Госпожа Клио. Восход

Женя осторожно положил руки Даше на плечи.

– Раздевайтесь, – пояснил он, на случай, если она неправильно истолкует его жест.

Даша подумала, что все происходит не так, как планировалось и, наверное, это правильно, потому что нельзя бесцеремонно навязывать свое присутствие чужому мужчине, если не хочешь, чтоб тебя воспринимали …а пусть воспринимает как хочет! По большому счету, мне это неважно. Могу я хоть раз почувствовать себя независимым человеком и выбраться из дурацкого «кокона»?.. – она улыбнулась, чтоб обрести чувство уверенности; расстегнула пуговицы и позволила Жене снять с себя шубку; потом наклонилась, стягивая сапоги.

– Вот тапки, – Женя пододвинул стоптанные шлепанцы.

Даше показалось, что от них исходит уютное дыхание старых вещей. А, может, их прелесть заключалась в другом – в том, что их размер вряд ли принадлежал женщине. …Хоть кто-то мне не врет!.. А я и не интересовалась его женой… Все равно, приятно, что я не вламываюсь в чужую жизнь, как некоторые…

Женя провел гостью в комнату и только здесь, на свету, разглядел ее припухшие глаза, до того скрытые полумраком коридора и густым слоем косметики – одна косметика уже не могла с этим справиться. Не зная, как грамотно поставить вопрос, чтоб не обидеть ее и не заставить замкнуться в прошлых, скорее всего, неприятных мыслях, он внимательно наблюдал, как Даша прятала взгляд, якобы, изучая комнату. Наконец не выдержав, она сама спросила:

– У меня что-то не так?

– Все так, просто мне кажется, вы плакали.

– Уже неважно, – Даша махнула рукой, – женщинам свойственно плакать по пустякам, – однако было очень приятно, что он обратил внимание на изменения в ее лице. Значит, он помнил ее – помнил, как она выглядела раньше.

Женю вполне устроил ответ и влезать глубже в чужие проблемы ему не хотелось – у него хватало своих.

– Помните наш последний разговор? – начала Даша приготовленную заранее речь, – так вот, я пришла поговорить о Египте. Мой муж сказал, что сумел попасть туда.

Женин рот приоткрылся. Он чувствовал, как непроизвольно расширяются его глаза, а сознание тщетно пытается понять смысл услышанной фразы. Ведь это была глупая идея «рыжей», чтоб дать ему сюжетный ход, но говорить об этом серьезно?..

– Что, правда?.. – Женя судорожно сглотнул.

– Нет, неправда. Он там занимается совсем другими вещами, о которых мне б не хотелось говорить, но, тем не менее, он рассказал довольно интересную историю. Я, вот, в принципе, с этим и пришла. Еще я принесла книгу о Древнем Египте. Может, попробуем разобраться вместе?

– Конечно! – стена рухнула, открывая безграничное пространство для общения и возникновения любых, самых захватывающих отношений, – на диван или за стол? – засуетился Женя, сдвигая в сторону рукопись.

Даша смотрела на толстую пачку листов, исписанных мелким почерком, исправленных, перечеркнутых, и ей безумно хотелось заглянуть в них. Неважно, что там написано. Может быть, все коряво и совершенно неинтересно, но все равно, это другая жизнь, созданная этим человеком, как самым настоящим богом. …А разве Бог всегда все делает правильно? Разве наша реальная жизнь не бывает корява и всегда так уж интересна?.. – Даша уселась за стол, чтоб быть ближе к бумаге (может, ей хоть одним глазком удастся проникнуть в ту, чужую жизнь); достала принесенную книгу и вдруг поняла, как Египет далек от ее истинного настроения. Неужели она всерьез предполагала, что они станут обсуждать проблемы передачи власти в 18-й династии? Это же повод! Но для чего?.. Наверное, она выглядела глупо, держа в руках закрытую книгу и даже не глядя на нее.

– Давайте, я сам посмотрю, – Женя, усевшийся на диван, протянул руку.

Теперь они держали книгу с разных сторон, словно пытались отнять друг у друга. Женя, естественно, был сильнее, но дело не в этом – Даша чувствовала, как неведомая сила, обволакивающая тело, подталкивает ее, заставляя встать, и сопротивляться этой силе было невозможно. А если прервать контакт, возникший через книгу, то зачем она пришла? Ей абсолютно не интересны страсти, бушующие вокруг египетского трона; не интересно даже, насколько хорошо пишет Женя – достаточно того, что он может создавать другую жизнь. …Вот! Вот оно, самое главное! Я пришла сюда за другой жизнью, а остальное – такие же атрибуты, какими в прошлой жизни являлись мытье посуды и стирка рубашек!..

Даша поднялась, не выпуская книгу из рук; сделала шаг. На ее лице застыла какая-то неестественная улыбка, и Женя никак не мог представить кокетливого движения плеч, которое заворожило его при первой встрече. Ему пришло в голову, что движется она, как лунатик, и, возможно, впоследствии даже не вспомнит об том, что делает сейчас.

