Госпожа Эйджвотер-холла или Тайны дома у воды

– Закари было всего двадцать пять, когда ему пришлось встать во главе

«Мартис», – продолжил за расспереживавшуюся мать Сэнди. – Он очень много работает и хорошо управляет семейным бизнесом, но времени больше ни на что не остается и сюда он стал наведываться очень редко, а после того как Амелия…

– Сэнди! – оборвала его Элизабет.

Эмма, все это время молча смотревшая в длинное узкое окно, вдруг странно оживилась и, резко повернувшись к ним, воскликнула:

– Закари приехал! – Голос, который показался Габриэлле вначале вечера бледным и невыразительным, зазвенел колокольчиком, а большие карие глаза засветились двумя бриллиантами.

Мирно подремывавший дом мгновенно ожил. Элизабет отдавала приказы прислуге: ужин, ванна, сигары и корреспонденция должны быть уже готовы и дожидаться хозяина поместья в его комнате. Эмма зачарованно смотрела на дверь, Сэнди зевал, а Габриэлла тихонько сидела в мягком кресле, закинув ногу на ногу и спокойно взирала на творящуюся вокруг суету.

– Оливер! – Глубокий, слегка тягучий баритон, раздался где-то на подступах к гостиной. Габриэлла поймала себя на мысли, что именно таким его и запомнила. – Оливер, мне должны были прийти сюда письма из комиссии по ценным бумагам, где они? – Скидывая пальто, спросил Захария и обернулся к собравшимся с таким лицом, будто только сейчас заметил.

– Закари! – воскликнула Элизабет и подплыла к нему, протягивая руки.

– Прошу прощения, я так торопился, что совершенно забыл о манерах. – Он коснулся губами тыльной стороны ее ладони и посмотрел на остальных. – Сэнди, Эмма… мисс Хилл?!

Он неспешно пошел к темно-бордовому креслу, притаившемуся вблизи камина. Габриэлла поднялась ему навстречу и протянула руку для рукопожатия.

– Рад вас видеть у себя дома. – Захария принял руку и скользнул по ней мягкими сухими губами.

– Спасибо за приглашение, мистер Денвер. Я рада быть здесь, – ответила она.

– Мне не сообщили, что вы уже приехали. – Он повернул голову и стрельнул взглядом в миссис Крэмвелл.

– Я пыталась дозвониться к тебе в офис и на сотовый, но безрезультатно, – начала оправдываться Элизабет.

– К сожалению, у меня еще много дел, и я не смогу присоединиться к вашей компании. Приятного вечера! – обратился Захария ко всем. – До завтра, мисс Хилл. – Он круто развернулся и вышел из гостиной вместе с Оливером.

Глава 5. Правда за правду, или провокационная сделка

Габриэлла открыла глаза и села в кровати. Спала она прекрасно, даже сны не беспокоили ее. Наверное, сказалась дорога, новые впечатления и холодный морской воздух, тонкой струйкой проникавший через узкую щель неплотно закрытой балконной двери. В комнате стало ощутимо прохладней. Габриэлла поежилась, но вместо того, чтобы закрыть наглухо балкон, глубже зарылась в мягкое одеяло. Времени собраться к завтраку было достаточно, спешить некуда, можно спокойно полежать и подумать. Она почти уснула, когда короткий стук в дверь молоточком стукнул в висок, заставляя вздрогнуть.

«Кого принесла нелегкая?» – Габриэлла хмуро посмотрела на часы и крикнула:

– Войдите!

Миловидная девушка в темно-синей униформе горничной и белом кружевном фартуке прошла в комнату и поставила на прикроватную тумбу небольшой поднос.

– Доброе утро, мисс Хилл! Меня зовут Пегги, я принесла вам утренний чай с молоком, мармелад и тосты. – Габриэлла только моргнула и натянула одеяло по самый нос. Она либо еще спит, либо у нее галлюцинации. Ну зачем ей чай с молоком в семь утра? Но озвучивать вопрос она не стала, молча наблюдая, как девушка расставляет посуду.

– Завтрак в восемь, приятного дня, мисс Хилл. – Пегги улыбнулась и, обняв серебряный поднос, выскользнула за дверь.

