Господня Истина Святых Апостолов

“Привезли Лазаря, воскрешенного Иисусом, что с ним делать?” — “Ведите его сюда”. Ввели Лазаря. “Скажи мне, то не ложь, о чем говорят мне здесь?” — “Что вы имеете в виду?” — “Да я не знаю, как и сказать, ну что ты есть живой покойник”. — “А, вот в чем дело. Да, так и есть. Иисус был мой родственник, я Его любил так же, как и Он меня. Умер я внезап­но”. — “Вы не болели?” — “Нет. Лег и не проснул­ся”. — “Так-так, Лазарь, погодите. Вы не просну­лись. В том состоянии вы видели нечто такое?” — “Да, я не только видел, но и слышал, только недоуме­вал: я то или не я?” — “А почему так?” — “Знаете, легко мне было без тела”. — “А как вы узнали, что были без тела?” — “Я видел свое тело со стороны и чувствовал, что я летаю над ним”. — “О, Господи, дай­те мне воды, ибо я тоже сейчас полечу. Слушаю вас дальше. Ну-ну”. — “Потом я увидел очень яркий свет и приятную музыку. Меня встретили Ангелы”. — “Они что, тоже летали?” — “Да, точно так, как и я. Они сказали мне: рано, Лазарь, тебе еще сюда, тебе стоит вернуться обратно в тело. Я спросил их, как это сделать. Они мне ответили, что сейчас Иисус — Бог сам сделает все за тебя. И мгновенно какая-то сила втолкнула меня же в мое же тело. Я сразу почувство­вал прохладу и запах благовоний, когда открыл глаза, то увидел, что предо мной стоят Иисус, Матерь Его Мария, моя мать и сестры мои. Я сразу заплакал”. — “Вам жалко было покидать тот свет или то от радости, что вы вернулись?” — “Я не знаю, как ответить вам, но с того момента я решил, что всю жизнь отдам толь­ко Богу и Вере в то, что есть еще и другой мир, кото­рый мы не видим своими глазами”. — “Вот это уже интересно, Скажите, Лазарь, что вы еще видели там?”

— “Огненные колесницы, в которых сидят люди, они в них летают. Очень красивые селения видел, а вот сол­нца я там не видел”. — “Это ты, наверное, не успел. И сколько дней ты был мертв?” — “Почти четыре дня, ибо в начале четвертого дня я ожил. Правда, меня после хотели убить. И Иисуса тоже”. — “За что и кто?” — “Первосвященники, за то, что я ожил”.

— “Интересно, уважаемое собрание, то воскрешение на вас подействовало?” — “Да, мы признаемся, подей­ствовало. Мы сначала считали, что он связан с сатаной”.

— “Кто? Лазарь или Иисус?” — “Оба”. — “Скажи, Лазарь, здесь мне говорили, что опускалась “луна” на Зем­лю?” — “Да, то была одна из тех огненных колесниц, которые я видел там”. — “При распятии Иисуса ты присутствовал?” — “Да, я видел все”. — “Видел ли ты Его мертвым?” — “Видел”. — “А уже после смерти встречался ли ты с Ним?” — “Да, встречался вчера вечером”. — “Ну и как Он пришел к тебе?” — “Вне­запно”. — “Через двери?” — “Нет, появился сразу пре­до мной”. — “И о чем же вы с Ним говорили?” — “Обо всем. Он мне поведал, что я еще проживу 34 года и буду все годы служить только Богу, и Он мне сказал, что я стану епископом и оставшиеся годы проживу на острове Кипре”. — “Что же, поживем, увидим. Ты мо­жешь поклясться перед нами?” — “Да, я клянусь мате­рью и сестрами своими, что ни одного слова я не солгал”.

— “Лазарь, ты свободен, но я тебя навещу ради своего любопытства, жди меня на Кипре, хотя ты еще и не епископ. Ну, уважаемое собрание, я начинаю убеждаться, что Иисус наполовину Бог. Скажите, а здесь, в Иеруса­лиме, есть исцеленные Иисусом?” — “Да, очень много”.

— “Приведите мне одного из них и выйдите все, мне нужно обдумать все наедине”.

