Горящее небо Аорна

Он погладил ее волосы и коснулся ее губ губами. Нежно, бережно, едва заметно. Словно бабочка задела крылышком.

— Ты, наверное, не знаешь, — прошептала Вишева. — Я любила двух мужчин. Оба были летчики, со мной летали. И погибли друг за другом. А теперь вдруг ты — и тоже летчик. Я боюсь…

— Не стоит, — он привлек ее себе. Она не сопротивлялась, но объятия не распахнула.

— Ты меня, признаться, поразил, — сказала Вишева. — Как без обучения на Рыцаре победить в бою такого мастера, как Сакуш? Это было невозможно. Растерялась, потому не устояла. А потом, когда случилась близость… Никогда… ты слышишь — никогда я так не улетала. Будто бы на Гладиаторе с подвешенными баками вместо бомб.

— Я старался…

— Ты умелый — у тебя ведь было столько женщин! У меня же такое впервые. Потому впустила тебя прошлой ночью — захотелось снова испытать. А теперь задумалась…

— Зачем? Думать иногда бывает вредно.

Он обнял ее, прижал к себе, И, воспользовавшись замешательством подруги, впился в губы долгим, жадным поцелуем. Руки сами развязали пояс на ее халате.

— Больше нету возражений? Остальные огласишь потом.

Она не стала возражать. Максим старался — к удовольствию ее и своему. Улетавший Гладиатор захватил, наверно, десять баков. И потом еще, не приземляясь, дозаправился в полете. Наконец, оба затихли. Голова ее лежала на его плече, а он нежно целовал ее в висок и щеку.

— Есть еще одно, — сказала Вишева. — Тобой вчера интересовались. Намекнули: ты не совсем Борюш, а его двойник. Тут я сопоставила все факты. Прежний Борюш — трус, позер и никудышный летчик. Он и на Гладиаторе летал едва-едва. Чтобы он решился сесть в кабину Рыцаря… Победить в бою Сакуша? Такое невозможно. Ты же сделал это.

У Максима на мгновенье встало сердце. Он собрался и спросил ее небрежно:

— Кто же я тогда? Агент Союза, внедренный к тебе в койку, чтобы разведать тайны базы? Даже не смешно. Кстати, кто мной интересовался?

— Контрразведка из командования ВВС. Естественно, меня предупредили, чтоб молчала. Будь ты шпионом, я бы так и поступила, но ты не враг.

— А кто же?

— Не Борюш. Пилот с большим налетом на разных типах самолетов. Не актер. От твоих потуг сегодня перед камерами плевались журналисты. Изумлялись: что случилось с их любимцем? Почему он мямлит, где его игра? Ты не панк, тем более — аристократического рода. Для настоящего Борюша якшаться с техниками-манками — все равно, что взять использованную туалетную бумагу и вытирать ей губы. Ты даже нож и вилку держишь словно манк. Вытягиваешься по стойке «смирно» неуклюже, как будто перед прилетом на Тангшер не обучался строевым приемам. А Борюш это все умел. Говоришь ты странно. Незнакомые слова… Вот эта «вишенка»… Где ты мог попробовать такую ягоду? На Аорн с других планет ее возят — о таком не слышала. Ты не знаешь простых вещей, знакомых каждому панкийцу. Обычаев, к примеру. Хочешь, проведу тебе экзамен?

— Не нужно. Хорошо, пусть я не Борюш. Почему ж тогда ты не сдала меня контрразведке?

— Уже сказала: ты не враг. По неизвестной мне причине замещаешь настоящего Борюша, и контрразведка это знает. Возможно, так решили в ВВС. Что случилось с Борюшем? Он погиб или летать боится? Поэтому нашли замену?

Максим решился.

— Ты права. Я не из Панкии и даже не с Аорна. Родился на другой планете. Там был военным летчиком, разбился, превратился в инвалида. Агент Герума предложил мне сделку: меня излечат, а за это я подменю на время Борюша, погибшего в автомобильной катастрофе. Мы с ним похожи. Мне немного изменили внешность, добавили два шрама на лице, но актерского таланта не отмерили, потому и прокололся.

