Господин Теней
Шрифт:
– «Посиди тут недельку и подумай над своим поведением».
Да, не стоит лгать себе: сейчас она просто боялась общаться с крестражем. Дневник в свое время запудрил мозги Уизли-младшей так, что она, даже потеряв его, не пришла в себя, да и до «отделения» Диадемы от оригинала было немало похожих событий. Даже очень сильные личности склонялись перед умом и харизмой Тома Реддла…
И пусть Медальон, являясь лишь его частью, не обладал ими в полной мере, Паркинсон сейчас была далеко не в достаточной форме, чтобы ему противостоять.
Недели ей должно хватить, чтобы разобраться со своими чувствами.
По крайней мере, она на это надеялась.
= «Диадема? Ты в своем уме?! Ты не можешь меня здесь запереть!»
– «Могу, – ответила она, поддерживая образ «Непоколебимой Темной Леди». – Кстати, следующее заключение, если ты посмеешь снова меня расстроить, будет уже на месяц», – с этими словами она прервала связь.
Да. Не показывать ее «союзнику» слабость. Панси слишком привыкла к мягкости Гарри и Гермионы, забыла, как по-настоящему ведутся дела на темной стороне, расслабилась и позволила себе открыться.
Осталось только понять, так ли это плохо.
С тяжелым вздохом покачав головой, она отправилась спать…
***
Треск…
В этом мире полной, бесконечной тишины этот звук был подобен грому. Он разнёсся во все уголки безграничной темноты. Тьма забурлила, зашевелилась, словно тихая гладь воды покрылась кругами, а затем и полноценными волнами, разнесшимися во все уголки мира.
– Уже скоро… - прозвучало это. – Скоро…Ждать осталось недолго…
Тьма всего на секунду была заполнена пугающим голосом, от которого, казалось, может затрястись сама реальность.
– НАКОНЕЦ-ТО БУДЕТ ШАНС ПЕРЕДАВИТЬ ЭТИХ РАЗДРАЖАЮЩИХ БУКАШЕК…
– Да… - прозвучал холодный голос одинокой фигуры, сидящей в темноте. – Пора этой птице вернуться…
Глава 64. Человек и Дракон.
– Очень хорошо, мистер Эванс, - сказала профессор Спраут. – Отнесите горшки в шкаф и можете быть свободны.
– Да, профессор, - сказал я и быстро стал перетаскивать пустые цветочные горшки.
Они тяжелые, магией пользоваться нельзя тут, просто потому что цветы в оранжерее по-разному на заклятья реагируют, и лучше не рисковать, так что эта работа отняла у меня минут десять. Я, конечно, стал сильнее за эти месяцы, но тяжелая физическая работа в несколько часов кого угодно утомит.
Как закончил, декан Хаффлпаффа все проверила и утвердительно покивала:
– Отлично. На сегодня закончим. Букет завтра будет ждать вас.
– Благодарю, профессор, - кивнул я.
– Зайдете сюда и заберете, все будет в вазе стоять, - добавила она.
– Уже уезжаете?
– Да, начались пасхальные каникулы, и я хочу провести их с семьей, - улыбнулась дама. – Почти все учителя уехали уже, а в школе осталось лишь несколько деканов и пару учителей. Жаль, ученикам не разрешают пользоваться каминами и отправиться так домой.
– Такова система безопасности, - пожал я плечами. – Особенно в такое время пускать и выпускать из Хогвартса без учета никого не будут. Здесь разве что у директора есть личный камин, но он, скорее всего, уже уехал.
– Жаль, уроки трансгрессии пришлось сократить, - покачала
женщина головой. – Да и все равно не всех домой отпустят.– Печально.
Попрощавшись с профессором, я покинул ее вотчину и двинулся к себе в комнату. Надо помыться, а то пропах потом. Хорошо хоть сегодня с навозом драконьим работать не пришлось, а то так бы провонял, что меня прохожие могли счесть биологическим оружием.
За окном садилось солнце, и зрелище это было довольно красивое. Последние лучики окрашивали небо в алый цвет. Смотрелось это чертовски красиво, но почему-то увиденное вызвало даже немного беспокойства.
– Сегодня… прольется кровь, - неожиданно пришла мне мысль при виде этого пейзажа.
К несчастью, меня услышали проходящие мимо ученики и поспешили убежать.
– Он еще кого-то убить собрался! – говорили они, быстро покидая коридор.
– Черт, - вздохнул я.
О том, что случилось с Драко, постарались скрыть.
Директор отчитал меня за мои действия, но наказывать не стал. Все же в тот момент я действительно подумал, что Малфой меня убить пытается и среагировал соответственно, как на тренировках. Потом Снейп долго читал мне лекцию о том, какой я идиот, и то, как неправильно, что меня научили такому заклинанию. Он еще Генни потом этой темой на мозги капал, что нельзя обучать неуравновешенных подростков смертоносным заклятьям. На резонное замечание, что «другому неуравновешенному подростку не нужно было его придумывать», он лишь зашипел как змея. Может, что-то даже на змеином сказал, надо будет у Панси спросить.
Затем, как будто мне мало было этой дозы Снейпа в моей жизни, мне еще и отработки назначили. Ну, как отработки, наш Хогвартский Бетмен учил меня всем нужным контрзаклятиям к своему изобретению, чтобы я, в случае чего, мог залатать попавшего под него противника, а не дожидаться, пока он истечет кровью, раз уж стандартное Эпискеи на раны от Сектусемпры не действует. «Раз уж у вас нет сдержанности, мистер Эванс, учитесь справляться с последствиями», - и все такое.
Долго мы терпеть друг друга все же не могли. Я еще не забыл, как он фактически пытал меня на «уроках окклюменции», но в этот раз все обошлось спокойнее. Да и я сам хотел поскорее разобраться со всем и уйти, а потому за два дня выучил все необходимое.
Наверное, если бы в качестве награды за хорошо сделанные зелья мы могли бы избежать общения с преподавателем, у нас бы по зельеварению одни отличники были.
События нашей драки скрыли, но вот слух о том, кто отправил Драко в Больничное Крыло, уже распространился. Так что теперь все считают меня кровавым маньяком-убийцей, ну или типа того. Народу только дай повод посудачить.
Ничего, через неделю забудут и другую тему для сплетен придумают.
– Ладно, на каникулах надо отдыхать, - улыбнулся я. – И завтра я отдохну. М?
Я вновь посмотрел в окно, и кое-что привлекло мое внимание.
Мой взгляд упал на растущее за окном дерево. Простое дерево, кажется дуб, но я как-то никогда не обращал на него внимание. Ранней весной на нем еще не начали появляться листья и даже почки еще не появились.
Но на этом дереве… сидела птица…
Вроде ничего необычного. Просто обыкновенный ворон, сидящий на ветке.
– Ворон… а это что? – нахмурился я.
Приглядевшись, я увидел, что на лапке птицы что-то было. Что-то привязали к нему какой-то кусочек ткани или типа того, не могу рассмотреть.