Даша медленно приближалась. Зрачки ее немигающих глаз метались по Жениному лицу, то ли пытаясь за что-то зацепиться, то ли просто не в силах оторваться от него. Она, конечно, могла б сесть рядом, но Женя, направлявший движение, тянул ее к себе, и Даша осторожно, как птица, готовая вспорхнуть при первой опасности, опустилась к нему на колени. Пальцы ее разжались. Книга осталась у Жени, но больше в ней не было никакой необходимости. Прикрыв глаза, Даша клонилась на бок, пока не нашла точку опоры на Женином плече. Теперь он чувствовал на шее ее дыхание. Осторожно положив книгу, прижал девушку к себе. Она повернулась, устраиваясь поудобнее; глубоко вздохнула. Ее умиротворенное лицо находилось совсем близко, и Женя внимательно изучал подрагивающие ресницы, матовую гладкую кожу; рот, который подрагивал, не решаясь приоткрыться – это выглядело б слишком откровенно, а так он притягивал какой-то тайной. Женя коснулся его губами и не встретив сопротивления, грубо раздвинул языком. Даша обхватила Женину шею, наверное, боясь, как бы он не перестал ее целовать. Точка опоры потерялась, и они оба стали плавно опускаться на диван. Мешавшая книжка безжалостно полетела на пол и скользнув по гладкой поверхности, исчезла под столом.

Дальше все развивалось по типовому сценарию, обкатанному в течение столетий. Неважно, что когда-то не существовало не только колготок, но даже нижнего белья – зато в моде было множество подвязок, да и сама одежда не имела таких замечательных удобных застежек, как теперь. Инстинкт во все времена срабатывал одинаково.

Даша стонала, впившись ногтями в Женину спину; ее грудь «растеклась», и оказалась вдруг не настолько красива, как представлялось под розовым халатиком. …А может, дело в том, что при обладании всегда теряется чувство прекрасного, заключенное в тайне?.. – Жене в голову успела прийти и такая мысль, однако после нее ему стало стыдно, – я ведь мечтал об этом моменте, не решаясь даже назвать его вслух, а теперь?.. Неужто не бывает ничего, остающегося навсегда прекрасным?.. – мысли отправились в философское путешествие, но Даше это было только на руку, иначе все закончилось бы гораздо быстрее.

Тем не менее, любое действие рано или поздно приходит к логическому завершению. И к Жениной чести, он успел поймать этот критический миг. Даша в страхе замерла – ведь все могло завершиться не так благополучно, как хотелось бы, но потом обмякла, почувствовав на животе липкую жидкость, а Женя устало скатился на край дивана.

…Нет, все-таки прекрасное остается прекрасным!.. – он ласково гладил растрепавшиеся Дашины волосы. Лоб ее был влажным от пота, а один глаз чуть размазался, но какое это имело значение?.. Нашел губами сосок и нежно прикусил его. Даша блаженно улыбнулась, открыв глаза. Ее блуждающий взгляд пополз по потолку сначала справа налево, потом обратно… и вдруг улыбка исчезла; глаза заморгали часто-часто, как будто она только проснулась.

– Пусти, – она неловко отодвинулась, – мне надо в душ. Здесь горячая вода есть?

– Конечно, – Женя хотел встать, но Даша опередила его.

– Я сама, – она подхватила разбросанную по полу одежду и исчезла в коридоре так быстро, что Женя не успел ничего понять.

В ванной полилась вода. Женя рассеянно закурил, осматривая комнату, но в ней все осталось по-прежнему, и если б не шум воды, можно было подумать, что он сошел с ума.

Отсутствовала Даша гораздо дольше, чем он ожидал, зато появилась полностью «упакованной», с подправленным глазом и накрашенными губами. Последнее значило, что, скорее всего, целоваться она больше не собиралась. Женя решил, что правильно сделал, тоже одевшись, иначе б выглядел весьма глупо.

Даша стояла в дверях, глядя настороженно, будто ожидая приговора. А какой приговор он мог вынести? Дежурные слова о любви казались смешными в подобной ситуации, да и не такая она дура, чтоб принять их за чистую монету. Не говорить ничего тоже было как-то не по-человечески – в конце концов, не звери ж они, чтоб молча удовлетворить свои желания и разбежаться по норам, или берлогам, или где там еще могут жить звери?..

– Все хорошо? – спросил Женя и тут же понял, что более идиотский вопрос придумать трудно. …Что хорошо?.. О чем шла речь, когда все это начиналось? О Древнем Египте? Да, там, наверное, все хорошо… Он решил, что одной этой фразой уронил себя в такую бездонную пропасть, из которой вряд ли сумеет выбраться, и поэтому больше она не придет никогда. Пытаясь спасти ситуацию, Женя подошел и обнял Дашу за плечи. Тело ее не напряглось, отторгая ласку – значит, не все еще потеряно.