Следователь, по имени Даврий, думал про себя: был Сын Божий. Но как мне это сказать в Риме, ведь за это меня могут повесить, но я-то живой человек и все понимаю, как мне быть? Скрыть все, значит взять грех на себя, наверное, так и доложу, что Иисус Христос был, действительно, мессия, а там пусть решают, что делать со мной. Но все равно здесь что-то не то, со­брание что-то таит от меня, и мне нужно быть повни­мательней.

“Конечно, Даврий, сделай все по совести”. — “Кто, кто это сказал? О, мне нужно выйти на свежий воздух”.

Вышел на улицу. Даврия окружили члены собрания: “Вам что, плохо?” — “Да нет, устал я”. — “Вот сюда доставили исцеленного Иисусом”. — “Пусть он подой­дет ко мне. Как твое имя?” — “Авадия”. — “Ты, Авадия, был болен?” — “Да, у меня с детства руки были сухими и бездействовали, а сейчас вот посмотрите”. Ава­дия поднял огромную глыбу, лежавшую на земле. “Ска­жи, Авадия, а есть ли свидетели твоего исцеления?” — “Да, вот мои дети”. — “И кто тебя исцелил?” — “Сам Сын Божий, Иисус Христос”. — “Хорошо, Авадия, ты свободен. Что ж, идемте все в помещение. Я хочу обра­титься к вам, уважаемые, с такими словами: “Ликуй от радости дщерь Сиона, торжествуй дщерь Иерусалима, се Царь Твой грядет к тебе, праведный и спасающий, крот­кий, сидящий на ослице и на осле. — Вы можете мне ответить, кто это предсказал?” — “Конечно же, Захарий”. — “Прежде чем воссесть, я беседовал со многими людьми, которые видели вход Иисуса в Иерусалим. При Его входе они кричали: “Осанна Сыну Давидову, благо­словен грядущий во имя Господне! Осанна Всевышне­му!” — “Было такое?” — “Да, уважаемый, было”. — “А что вы говорили в тот момент? Ну почему вы молчите, чувствуете свою погрешность или слабость? Ответьте мне”. — “И то, и другое. Погрешность наша в том, что мы не поверили в Него, а слабость в том, что не спасли Его, как Бога”. — “Я лично все понимаю, вы отстаивали свое, унижая сильнейшего. Но ведь вопрос решало не четыре человека, а вот посмотрите, сколько вас здесь на­ходится, неужели из вас не нашлось ни одного, кто бы поддержал живого Бога?” — “Нет, не нашлось, ибо вы знаете, чему поклоняется Рим”. — “Да, вы правы. Но, а чисто по-человечески?” — “Если смотреть с этой сторо­ны, то мы все бы поддержали Его”. — “Ну почему тогда вы допустили то, что привело Его к распятию?” — “В том виновны Пилат и Ирод”. — “Хорошо, с ними пого­ворю отдельно и лично с каждым из них. Скажите, мне говорили, что у Иисуса остались здесь Мать и Ученики Его”. — “Да, Мать здесь. Ученики тоже”. — “Смогу ли я увидеться с ними?” — “В принципе — да, но есть одно но”. — “Что именно?” — “Это наше гонение”. — “За что?” — “Ну разве вам непонятно за что?” — “Вот здесь мне действительно не понятно ничего. Хорошо, вы сможете мне пригласить сюда Мать Иисуса?” — “Если найдем Ее, то сможем”. — “Постарайтесь, уважаемые, сделать это и как можно быстрее. Среди вас был свя­щенник Сафаит, где он сейчас?” Полное молчание. “Я вас спрашиваю: где он?” — “Его нет, ибо он съеден разбойником Вараввой”. — “Да, странно. И за что же?”

— “За то, что Сафаит был виновником всего случивше­гося”. — “Так-так, тогда причем же здесь Ирод и Пи­лат?” — “Они поддержали его”. — “Да, что-то здесь не так. Во-первых, убить человека ни за что — это проти­возаконно, во-вторых, к этому причастен священник, как же все понять? Учтите, мне об этом следствии придется отчитываться в Риме, и я должен знать все”.

