чуть ли не умоляющим, и она, открыв глаза, в изумлении уставилась на него. – Прилагал усилия, чтобы добиться твоей взаимности. Правда. Помнишь полученные тобой деньги, которые федеральная армия якобы осталась должна твоему отцу? После него не осталось никаких денег. Я выложил крупную сумму из собственного кармана, договорившись обо всем с сержантом, служившим в штабе генерала Скофилда. Я хотел, чтобы ты, имея на руках деньги, попыталась наладить свою жизнь самостоятельно и убедилась, что это тебе не под силу, что ты нуждаешься во мне. Но ты неплохо со всем справлялась, поэтому мне пришлось пустить в ход другие средства, чтобы заставить тебя покориться. Я переманил у тебя работников-негров. Я испробовал все возможные способы, чтобы ты не могла без меня обойтись, но нет, ты продолжала упорно стоять на своем. Но, видишь ли, Китти, я всегда получаю то, что хочу. Мне ровным счетом ничего не стоило сломить твой дух, как ничего не стоило устроить взбучку, которую ты заслужила, вчера вечером. Я твердо намерен удержать тебя при себе до конца твоих дней. Чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше для всех. Если ты окажешься покладистой, я прикажу привезти сюда маленького Джона после того, как разделаюсь с Тревисом Колтрейном. Слишком рискованно позволять ему увидеть свое отродье. Я не слеп и вижу, что Джон очень похож на своего отца.

Китти пропустила его слова мимо ушей. Надо предупредить Тревиса – вот что не давало ей покоя. Зачем он вернулся? Почему не уехал домой, в свой любимый болотный край, а вместо этого возвратился в графство Уэйн, к ней? Не потому ли, что Тревис любил ее? Но сейчас это чувство могут подорвать лживые заверения Нэнси.

Прошло пять дней с того вечера, как Китти подверглась избиению, прежде чем она снова решилась попросить Адди о помощи.

– Ты моя единственная надежда. Никто не заходит в эту комнату, кроме тебя и Кори. Ты последняя связь с внешним миром, которая у меня еще осталась.

– Мисс Китти, вы всегда нравились мне, – нежно сказала старая негритянка, словно обращаясь к ребенку. – Но сейчас я ничего не в силах для вас сделать – приходится думать о своей собственной шкуре. Мистер Макрей либо вышвырнет меня отсюда, либо убьет собственными руками. И уж, конечно, перед этим прикажет избить еще сильнее, чем вас. Бог свидетель, я хочу вам помочь, потому что вы были так добры ко мне, когда я умирала от голода…

– Да, я была к тебе добра, – разозлилась Китти. Она никогда не позволяла себе попрекать других, но сейчас находилась в полном отчаянии. – Я помогала тебе, чем могла, – напомнила она, – делилась тем немногим, что у меня было, а когда не осталось совсем ничего, вы с мужем бросили меня. Кори признался, что намеренно переманивал у меня моих друзей, надеясь тем самым меня ослабить. Разве я возненавидела вас? Нет. Даже сейчас, если бы ты обратилась ко мне с просьбой, я бы сделала для тебя все, что в моих силах. Ты только взгляни, что этот человек сделал со мной! Посмотри на мою спину! Она вся в рубцах после побоев. Он держит меня здесь как пленницу, забрал у меня моего ребенка – единственное на всем свете, что придавало моей жизни смысл. А теперь заявил, что намерен убить Тревиса Боже мой, Адди, я взываю к твоему христианскому милосердию! Помоги мне, умоляю! – Голос ее сорвался.

– О, мисс Китти – В глазах Адди стояли слезы. – Когда вы так со мной говорите, мне нечего сказать вам в ответ. Я чувствую себя такой виноватой… Но мне надо думать о том, как выжить самой.

Китти в отчаянии схватила ее ладонь:

– Слушай меня внимательно и делай все, как я говорю. Ты ведь можешь предупредить Лютера, не так ли? Он сын Джекоба и не откажется выручить меня. Я знаю, что вы, негры, постоянно общаетесь друг с другом. Лютер где-то здесь, неподалеку. Передай ему, что мне крайне необходима его помощь. Я знала Лютера с самого детства, он поможет мне. Расскажи ему обо всем, что здесь произошло, и он сумеет тебя защитить – Лютер умен и ловок. Он найдет способ вызволить меня отсюда, помочь добраться до города и найти Тревиса. Вы двое – единственная надежда, которая у меня осталась.

Адди затаила дыхание, воздев глаза вверх и дрожа всем телом, а потом заглянула в встревоженное лицо Китти.

– Хорошо, – прошептала она, – я сделаю, как вы просите, найду Лютера. Но если он не согласится, я больше ничем не смогу вам помочь. Простите. Надеюсь, и Бог простит меня, если я ошибаюсь. Но, мисс Китти, я боюсь мистера Макрея! Все мы, негры, боимся его до смерти.

