Госпожа удача

Водитель, подхватив увесистую сумку, отнес вещи в помещение, где оформляли прибывших. Заполнение документов не заняло много времени и вскоре они были уже в однокомнатном номере с широкими окнами, выходящими в сторону моря. Водитель отозвал в сторону Шурочку.

– Я поеду обратно, а тебе приказано побыть со стариками до конца дня. Обратно в Калининград доберешься на автобусе, – и, попрощавшись, ушел.

– Вы пока размещайтесь, – обратилась к гостям Шурочка, – а мы с сыном подождем вас на улице. Времени до обеда еще много, и мы погуляем по променаду. – Не дождавшись ответа, подняла ребенка на руки и вышла из номера.

Вскоре, переодетые в пляжную форму одежды, гости подошли к своим гидам.

– Мы уже скоро два часа как общаемся, а до сих пор не познакомились. Меня зовут Петр Валентинович, а мою вторую половинку величают Евгенией Андреевной.

– Меня зовут Александрой, а это мой сын Петя.

– Значит, Петрушка, ты мой тезка, – подмигнул малышу ветеран.

– Погода сегодня отличная, давайте прогуляемся вдоль моря.

Неторопливо шагая по променаду, Петр Валентинович стал рассказывать о том, как во время войны ему приходилось летать на своем истребителе в небе Восточной Пруссии. И только теперь Шура заметила, что мужчина слегка прихрамывает на правую ногу. Немного осмелев, она спросила:

– Я смотрю, Петр Валентинович, вы слегка прихрамываете. Это вы получили ранение в боях за Восточную Пруссию?

– Нет, – ответил ветеран, – в боях с немцами я всегда выходил победителем. Ни одному фашистскому асу не удавалось подбить мой истребитель. А ранение я получил в небе над Кореей. В пятьдесят втором году это было. Много раз приходилось встречаться в небе с американскими летчиками, и всегда выходил из боя целым и невредимым. Но однажды фортуна от меня отвернулась. В том бою мне пришлось отражать атаку сразу трех самолетов. Карусель закрутилась страшная. Мой истребитель подбили, но я сумел посадить его на землю. Пуля попала мне в ногу, потерял много крови. Долго лечился в госпитале, но летать больше не мог, и был комиссован. До своего шестидесятилетия работал в торгово-промышленной палате в должности секретаря парткома. А сейчас живем в Москве. Моя супруга Евгения Андреевна – коренная москвичка. Ее отец служил в генеральном штабе под командованием самого Шапошникова. Жаль генерала, погиб на фронте в самом конце войны. А вот сам я родом из Белоруссии, из простой рабочей семьи. Учился в школе вместе с будущим секретарем ЦК Белоруссии самим Мошеровым. Мы с ним за одной партой сидели все десять лет. – Петр Валентинович на какое-то время прервал свой рассказ. Затем скосил глаза на жену. – Евгению я встретил на фронте. Она служила телефонисткой. Тогда же и поженились. – Ветеран снова на мгновение задумался. – Когда я вернулся из Кореи, нашему сыну Валентину было уже четыре года. – Петр Валентинович посмотрел на стоявшего у кромки воды малыша, потом перевел взгляд на жену. – Он был примерно такого же возраста, как твой сын сейчас.

Мальчик словно понял, что речь идет о нем, повернулся к взрослым и, посмотрев на мужчину, протянул к нему руки.

– Я хочу к тебе на ручки.

– Ты что, – встрепенулась Шура, – такой большой мальчик и просишься на ручки. Гуляй ножками. Дядя устал с дороги, ему нужно отдохнуть.

Но Петр Валентинович улыбнулся малышу и взял его на руки.

– Ну и как же тебя величают по отчеству?

Мальчик не понял заданного вопроса и, обхватив мужчину за шею, притих у него на плече. Не дождавшись ответа на свой вопрос, гость снова его повторил, но уже более конкретно.

– А где твой папа?

– Папа далеко в море, – серьезно сказала малыш, и стал пристально смотреть в даль.

Шура поняла, что мужчине тяжело держать на руках малыша и строго сказала:

– Ну-ка, Петр Валентинович, иди к маме.

Наблюдавшая за ними все это время Евгения Андреевна сказала мужу:

– Петя, посмотри на своего тезку, он тебе никого не напоминает? Этот мальчик очень похож на нашего Валечку в детстве, такой же рослый и волосы на голове такие же курчавые.

– В таком возрасте дети всегда на кого-нибудь похожи.

– А ты на его уши посмотри, – чуть побледнев, сказала жена, – у твоего тезки они такие же маленькие и заостренные, как у рыси. Такие уши бывают только у мужчин из рода Крышневичей. – Евгения Андреевна перевела взгляд на Шуру. – А ты случайно не знакома с нашим сыном?