Даврий думал: появляются здесь новые лица, тем более из духовного сана, значит, было распятие не про­стого человека, хотя доказательств достаточно. Но снова не могу понять, что же все-таки здесь кроется? Я уже теряюсь, но на рядовое убийство не похоже. Человека распяли ни за что. Он никого не убил, не украл, лишь говорил умные слова. Но за высказывание своих мыс­лей, просто нет такого закона, который бы глаголил о смертной казни. Наказание есть, но в том наказании нет приговора к смерти. Да, мои мысли блуждают, и скорее хочется мне увидеть и наедине поговорить с Матерью Иисуса. В деле что-то есть не для нашего ума, а для Всевышнего. Что я говорю? Неужели и я начинаю верить, хотя как знать?

“Уважаемое собрание, вы мне можете показать то место, где был распят Иисус?” — “Да, но только днем”.

— “А почему днем, а не вечером?” — “Вы знаете, вечером место светится”. — “Я не понял, как светит­ся?” — “Ну как радуга после дождя, и весь свет исхо­дит из-под земли”. — “Странно. Когда мы сможем посетить то место? Конечно, мне хочется посетить его только вечером. Лично мне нужны доказательства того, что вы мне сказали”. — “Уважаемый следователь, да­вайте сегодня ночью посетим место распятия Иисуса.

Где-то около девяти часов вечера, ибо только в это время из-под земли исходят странные лучи света”. — “Что ж, я готов. Значит сегодня вечером все собрание идет со мной на то место”.

Солнце заходило за горизонт. Вся процессия при­ближалась к Голгофе. — “Пожалуйста, покажите мне крест, на котором был распят Иисус”. — “Вот, недав­но он стоял здесь, а сейчас его нет”. — “Что, украли?”

— “Мы сами не знаем”. — “Тогда будем ждать девятого часа. Уважаемые, присаживайтесь рядом со мной. Скажите мне, если это сейчас произойдет, я имею в виду, что появится свечение, вы все можете подтвер­дить письменно?” — “Конечно. Вот-вот, начинают ис­ходить первые лучи”. — “Где?” — “Да вот, рядом с нами”. — “Так, всем молчать”.

Земля начала шевелиться, это было заметно, по­слышалось шипение. Даврий насторожился, но поду­мал: что это? Сатана выходит из-под земли? Но свече­ние становилось все ярче и ярче. Все припали к земле, лишь Даврий стоял и смотрел на все происходящее. “Даврий, — пронесся громкий глас из этого свечения,

— Я вижу, что ты человек достойный уважения чисто человеческого. У тебя совесть чиста, как чист и ты. Проведи следствие, как человек благого рассудка”. — “Да, но кто со мной говорит, я хочу знать!” — “Это Я, Иисус Христос”. — “Но я вижу лишь свечение”. — “Ты хочешь увидеть Меня?” — “Да, хочу, ибо для этого я здесь”. — “Хорошо, закрой глаза”. — “За­чем?” — “Чтобы остаться зрячим”. — “Что ж, я зак­рыл”. — “А сейчас открой”. — “О-о-о, кто ты?” — “Я есть. Сын человеческий Иисус Христос, распятый на этом месте нечестивыми, которые лежат на земле”. Даврий оглянулся, все члены собрания лежали на зем­ле. “Иисус, я поверил во все, но помоги и Ты мне”. — “В чем?” —“Дай мне возможность осознать все и тем более понять, что это и кто Ты?” — “Это явление Божье, а в нем Мое лицо, и Я повторяю: имя Мое — Иисус Христос”. — “Хорошо, хорошо, я все понимаю, но как я докажу там, в Риме?” — “Вот когда доведешь свое дело до конца, тогда и докажешь. Только ничего не бойся, ибо Я вижу все, тем более наблюдаю за всем, что ты, Даврий, делаешь”. — “Знаешь, Иисус, Ты — Бог, я осознаю, но Ты Бог на небе, а мне нужно разоб­раться с ними на Земле”. — “Я и на небе, и на Земле, и Я помогу тебе, Даврий, только будь справедлив”. — “Хорошо, Иисус, я Тебе обещаю быть таким. Но ска­жи мне…” В этот момент свечение прекратилось.

