Господин моих ночей (Дилогия)

Я отвернулась, сдерживая слезы. Я не стану плакать… не стану.

— Элис, скажу откровенно, ты совершенно бесполезна. Я тебя даже к себе бы не взяла. Да, девственницы вызывают интерес у мужчин. Но невинность теряется за одну ночь, а что потом? Мои девочки помогают клиентам расслабиться, отдохнуть, хоть на время забыть о том, что происходит. Они веселят их, развлекают, а ты… Даже если и пересилишь себя, до конца так и не привыкнешь и тоскливо-жертвенной миной всех клиентов распугаешь. Я не собираюсь рисковать репутацией «Гнездышка», даже ради тебя.

Кивнула, соглашаясь. Как ни странно, я очень хорошо понимала Толлу и не обижалась — наоборот, была благодарна за честность.

— Кроме того, я не могу официально взять тебя в услужение, — продолжила собеседница. — У тебя нет метки. Ни у кого из вас нет.

И тут не поспоришь.

Победившие маги не уничтожали аристократов, не преследовали всех поголовно, они просто ввели для жителей столицы регистрационную метку. Без нее нельзя было ни устроиться на работу, ни получить помощь лекарей, имевших разрешение на артефакты.

Простолюдины, мелкие аристократы, принявшие новую власть и готовые с ней сотрудничать, их, жены, вдовы, дети спокойно проходили регистрацию, получали маленькую печать на тыльной стороне запястья — глаз, заключенный в круг — и продолжали спокойно жить. Кто как может. Это касалось всех, кроме семей членов королевского совета.

Родственников приближенных покойного монарха немедленно задерживали и увозили, больше они не возвращались. Утаить настоящее имя при регистрации было невозможно. Для меня, мамы и Нэссы это означало только одно — закрытую наглухо повозку и путь в неизвестность, скорее всего, к смерти.

Так что за меткой не ходил никто, кроме Уны, но она одна не могла прокормить всех четверых, да я и не допустила бы этого.

Толла все-таки отыскала для меня занятие — я выполняла ее мелкие поручения. Понимала, что она делает это из жалости и легко нашла бы помощницу получше… Понимала, очень старалась… Но того, что зарабатывали мы с Уной, катастрофически не хватало.

Мы урезали расходы, экономили на всем, продали то, что имели, постепенно рассчитывались с долгами, но деньги таяли очень быстро. Большая часть их уходила на лекарей для мамы и Нэссы, которая несколько раз чуть не потеряла ребенка.

Я уже совсем отчаялась, когда вчера днем Толла вызвала меня к себе и объявила, что, кажется, нашла выход.

Хозяйка «Гнездышка» встретила меня в дверях кабинета. Обычно в этот час она неизменно восседала в своем любимом кресле за письменным столом — проверяла почту, писала, изучала какие-то бумаги, а сейчас вместо этого беспокойно меряла шагами комнату. Было странно видеть ее такой возбужденной, даже растерянной.

— Элис… Ты долго, — бросила она вместо приветствия, жестом предложила сесть и снова принялась кружить из угла в угол.

На несколько мгновений повисла тишина. Женщина о чем-то напряженно думала и не спешила заводить разговор. Я терпеливо ждала.

— В этот дом приходят разные гости, — замерла, наконец, передо мной Толла. — Не только наши… гм… я хотела сказать, горожане, но и маги.

Я это знала. Видела пару раз «особых» клиентов. К счастью, только издали, украдкой.

— У меня респектабельное заведение, я не допущу, чтобы с девочками случилось что-то серьезное. И все же… Всякое бывает… Тебе прекрасно известно, как маги относятся к аристократам. Особенно те… из прежних усмиренных.

И это я знала. Одна из обитательниц «Гнездышка», тоненькая большеглазая Деира была внебрачной дочерью мелкого провинциального землевладельца. Она одной из первых получила положенную метку и никогда не скрывала своего происхождения, даже гордилась им. Пока к ней не начал ходить маг. Девушка никогда не жаловалась — да и платил гость, по ее словам, очень щедро, — просто после его визитов ниже опускала рукава, пряча синяки на запястьях.

«Он будто мстит за что-то», — вырвалось у нее однажды.

— Я всегда просила тебя избегать магов, — продолжала между тем сестра Уны. — Если хоть один из них всерьез заинтересуется тобой, примется выяснять, присматриваться, то рано или поздно поймет, кто ты, и тогда… — Толла махнула рукой. — Каари ведает, что случится. Лучше соблюдать осторожность и не попадаться им на глаза.

— Да…

Зачем она говорит все это? Я вела себя неправильно? Привлекла чье-то нежелательное внимание?

— Так вот… — Женщина запнулась, облизала пересохшие губы и сделала несколько торопливых глотков из большой чашки, что стояла на столе. Хозяйка «Гнездышка» явно волновалась и от этого мне стало еще страшнее. — Теперь я сама предлагаю тебе согласиться на предложение одного из них. Сегодня утром ко мне обратился высший. Он ищет постоянную любовницу и готов заключить полноценный договор, учитывающий все пожелания девушки.

Меня настолько поразили эти слова что я почти не слышала, что Толла говорила дальше. Ей пришлось несколько раз повторить свою новость. Невероятную. Ошеломляющую.

Высший…

Если о магах мы имели хоть какое-то представление, то о высших толком не знали ничего. Только сплетни, домыслы, слухи. Страшные сказки… Они расползались по столице ядовитыми змеями с каждым днем становясь все более зловещими и противоречивыми.

Говорили, что высшие — потомки демонов и сила их невероятна. Что они приносят темному Сахтару кровавые человеческие жертвы, а он за это наделяет их сокрушительной, беспредельной мощью. Что один высший способен справиться с целым войском, и именно они, прорвав оборону Кайнаса, захватили его, после чего исход войны был предрешен. Говорили, что их никто не видел в лицо, даже городские чиновники. Они всегда ходили тенями, а на приемах скрывали лица за какими-то загадочными темными масками. На улице любой прохожий мог оказаться высшим — вроде бы, так они и проверяли, как поддерживается порядок в городе. Говорили…

Да много чего говорили.

Например, что в столице высших очень мало — лорд-протектор и его ближайшие соратники. И вот один из них вдруг обратился к Толле?

— Но почему именно к вам?

— А почему нет? — поджала губы хозяйка. — У «Гнездышка» прекрасная репутация. Мои девочки хорошо обучены, ласковы, внимательны к пожеланиям гостей… Кроме того, в городском управлении служит мой давний… знакомый. Он и порекомендовал наш дом высшему. — Толла шагнула ближе, почти нависая над креслом, понизила голос и зашептала: — Знакомый рассказал еще кое-что… Немного… Но этого хватило, чтобы понять, если высший заинтересуется тобой, это решит все проблемы. Слушай внимательно и запоминай…

Так вчера вечером я и оказалась перед высокими, кованными воротами. Собрав всю свою волю в кулак и повторяя, как заклинание: «Высшие никогда не берут женщин силой… Высшие всегда держат данное слово… Высшие никогда не нарушают скрепленный ими договор…» А сегодня вот снова пришла к Толле, чтобы узнать, нет ли для меня известий.

— Ну, что же ты? Язык проглотила? — поторопила недовольная моим молчанием хозяйка. — Рассказывай, как все прошло. — Выслушала, прикусила губу, задумалась. — Кроме тебя я послала к высшему еще двух девушек. Новеньких. Простолюдинки, но из состоятельных в прошлом семей — хорошо воспитанные, милые, невинные, как и требовалось. Одной велено прийти сегодня, другой завтра. А потом, если одна из вас его устроит… В общем, надо ждать…