Шура отвела глаза в сторону. Лицо ее побледнело, нижняя губа стала по-детски слегка подрагивать.

– Извини меня за такой вопрос, – заметив смущение девушки, сказала Евгения Андреевна. – Я только сейчас вспомнила, как лет пять назад наш сын вернулся из командировки в Калининград весь окрыленный, у него было прекрасное настроение, а глаза светились от счастья. Я тогда, помнится, еще спросила у него, не заболел ли он? А в ответ услышала: «Я, мама, влюбился»! И он рассказал, что встретил в Калининграде очень хорошую девушку, которую зовут Александра. «Хожу сам не свой, никак не могу ее забыть», – откровенно признался тогда сын. И даже попросил разрешения жениться.

– Я тоже вспомнил, – подключился к разговору Петр Валентинович. – Помню, как ты, моя дорогая женушка, вместо того, чтобы поддержать сына, завела свою зловредную шарманку. Помнишь, как ты ему выговаривала: «Ты что, совсем потерял голову? Ты – заместитель министра, за тобой табунами ходят девушки из очень приличных семей, а ты хочешь привести в дом какую-то никому не известную девицу, да еще из провинции. Запомни, пока я жива, этой женщины в нашем доме не будет». После таких категоричных заявлений, разумеется, Валентин не стал настаивать.

– Да, не стал, но категорично заявил мне, что в таком случае он вообще жениться не будет, – с обидой сказала Евгения Андреевна.

– А чем вы, Шура, занимаетесь? – меняя тему разговора, спросил Петр Валентинович.

– Я работаю экономистом в областном управлении торговли, – подняв на мужчину полные слез глаза, тихо ответила девушка. – Сына вожу в наш ведомственный садик.

– Трудно, наверно, жить на одну зарплату?

– Нам хватает. Мы продукты совсем не покупаем. Мои бабушка и дедушка живут в районе, держат корову, поросенка, домашнюю птицу. У них десять соток огорода. Мы с Петей на выходные ездим к ним, помогаем старикам и привозим домой две сумки продуктов. – Девушка немного успокоилась и, улыбнувшись, добавила. – Дом моих стариков находится рядом с лесом, и мы осенью часто ходим собирать грибы. У меня в холодильнике вся морозильная камера заполнена отварными белыми грибами. А еще я сушу белые грибы, а для консервации собираю маленькие опята. – Она обернулась к женщине, спросила: – Хотите, я передам вам сушеных и консервированных грибов?

– Не откажусь от таких деликатесов. – Она оценивающим взглядом посмотрела на девушку. – Так, значит, ты и есть та самая Александра, на которой хотел жениться мой сын? – Девушка молча опустила голову. – Теперь я, конечно, понимаю своего сына. В такую женщину может влюбиться не только холостой мужчина, но и женатый. – Она пристально посмотрела на Шуру. – Скажи, у тебя в настоящее время есть на примете мужчина?

– Нет у меня никого, – тихо проговорила девушка, и слезы потекли по ее щекам. – После вашего сына никого у меня больше не было. Он – первый и единственный мужчина в моей жизни, которого я до сих пор не могу забыть. Ну да ладно, – она вытерла со щек слезы ладошками и подхватила на руки сына, – не нужно меня жалеть. Я счастлива тем, что у меня есть такой прекрасный, кучерявенький сынок. Других людей нам в нашей квартире не нужно. – Шура посмотрела на часы. – Ой, мы с вами без малого не прогуляли обед. Давайте возвращаться в санаторий. Да и нам пора в Калининград ехать. Завтра мы должны поехать к бабушке и дедушке.

Вернувшись в свой номер после обеда, Петр Валентинович сказал жене:

– Я сейчас позвоню Валентину и скажу, чтобы он срочно приехал в Калининград. Об Александре говорить ничего не буду, скажу, что ты немного приболела. И вот еще что. Я не позволю ни тебе, ни сыну быть в стороне от воспитания нашего пока что единственного внука.

– Я согласна с тобой, – вытирая со щек полотенцем слезы, сказала Евгения Андреевна. – Как только увидела уши мальчика, так у меня внутри все оборвалось. Я сразу поняла, что это ребенок нашего с тобой сына.

Петр Валентинович тут же заказал междугородние переговоры с сыном. К счастью Валентин был дома. Услышав его бодрый голос, отец сказал:

– Валик, наша мама немного приболела, и я хотел, чтобы ты приехал в срочном порядке.

– Все понял, сейчас же по брони куплю в кассе билет и по возможности вылечу ближайшим рейсом.

И свое обещание он сдержал. Через день, в понедельник, первым рейсом Валентин вылетел из Москвы в Калининград. Всю дорогу он волновался за мать, понимая, что смена климата не лучшим образом повлияло на ее здоровье.