“Вставайте, а то застудите свои тела, и кто прочув­ствовал в себе влагу от тела своего, может идти домой переодеться. Я же иду отдыхать, и завтра с утра нач­нем все сначала”.

Петр, Мать Мария, Павел и все Ученики вошли в Иерусалим. Население города было наслышано о след­ствии по поводу распятия Иисуса. Проходя по первым улицам Иерусалима, они услышали об этом.

“Мама Мария, неужели наступает справедливость?”

— “Давид, ой, Павел, рано еще говорить. Ты же сам видишь, как настроены первосвященники”. — “Да, Мама, вижу”. — “Мать Мария, куда нам идти?” — “Петр, идемте к Корнилию, Мне кажется, что Иисус найдет нас там”.

— “Корнилий, здравствуй”. — “Здравствуй, Мария, здравствуйте все. Проходите и располагайтесь так, чтобы всем места хватило. Мария, знаешь?” — “Знаю, Корнилий, и поэтому волнуюсь”.

“Мама, не нужно волноваться, Я здесь”. — “О, Сынок, Иисус, Я заждалась. У Тебя все хорошо?” — “Конечно, ибо худшее осталось в стороне”. — “Иисус, присядь рядом с нами”. — “Да-да, сейчас. Корнилий, не сочти за труд, накорми нас всех”. — “Конечно, Иисус, сию минуту все будет готово”. — “Сынок, мы можем отойти в сторону?” — “Да, Мама”. — “Пони­маешь, в последнее время Я стала замечать, что со Мною что-то неладное”. — “Что Ты имеешь в виду, Мама?” — “Голова начала Меня подводить, кошмары преследуют Меня. После Твоего распятия Я живу в страхе”. — “Мама, Я Тебя прекрасно понимаю и все сделаю, чтобы Ты почувствовала себя лучше”. — “Иисус, вот Я думаю: страшно было не распятие, страш­ное творится сейчас. Посмотри, как зверствует цер­ковь, какие гонения мы переносим”. — “Мама, извини Меня, но произвол будет длиться еще очень долго. Церковь любит деньги, а Я люблю Тебя и Отца на­шего, а сейчас, Мама, приложи Мне свою Голову к Моей груди, и все пройдет. Скоро Мне придется вер­нуться к Отцу, Ты же останешься с Павлом, и в жиз­ни он Тебе заменит Меня. Я понимаю Тебя, Мама, но пока ничего не говори, но я обещаю, как Матери — все будет хорошо, конечно, пока не здесь. Но там будет прекрасно, обещаю Тебе, как Матери Божьей”. — “Иисус, все это хорошо, но Мне будет трудно”. — “Мама, Я же вам говорил, что Я буду все время рядом с вами и Ученики Мои тоже. Не нужно печалиться, ведь на то она и есть жизнь, чтобы переживать И лю­бить и, самое главное, надеяться и ждать”. — “Иисус, извини Меня, просто Мне, как Матери, жалко расста­ваться с Тобой”. — “Мама Мариам, ведь Ты все прекрасно понимаешь”. — “Да, да, Иисус”. — “Сей­час вот посмотри сюда, кого Ты видишь?” — “Иисус, это же бабушка Рахиль”. — “Мариам, внученька, Бог Ты наш Иисус, я не выдержала и решила прийти к вам и снова успокоить Мариам”. — “Мама, вот ви­дишь, мы же все вместе, только находимся по разные стороны, но это ни о чем не говорит”. — “Хорошо, не нужно Меня больше успокаивать. Я выдержала боль­шее и выдержу еще больше, тем более Мне нужно еще воспитывать Павла”. — “Вот, Мама, и договорились”. — “Бабушка Рахиль! Иисус, где она?” — “Мама, она снова там, где и всем суждено быть”. — “Сынок, если бы в это поверили все люди”. — “Мама, так и будет, поверят с веками, а кто и не поверит, все равно рано или поздно придет туда, откуда он вышел”.