– И не без оснований. Я бы скорее согласилась иметь дело с самим дьяволом. Его нужно остановить во что бы то ни стало. А теперь, прошу, постарайся как можно скорее передать мои слова Лютеру.

Адди удалилась. Китти надеялась, что охранник у двери ничего не заметит и не заподозрит. Она не слишком хорошо знала эту женщину и лишь молила Бога о том, чтобы Адди сдержала свое обещание.

Ближе к утру, когда первые лучи солнца пробились из-за краев тяжелых бархатных портьер, она приоткрыла отекшие веки и заметила рядом с кроватью смутный силуэт Кори. Только бы он не возжелал ее, только не сейчас!

– Извини, что разбудил тебя, – пробормотал он, – но я принял решение, которое, как мне кажется, должно тебя обрадовать.

Она выпрямилась в постели, из предосторожности натянув одеяло до самого подбородка.

Он уселся, и она отпрянула от него, вся сжавшись.

– Ну-ну! Разве так любящая, верная жена встречает своего мужа? – В тени трудно было различить черты его лица, но ей казалось, он ухмыляется. – Не отталкивай меня, дорогая. Напротив, ты должна быть ко мне как можно ближе.

Кончики его пальцев коснулись ее щеки. Она с трудом подавила дрожь.

– Сегодня утром я уезжаю по делам в Роли и, вероятно, вернусь через несколько дней. Хьюго отправляется со мной, но у твоей двери по-прежнему будет выставлена охрана. Адди будет приносить тебе подносы с едой и заботиться о твоих личных нуждах, но, как ты и сама понимаешь, мне нужно быть уверенным, что ты не покинешь пределы этой комнаты. Кстати, твоя подруга Мэтти Гласс дважды наведывалась сюда, чтобы встретиться с тобой. Хьюго говорил ей, что ты не совсем здорова и не принимаешь посетителей, однако она настаивала. Ох, Китти, Китти! – вздохнул он. – Все из-за тебя и твоего неукротимого нрава. Стольким людям ты причинила страдания!

– Если ты пришел сюда лишь затем, чтобы сообщить о своем отъезде, тогда это и в самом деле хорошая новость, – проворчала она. – Пусть я останусь в этой комнате, но, по крайней мере, мне не придется видеть, как ты появляешься тут, чтобы позлорадствовать.

– Я склонен думать, что защищаю тебя от себя же самой, не позволяя наделать еще больше глупостей. Я сказал гостям, что ты еще не вполне оправилась после простуды, что этот прием явился для тебя непосильным испытанием, и ты слегла с рецидивом. Если я отпущу тебя на все четыре стороны, чтобы ты могла гоняться за твоим бывшим любовником, тут же пойдут сплетни. Он уже ясно дал тебе понять, что ты ему безразлична. – Кори глубоко вздохнул. – Напоследок скажу только одно: я решил привезти обратно твоего ребенка, Китти.

Все ее тело напряглось. Неужели это его очередной жестокий розыгрыш?

– Ну, что же ты не прыгаешь от радости? – Усмехнулся он.

– Я бы так и сделала, если бы поверила, – отозвалась она тихо.

– Видишь ли, я хорошо все обдумал и решил, что обошелся с тобой излишне резко, Китти. Не пойми меня неправильно. Я нисколько не жалею о том, что избил тебя. Ты заслужила свое, и, если дашь еще повод, это будет повторяться снова и снова, пока ты не научишься покорности, которой я хочу от тебя добиться. Забрать у тебя сына – значит, почти наверняка привлечь к себе внимание Колтрейна. Если ребенка не будет здесь, у него возникнут подозрения. Так что я привезу сюда из Роли нашего сына, и мы с тобой предстанем в глазах света счастливой и любящей супружеской четой. Ты должна в точности следовать своей роли, надеюсь, мне не надо объяснять, что тебя ждет в противном случае.

Голова у нее закружилась.

– Ты слышала хотя бы слово из того, что я сказал, Китти? – Кори снова провел рукой по ее щеке.

– Да, да, слышала.

– Тогда мне пора. Через несколько дней ты получишь своего сына обратно, и мы заживем привычной жизнью. У тебя будет все, чего только может пожелать женщина, – богатство, положение, ребенок и муж, который, что бы ты там ни думала, горячо любит тебя. А теперь поцелуй меня в знак признательности. Докажи, что питаешь ко мне привязанность.

Он наклонился и привлек ее к себе. Его губы словно обрушились на нее, и она с трудом сдержала тошноту, когда его язык проник к ней в рот. Но она стерпела – сейчас не стоило его сердить.

– Я знал, что ты сумеешь взглянуть на вещи с моей стороны, Китти. – Он властным движением сжал ей грудь. – Жаль, что у меня мало времени, – прошептал он хриплым голосом. – Хотелось бы сорвать с тебя одежду, осыпать поцелуями каждый дюйм твоего прелестного тела и обладать тобой, зная, что эта красота принадлежит мне одному.