Через час Габриэлла сидела за столом и натянуто улыбалась стоявшей перед ней тарелке с горячей овсянкой. Не то чтобы она сильно не любила ее, но для человека, неприемлющего опоздания, но обожающего поспать подольше, а потом вихрем носиться по квартире, натягивая чулки и глотая горький кофе, нормальный завтрак был чем-то из ряда вон выходящим. Габриэлла привыкла практически ничего не есть утром и сейчас озадаченно смотрела на весьма плотный, калорийный и достаточно необычный завтрак. На столе помимо традиционных бекона, яиц, ветчины и тостов, была поджарка, печенные грибы, томаты и фасоль, а также неожиданные для антуража Эйджвотер-Холла медовые мюсли, ванильные хлопья и шоколадные шарики, но попробовать все это не представлялось возможным. Овсянку подали всем!

«Интересно, они всегда ее едят, или Элизабет продолжает угощать меня исконно английскими блюдами? – подумала Габриэлла и вновь осмотрела стол. – А говорят еще, что у англичан однообразный, постный и не питательный завтрак! Вот и верь после этого стереотипам!»

Она тихо вздохнула, продолжив держать хорошую мину при плохой игре и ковырять ложкой в тарелке.

Захария искоса бросил на Габриэллу изучающий взгляд и перевернул очередной лист «Файненшел Таймс». Читать газеты за завтраком было для него своеобразным ознаменованием нового дня. Привычка. Хотя, признаться, он не столько узнавал там новости, или искал нужную информацию, сколько отдавал дань традиции: так делал дед и отец. За столом все шло своим чередом: Элизабет обсуждала с миссис Грин меню на сегодняшний день и еще какие-то очень важные хозяйственные дела, вроде сочетания цвета скатерти и узора на чайном сервизе; Эмма лениво кивала Сэнди, рассказывавшему очередную веселую историю о жизни в колледже. Эти разговоры были привычны и абсолютно не отвлекали, но сидящая по левую руку мисс Хилл привлекала внимание не хуже обвала на фондовой бирже. Она с улыбкой Моны Лизы гипнотизировала свою тарелку, будто это могло помочь каше испариться.

– В первый раз вижу, чтобы с такой настойчивостью строили глазки тарелке с овсянкой, – отложив газету, заметил Захария.

– Тренируюсь, не хочу потерять сноровку, – быстро среагировала Габриэлла. От нее не укрылась ни ирония, сквозившая в его голосе, ни насмешка, притаившаяся в глубине голубых глаз.

– Оливер! – Одно слово, и перед Габриэллой, как по волшебству, оказалась тарелка с хрустящим беконом, яичницей и свежим хлебом. Она благодарно кивнула и обратила внимание, что все присутствующие притихли и внимательно следят и за разговором, и за манипуляциями с едой.

– Приятного аппетита, – пожелала всем Габриэлла и, взяв в руки приборы, все свое внимание посвятила завтраку.

Элизабет бросила на Габриэллу до странности настороженный взгляд, будто бы пыталась понять, из чего та сделана, или, возможно, в ее голове просто не укладывалось, что кто-то может не любить овсянку. Но уже через мгновение на ее лице появилась ослепительная улыбка, обращенная к племяннику.

– Закари, какие у тебя планы на утро?

Кинув взгляд на часы, он ответил:

– Через пару часов собираюсь проехаться верхом. Мисс Хилл, надеюсь, вы составите мне компанию?

От такого неожиданного предложения Габриэлла растерялась. Она вздернула бровь и недоуменно взглянула на хозяина поместья. Зачем ему вздумалось сажать ее на лошадь?

– Вы катаетесь верхом? – заметив ее замешательство, осведомился Захария.

– К сожалению, мой опыт общения с лошадьми сводится к неудачной школьной экскурсии на ферму и просмотру фильма «Чемпион», – ответила она и прикусила язык. За время работы в средствах массовой информации у нее выработалась стойкая привычка отвечать хлестко, с едким юмором, обильно приправленным остротами и сарказмом. Но что хорошо в журналистике, плохо в жизни. – Мистер Денвер, – пытаясь сгладить ответ, начала Габриэлла, – я не уверена, что это хорошая идея.