Гостья из его снов

— Ты же не занимаешься сексом только для того, чтобы делать детей. — Ее губы сложились в ироничную улыбку, которая тут же исчезла, когда Мия заметила боль в его глазах.

— Ни одного поцелуя, ни одного объятия. Няни, одна за другой, проходили маршем мимо нас. Но, как только мы запоминали их имена, а они узнавали, что мы любим есть на завтрак, наши родители уже полагали, что мы «слишком привязались», и их увольняли. Какое облегчение наступило, когда мы наконец-то пошли в школу-пансион.

— Зачем тогда они родили детей? Все выглядит так, будто они даже не хотели видеть вас рядом!

— Они и не хотели детей. — Теперь в голосе Итана звучало отчаяние. — Они хотели наследников. Вот кем мы были. А когда стало ясно, что Ричард не передумает и не смирится с ролью, уготованной нам в семейном гостиничном бизнесе, его отшили, даже и глазом не моргнув. Вот такие люди мои родители, к сожалению…

— Но вы работаете вместе, — заметила Мия. — Ты же решил остаться… Расскажи мне все, Итан. Ведь это ты настаивал на разговоре. Почему ты остался? Если они на самом деле такие, тогда почему ты до сих пор работаешь с ними?

— Они устроили Ричарду такой ад, готовы были от него совсем отказаться…

— Поэтому ты остался? Чтобы они не отказались от тебя?

— Нет. — Он медленно покачал головой, а затем одним глотком осушил бокал. — Поверь мне, Мия, я бы с радостью ушел, я бы с превеликим желанием умыл бы руки…

— Они ведь твоя семья, — произнесла Мия, потрясенная жестокостью его слов, но Итан и бровью не повел.

— Они мои родители, — произнес он равнодушно. — Вот кем они для меня являются, не больше и не меньше. Я работал в семейной компании, чтобы они оставили Ричарда в покое… Если бы я ушел, то все было бы кончено. Но я бы выжил, — произнес он со своей обычной самонадеянностью. — Черт, я бы даже преуспел! Но не Ричард. — Итан покачал головой. — Он был бы как породистый котенок, выброшенный на улицу. И пяти минут бы не прожил. Когда они переехали в Сидней, то уже готовы были окончательно вычеркнуть его из своей жизни.

— Но тут вмешался ты?

Он кивнул.

— Я убедился, что Ричард по крайней мере получал приличные деньги от них, вплоть до своей смерти. Это дало ему возможность осуществить его мечту — поступить в школу искусств. Но если бы не я, он бы спал на полу в твоей хижине…

Мия сидела в молчании, боясь даже пошевелиться, нарушить это волшебное состояние откровения. Было просто невероятно наблюдать, как холодный и замкнутый человек открывает душу.

— Ты сама была свидетелем, как ужасно они обошлись с твоим отцом. Но поверь, все могло бы быть гораздо, гораздо хуже… Я отчаянно боролся, чтобы твоему отцу хотя бы заплатили нормальное выходное пособие…

— Скорее, плату за молчание, — возразила Мия, но Итан лишь пожал плечами.

— Называй, как хочешь, но твоему отцу пришлось бы плохо, если бы его судьбу решали только мои родители. Я даже не сомневаюсь, что они бы сдали в полицию родного сына, если бы узнали правду. Их Бог — деньги, Мия. Простые смертные, даже собственные дети, не стоят их внимания. Теперь-то я могу диктовать свои условия. Я хорош в своем деле, хорош настолько, что нужен им. И я единственный, кто может их остановить, если они начинают заходить слишком далеко.

Слезы наполнили глаза Мии, когда она полностью осознала всю сущность его родителей, ощутила одиночество и жестокость того мира, который Карвеллы создали для своих детей. А затем она улыбнулась Итану. Он с благодарностью принял ее улыбку, а затем сменил тему:

— Ты мне теперь расскажешь, что сказал врач?

— Теперь уж точно придется. У меня давление все еще высокое.

— Это чем-нибудь грозит?

— Он пока не уверен. Сказал, что нужно более детальное обследование. Вероятнее всего, причиной явился стресс, потому что существует возможность того, что…

— Что ребенок в опасности?

— Мы оба в опасности. Доктор озабочен тем, что у меня ранняя стадия токсикоза в результате нарушения обмена веществ. — Она заметила растерянность в его глазах. — Это может вызвать осложнения…

— Тебе нельзя домой, Мия, — произнес Итан мягко, но за каждым словом была железная уверенность. — Теперь тебе нельзя быть одной.

— Но я не могу оставаться здесь.

— Из-за того, что произошло между нами? — (Мия кивнула.) — А если я пообещаю тебе, что такое больше не повторится? Если скажу, что сегодня утром я понял, как многое ушло безвозвратно? Как бы я ни относился к тебе, Мия, у нас слишком многое осталось в прошлом, а теперь нам надо вместе смотреть в будущее.

— Ты, правда, так думаешь?

— Это ребенок Ричарда, — произнес Итан хрипло. Как объяснить Мии, что он уже примирился с этим, он даже рад и счастлив, что частичка Ричарда будет продолжать жизнь. Ребенок, в венах которого течет кровь брата, продолжит его род. — Я просто не могу притворяться…

Он замолчал.

— Все хорошо, — шепотом проговорила Мия. — Я сама справлюсь.

— Тебе не обязательно быть одной, — возразил Итан. — То, что для нас двоих все кончено, не означает того, что я не могу быть рядом с тобой и твоим малышом… Останься, — попросил он нежно. — По крайней мере, ради ребенка. Я постараюсь тебе не мешать, насколько смогу. А то, что случилось сегодня утром, больше не повторится. Сейчас неподходящее время, чтобы жить одной, Мия, особенно вдалеке от людей.

— Мне нужно работать, — запротестовала она. — Итан, у меня контракт. Мне нужно закончить картины, которые я даже еще не начала. Если я не закончу их до рождения малыша…

— Ты действительно думаешь, что сможешь работать? Ты действительно считаешь, что после всего, что произошло, сможешь дома писать картины?

— Мне придется. — Мия сделала большой глоток. Хотя она сама с трудом верила, что сможет работать. Гарт напугал ее своей обходительностью. Ей стало страшно, но не за себя, а за ребенка. Итан был прав, женщине в ее положении не следовало оставаться одной в горах.

— Позволь мне помочь, — настаивал Итан. — Послушай, я знаю, Ричард не упомянул ребенка в завещании, но уверен, что, если бы у него было больше времени, он бы сделал это. Все еще окончательно не улажено, у него осталась кое-какая собственность, которую сейчас распродают, и его страховка. Я уверен, мы сможем…

— Мне не нужны деньги Ричарда. — Она смотрела ему в глаза. — Итан, все это не из-за денег. Тебе трудно понять, но деньги никогда не служили для меня мотивом.

— Я верю тебе, Мия, но взгляни на вещи реально!

— Я и так смотрю реально. Мои дела идут успешно. Я легко могу обеспечить себя. Я плачу за дом, а галерея окупает сама себя. Меня вполне все устраивает.

— Ты все еще выплачиваешь кредит за дом? — Итан проницательно посмотрел на Мию. — По-моему, ты говорила, что это какая-то лачуга. Как насчет дома твоего отца? Наверняка деньги, вырученные за него, покрыли бы кредит. Она промолчала, но он не унимался. — Или ты оставила его как собственность для инвестиций?

— Я его не продавала и не оставляла, — произнесла она с надрывом, и Итан нахмурился. — Мой отец встретил женщину, он снова женился…