Господин Теней
Шрифт:
– Уй! Что за черт?!
Между мной и сидящим человеком была какая-то стена или барьер, который не давал мне к нему приблизиться.
– Слишком рано, - произнес он, продолжая сидеть.
– Кто ты?! – прямо спросил я.
– Узнаешь, когда придет время, – безэмоционально ответил он.
– Что это за место?!
– Узнаешь, когда придет время.
– Что ты сделал со мной?!!! Что тебе нужно от меня?!!! Отвечай!!! – закричал я, от гнева ударив по невидимому препятствию, которое даже не шелохнулось от моих кулаков.
– Узнаешь, когда придет время…
– Да какой придурок будет
– Заслужи ответы, - сказал он, подняв голову и посмотрев на меня из тьмы своего капюшона. – Стань сильнее - и ты узнаешь правду.
– Сильнее…? – не понял я. – Как мне стать сильнее?! Меня некому учить и тренировать!
– Сила – не только способность к насилию. Сила разума, сила духа. Развивайся. Освой Дары, что я дал тебе, а остальное обсудим потом.
– Что я могу сделать с этими дарами? Они не подчиняются мне!
Сколько ни пытался управлять позитивом осознанно, никак не выходило же. Ни разу.
– Потому что ты слаб. Твой дух слаб. Ты стал сильнее, но недостаточно. Если твоей воли не хватает, чтобы взять под контроль мои дары, развивай те дары, с которыми ты родился.
– Развивать… магию?
Этого не должно было бы быть, но эта идея действительно удивила меня. За всеми этими физическими тренировками и попытками разгадать тайны «даров» этого типа я почти забросил ее. Когда я в последний раз выучил заклинание иначе, как для учебы?
– Ты безнадежен, - вздохнул тип в плаще. – Развивай что угодно. Просто не останавливайся. Другого способа закалить свой дух… свою душу… Не существует. Без этого… - его образ начал выцветать, - …приглашать тебя на следующую встречу будет бессмысленно.
– Подожди! Я хочу…
Но сказать я уже ничего не смог, и что-то отбрасывает меня во тьму…
– А! – резко открываю глаза.
Передо мной все также горит камин, где потрескивают дрова, наполняя комнату теплом и приятным звуком. Огонь спокойно танцевал в известном только ему одному ритме музыки, которую он сам себе играл, а я лишь смотрел на все это.
– Эй, ты чего? – услышал я голос рядом.
На диване рядом со мной уселась Генни.
– Заснул? – спросила она.
– А, да… - нашел я что ответить. – Задремал что-то. Как там праздник?
– Все уже спать разошлись, - ответила сестра.
– Ясно.
Мы некоторое время молча сидели на диване и вместе смотрели на огонь.
– Вот, с Рождеством.
Она протянула мне небольшой, криво завернутый бумажный пакетик. Генни старалась не смотреть в мою сторону и отвернулась.
– Спасибо, - только и сказал я.
Взяв сверток, открываю его и вижу там перчатки. Кожаные перчатки с обрезанными пальцами и с небольшим уплотнением на костяшках. Перчатки явно сделаны из драконьей кожи, очень качественные и явно недешевые.
– Волшебник должен беречь руки. Перчатки и на тренировке помогут, и в драке, случись такая, руки защитят.
– Спасибо, - улыбнулся я.
Это первый подарок от нее.
Мне и так уже подарили несколько приятных мелочей. Сириус, вот, ножны для палочки подарил, которые крепятся к предплечью. Ну и остальные мелочи, которые просто приятны и не особо полезны, но вот Генни никогда до этого мне ничего не дарила, и такое внимание просто очень приятно.
–
Ты лучше всех, - сказал я.Та лишь втянула голову в плечи, но красные уши скрыть не смогла.
– Ладно, я спать пойду, - резко подскочила она. – Не засиживайся тут.
Сестренка быстро удалилась из гостиной, оставив меня одного.
Я же еще некоторое время сидел и смотрел на огонь, держа в руках свой подарок.
– Значит, чтобы вытрясти из этого парня хоть что-то, мне нужно стать сильнее… - вздохнул я, вспомнив, что только что видел во сне или очередном видении. – Что ж… я стану сильнее…
Глава 8. Разговор с родителями.
– Уху-хух… - застонала Панси, осторожно работая руками, втирая мазь в свои ягодицы. Она, конечно, знала, что мама будет расстроена, но не ожидала, что настолько. Все же за всю жизнь Панси никогда порке не подвергалась и была послушной девочкой, а вот Тома в приюте лупили часто. В основном из-за того, что его подставляли или он мстил обидчикам, но вот это знание, плюс непривычка тела сильно сказались на ней.
Теперь она лежит в своей комнате на животе и работает руками, стараясь облегчить боль.
– Спасибо за подарок, Гермиона, - вздохнула она, когда боль начала немного отступать. Да, хорошее она ей средство подобрала, помогает. – А вот ты нет, - обиженно посмотрела Панси на защитный амулет, что ей подарил Гарри. Он-то как раз ее от порки и не спас.
Если бы у амулета были бы мысли и чувства, он точно бы закатил глаза и заявил, что не для такого его создавали, но ничего такого нет, и подобное общение с неодушевленными объектами она могла лишь воображать.
Приезд домой выдался «веселым». С порога родители ждали ее, тут же затащили домой и два часа отчитывали ее, ругали и наказывали.
Может, все было бы и лучше, не начни она по привычке сопротивляться и дерзить родителям в ответ, чем довела маму до ярости, и она достала старую трость из ротанга (1). Сносу ей нет, еще прадед дедушку лупил. Практически семейная реликвия, век бы ее не видеть...
Как итог, она под домашним арестом с больной попой и без ужина.
Однако эта ситуация ее не сильно волновала.
Заняться у себя в комнате ей есть чем, еду она с собой заранее заготовила, Гарри ей еще вчера приготовил кое-чего вкусного, а мнение родителей и их злость не сильно-то и пугали. Она же не маленький ребенок и уже не та маленькая избалованная дура, которая всегда была «хорошей девочкой», так что все было нормально.
– Странно, почему я не злюсь? – спросила слизеринка саму себя, когда боль постепенно отступала и можно было уже расслабиться.
Этот вопрос волновал ее все время, что она провела в своей комнате.
Несмотря на боль, ссору и другие неприятные моменты, она почему-то не злилась на родителей. То есть они ее отругали, побили, заперли без ужина, но вместо злости или обиды она лишь немного расстроена.
В прошлом Оригинал также получал побои от воспитателей в приюте, каждый раз терпя такое унижение и несправедливость, он злился и все больше ненавидел всех вокруг. Сейчас же ничего такого она не ощущала, и это вызывало некоторый логический ступор в ее голове. Как бы родители не были злы и что бы они ни делали, она не хотела их ненавидеть или отомстить.