Господин Изобретатель. Книги 1-6

Далее царь приказал главе МИДа немедленно организовать поездку ближайшего военного агента и консула к Менелику, чтобы на месте убедиться в развитии событий, тем более, что в последней телеграмме Степанова, посланной им из бывшего итальянского порта Массауа он сообщает, что взял порт и силами пехоты посаженной на лодки ночью захватил крейсер, две канонерские лодки и миноносец, а также военный транспорт, утопив при этом второй итальянский крейсер.

Обручев сообщил царю, что, по данным русского военного агента[6] в Риме, в Генуе стоят несколько транспортов, готовые к погрузке десанта итальянских войск силой не менее дивизии, а то и двух. С этой целью с австрийской границы была снята дивизия альпийских стрелков и заменена резервистами. В Геную уже прибыла артиллерийская бригада 80 мм полевых орудий на конной тяге и сейчас орудия и боеприпасы уже грузят на транспорты. Это известие пришло вчера, поэтому в течение недели транспорты под эскортом двух броненосцев и нескольких крейсеров могут выйти в море и еще через неделю эскадра достигнет Эфиопии.

— В связи с этим, я приказываю вам, Николай Карлович, сделать все, чтобы не допустить посылки этой экспедиции. Срочно пошлите ноту итальянскому правительству и вызовите посла Италии по факту разгрома русского госпиталя и жертв среди русского медицинского персонала. В Париже уже забросали тухлыми яйцами итальянского посла, и раздаются призывы идти громить итальянское посольство, а у нас неизвестные ночью вылили ассенизационную бочку прямо перед входом в итальянское посольство и скрылись. Вы что-то об этом знаете в своем "Министерстве Иностранных дел в Российской Империи"[7]?

— Ваше величество…

— Так вот, я не хочу погрома посольства и выходок толпы в отношении посла, как это происходит в "демократической" Франции, у нас, слава Богу, не демократия, но посылку эскадры я допустить не могу, так и знайте!

[1] Стационер — иностранный военный корабль в порту другой державы. Гарантирует деятельность миссии и демонстрирует флаг страны — то есть выполняет дипломатические функции. В XIX веке — как правило, корабль ведущей державы в порту зависимой и второстепенной.

[2] Конечно, стоимость призового судна и его груза в военное время определяет призовой суд. Так стоимость бронепалубного крейсера составила бы не менее двухсот тысяч золотых.

[3] Бронепалубный крейсер "Джованни Бозан" 2 десятидюймовых орудия с длиной ствола в 10 калибров, 6 шестидюймовых орудий, 4 пушки 57 мм и 9 — 37 мм, 2 торпедных аппарата калибра 355 мм, длина 89 м, экипаж около трехсот человек. Крейсер обошелся итальянской казне в 3,7 млн. лир, из которых вооружение стоило 1,8 млн.

[4] Канонерские лодки несли: одна 4 — 120 мм, 4 — 57 мм, 2 — 37 мм орудия, другая 4 -155 ммм, 2 — 37 мм и 1 торпедный аппарат.

[5] "Догали" принадлежал к эльсвикскому типу крейсеров, компания Армстронг строила на верфи в Эльсвике эти относительно дешевые бронепалубные крейсера для третьих стран. "Догали" нес: 6 — 152 мм, орудия, 0 — 57 мм 6 картечниц Гатлинга и 4 поворотных однотрубных 355 мм торпедных аппарата.

[6] Так назывались не шпионы-нелегалы, а те, кого сейчас принято называть военными атташе при посольствах за рубежом.

[7] Так острословы переиначивали название вставляя предлог "В" и получалось как бы русский МИД действует В России исполняя чью-то стороннюю волю.

Глава 10. Верчусь как белка в колесе, но уже перемирие

10 апреля 1892 г., вечер, Гатчинский дворец в окрестностях Санкт-Петербурга, рабочий кабинет ЕИВ.

В кабинете двое, император Александр III сидит в кресле за рабочим столом, развернувшись к второму собеседнику в кресле рядом, генералу Черевину.

— Ты знаешь, Петя, вокруг этой Абиссинии с Италией интересная ситуация складывается. Сегодня был у меня генерал Обручев и министр иностранных дел, — царь пересказал вкратце генералу Черевину содержание утренних разговоров.

— Ну и что тут сложного, ваше величество, всыпь ты этим итальянцам, чтобы знали, как русских врачей убивать.

— Так итальянцы открестились тем, что знать не знают, ведать не ведают, кто убил — свалили все на своих негров, мол, они, бестолковые, русских с абиссинцами перепутали, а что флаг и повязки с красным крестом, они не разбираются, темные, мол, люди.

— Это понятно, что не белые, ваше величество, — ответил Черевин. — Только любому военному ясно, что вот доктор на снимке зарублен сабельным ударом сверху вниз, нанесенным сидящим на лошади всадником, а не заколот штыком и не застрелен. Вроде как у них кавалерия только из итальянцев состоит?

— Так я Гирсу и объяснил, чтобы завтра опять вызывал итальянского посла и вручал вторую ноту за враньё и попытку отвертеться. И через Морского министра передал приказ кораблям Черноморской эскадры выйти в практическое[1] плавание в Средиземноморье и базироваться на греческий Пирей, там нас хорошо примут.

Дальше Александр III рассказал другу, что Гирс вначале всполошился, не будет ли это воспринято как casus belli[2], но потом остыл и сказал, что в газетах оповестим, мол, плавание — практическое с дружеским визитом в Пирей, в Королевство эллинов, тем более, что броненосцы ни разу за Босфор не ходили. С другой стороны, итальянцев это должно немного остудить. Кроме того, по словам Николая Карловича, Италия переживает не только кризис недавно созданного правительства: Криспи и его министр иностранных дел Никотера сейчас подвергаются резкой критике за вскрывшиеся дела с банковскими аферами[3]. На этом фоне выросли левые силы, причем не только среди образованной публики, придерживающейся социал-демократических взглядов, но в большом количестве появились агрессивные анархисты, сбивающиеся в банды, которые сами они называют fasci[4].

— И вот, дорогой мой друг Петруша, эти самые fasci уже готовы идти на Рим разгонять правительство и смещать короля, устанавливая анархию, то есть им государство с его властью вообще не нужно.

— Бред какой-то, ваше величество, у нас в православной России такое не произойдет никогда, — сказал генерал, отвинтил крышечку серебряной фляжки, вытянув ее из сапога и отхлебнул, объяснив. — Это я для успокоения нервов.

Вот поэтому-то, Петруша, мне куда милее Менелик-самодержец эфиопский, который сам полки в бой ведет, чем безвольный итальянский королек, не могущий утихомирить своих смутьянов. И поэтому я и послал эскадру в море Средиземное, а надо — и в Красное море ее пошлю, пусть блокируют побережье Эфиопии, пока эфиопский флот не вырастет.

— Да как он вырастет, на дрожжах, что ли, — хохотнул слегка повеселевший Черевин (коньячок начал действовать, много ли старому алкоголику надо?).

— Э, нет, Петруша, — у царя эфиопского теперь крейсер есть, две канонерки и миноносец!

— Откуда же они у него взялись? С неба, что ли, иль еще с какого перепуга?

— Вот именно, Петруша, что с перепуга! Купец наш с тобой знакомый, порт у итальянцев с боем взял, да и корабли, что в порту стояли с лодок пленил, пока команда дрыхла, а один крейсер вовсе утопил. Забросали гранатами и на абордаж полезли как преображенцы Петра Великого.