— С другой планеты?! — Вишева вскочила и села рядом. — Хм… Скажи у вас там…

— На Земле.

— Все такие мастера в постели?

— Сомневаюсь. Хотя мои подруги — их немного было, не жаловались. Мы, земляне, немножечко другие. Выше ростом, чуток крупнее, ну… и наши причиндалы, как я успел заметить, подлиннее будут.

— Интересно. Я б слетала на экскурсию.

Вишенка хихикнула.

— Далеко — сто девяносто светолет. Интересно: чем я не угодил спецслужбе? Начальство ваше о подмене знает, командующий ВВС Кашпирра принял меня лично. Напутствовал… Так что случилось?

Вишева встала и накинула халат.

— Не знаю. Если ты встречался с контрразведчиками, то должен знать: они умеют намекать и в тоже время не сказать ничего конкретного. Меня спросили, где стоянка ваших Рейнджеров. Наверно, хотели что-то дополнительно проверить.

— Что еще сказала контрразведчикам?

Он тоже начал одеваться.

— Может быть, сглупила, но характеризовала тебя положительно. На что их старший в чине подполковника прозрачно намекнул: хорошо, что ты на Рейнджере. Расходный материал. Если не умеешь изображать героя перед камерой, то хоть погибнешь как великий патриот. Хохотнул при этом. Шутки у него, придурка…

«Вряд ли он шутил, — подумал Макс. — Если вспомнить разговор с командующим ВВС… Только особист из подполковника хреновый — проболтался. Впрочем, он не знал, что у нас лямур, и она расскажет о разговоре фигуранту. Получается, командующий ВВС решил исполнить то, что мне когда-то обещал. Проверим…»

Попрощавшись с Вишевой, он направился к стоянке Рейнджеров. На душе было хреново. Он так старался, выполняя договор с «агентом Смитом». Ему что обещали? Ну, ладно, не сумел он полноценно заменить Борюша, но это не его вина. Нашли бы что-нибудь другое. Ведь он пилот, не рядовой по местным меркам. Зачем же убивать его после таких затрат на операцию? Или он ошибается, и контрразведчики всего лишь болтуны?

У стоянки он показал удостоверение часовому и подошел к своей машине. У нее возились два техника: копались в механизме шасси. Они встревожились визитом офицера, но успокоились, узнав Борюша. Он хоть и панк, но орать не будет, изображая из себя великого начальника.

— Сержант! — спросил Максим у одного. — Сегодня на стоянке были офицеры из штаба ВВС. Они осматривали мой самолет?

Сержант замялся, но потом признался: один в штатском залезал в кокпит. Был там недолго и велел об этом им забыть. Но лейтенанту Борюшу он врать не будет: пилот должен это знать. «К тому же Борюш дружит с техниками-манками», — добавил про себя Максим.

— Сержант, спасибо. Принесите лестницу — я загляну в кокпит.

— Есть, сэр!..

Подсветив себе фонариком, одолженным у техника, Максим быстро осмотрел кабину. В нише между бронеспинкой и перегородкой отсека двигателя обнаружил странные предметы. Мелкий, в половинку спичечного коробка, и покрупнее, синий, минимум в полкилограмма весом. Соединенные между собой парой тонких проводков, но ничем не подключенные к проводке самолета.

Синий кирпич немного поддавался под пальцами. В его середке в свете карманного фонаря обнаружился цилиндрик — там, где начинались проводки.

Не нужно быть сапером, чтоб понять — взрывчатка с блоком управления и детонатором. Блок без антенны. Планер Рейнджера состоит из легких сплавов, но каркас его стальной — радиосигнал заглушит. Это означает: блок не местного происхождения. Либо это таймер, запрограммированный на какое-то время. Запускающийся, например, на полчаса с момента возникновения тряски от разбега по ВПП.

Максим забрал взрывчатку с блоком. Засунув их в карман, спустился из кабины и отдал техникам фонарь. Незаметно прихватив промасленную тряпку, двинул в степь.